Невеста сердится (Избранник из мечты)
Шрифт:
— Ушам своим не верю! Ты до сих пор не простила дядю Джорджа за его женитьбу на Клодии, потому что считаешь ее честолюбивой и амбициозной. А мне предлагаешь выйти замуж за негодяя!
— Эмили, прислушайся к голосу рассудка. — Леди Харриет вздохнула и вытащила иголку из вышивания. — Этот человек уже вторгся в твою жизнь и уходить не собирается. Все его обожают. Считают твоим мужем. Узаконь существующее положение вещей, и все.
Эмили откинула голову на спинку дивана и уставилась в потолок, глядя на круглую фреску посреди затейливо переплетенных завитков
— У меня появилась идея получше. — И она в общих чертах описала свой план.
Выслушав ее, леди Харриет покачала головой. Она ушам своим не верила.
— По-моему, ты не до конца осознаешь, в каких ужасных условиях живут матросы на борту военного корабля. Ты хоть знаешь, что матроса могут подвергнуть телесным наказаниям без всякой его вины? Их секут, Эмили, и, насколько я понимаю, держат впроголодь.
Эмили представила негодяя, живущего на хлебе и воде, и улыбнулась.
— Ничего, не умрет.
— Может, и не умрет. Но вряд ли это благотворным образом скажется на его здоровье.
— Бабушка, мне необходимо избавиться от этого человека.
— Эмили, я не раз видела вас вместе. Видела, как ты на него смотришь, когда рядом никого нет. — Леди Харриет опустила вышивание на колени. — Что бы ты там ни говорила, тебя влечет к этому человеку.
Пальцы Эмили впились в красную бархатную подушку, лежавшую на диване. Не стоило ей напоминать о том, как сильно ее влечет к этому темноволосому негодяю. Никогда еще она не чувствовала, что живет полной жизнью. Ей казалось, что до его появления она, словно сомнамбула, бродила во сне и очнулась лишь от его прикосновения.
— Уверена, что со временем ты полюбишь его.
— Дело вовсе не в этом, бабушка! — Рука Эмили терзала и мяла красный бархат. Полюбить негодяя проще простого. — Я не стану дарить свою любовь человеку, которому совершенно безразлична.
— Эмили, ты очаровательная женщина. Но очень упрямая. Если бы ты поощряла его ухаживания…
— Хочешь, чтобы я вымаливала любовь? У человека, задавшегося целью устроиться в жизни? — В груди ее словно повернулось лезвие ножа, когда она произносила эти слова. Как бы ей хотелось, чтобы они оказались ложью! Но это не ложь. Ему нужны деньги. А не любовь. — Об этом и речи не может быть.
Леди Харриет поджала губы.
— Когда вы вместе, между вами словно пробегает искра. Настолько яркая, что и слепой бы ее заметил. Возможно, этот мужчина и есть тот единственный, которого ты искала всю жизнь. И если ты не дашь этой искре превратиться в пламя, то будешь раскаиваться всю жизнь.
— Я не позволю ему уничтожить меня. — Эмили ударила кулаком по подушке. Сердце ее разрывалось на части. Она жить не могла без этого человека.
— Эмили, прислушайся к голосу рассудка.
— При чем тут рассудок! Пойми, я не верю ему.
Леди Харриет потрепала внучку по щеке.
— Девочка моя, любовь — как игра, всегда приходится рисковать.
— В этой игре риск слишком велик. Ты должна мне помочь, иначе
Леди Харриет сложила руки на коленях и покачала головой:
— Лучше бы мне уехать домой в тот самый день, когда этот молодой человек свалился на наши головы.
— Бабушка, пожалуйста, попробуй понять. Я не допущу, чтобы этот человек остался здесь и погубил мою жизнь.
— Ладно. Я тебе помогу. Чтобы ты не оказалась одна лицом к лицу с этими ужасными вербовщиками.
— Спасибо. — Эмили посмотрела на изображение античной богини над головой. И ей сразу пришел на память миф о Диане и Актеоне, самонадеянном охотнике, столь жестоко наказанном девственной богиней. Скоро негодяй будет закован в цепи. И окажется далеко в море. Он будет проклинать тот день и час, когда встал на ее пути. Она усмехнулась, представив выражение лица лорда Негодяя, когда он поймет, что она победила.
— И как ты объяснишь исчезновение своего мужа?
— О, я все продумала. Помнишь младшего сына Лансдейлов? Два года назад он свалился с обрыва в ущелье. Его тело так и не нашли.
Леди Харриет широко раскрыла глаза.
— Ты, случайно, не собираешься прикончить своего молодого человека?
— Да нет же. Я собираюсь продать его вербовщикам, они переправят его на военный корабль, и он окажется далеко в море. А объяснить его исчезновение можно просто: скажем, что он поскользнулся на краю обрыва, когда любовался видом ущелья при лунном свете.
Леди Харриет закатила глаза.
— Богом клянусь, не нравится мне эта затея, ох не нравится!
— Нам понадобится помощь крепкого мужчины. Он должен стукнуть негодяя так, чтобы тот потерял сознание. Как ты думаешь, Бимиш подойдет?
— Эмили, одумайся!
— Нет. Все решено. Для меня это вопрос жизни и смерти.
— В театр? — Саймон уставился на нее, заглянул в глаза, словно зная, что есть тайны, которые она изо всех сил старается скрыть от него. — Хочешь поехать в театр? Со мной? Сегодня?
Эмили отвернулась. Очень уж неуютно ей было под его пристальным взглядом. Порой этот человек просто читал ее мысли. Но сегодня этого никак нельзя было допустить.
— Ты сам не раз говорил, что очень важно показать окружающим, как мы счастливы в браке.
— Верно. Но обычно ты игнорируешь то, что я говорю.
— Меня можно переубедить, если идея здравая. — Она стояла возле туалетного столика и видела в зеркале, как он приближается к ней, ступая бесшумно и уверенно, как ягуар, подбирающийся к добыче. Он остановился у нее за спиной, и она почувствовала жар его тела.
— Уж не подумываете ли вы, миледи, заключить перемирие?
Она посмотрела на его отражение в зеркале, и у нее снова возникло чувство, будто все это уже было. Будто он явился к ней из другого мира, из другого времени. Герой старинной легенды. Его волосы падали на воротник. Улыбка, от которой на правой щеке появлялась ямочка, завораживала. Его глаза были черны как ночь. Воин из рыцарских времен. Ее бесстрашный рыцарь.