Невеста сердится (Избранник из мечты)
Шрифт:
— Эмили, зачем так настаивать? — подала голос леди Харриет. — Шеридану определенно неприятна эта тема.
— Прекрасно. — Эмили выпустила его локоть, положила руки на свой ридикюль. — Все равно ему нельзя верить.
Саймон посмотрел на Эмили, на ее гордо вскинутую голову. Между ними был непреодолимый барьер, баррикада, сооруженная из вранья во имя долга. Ему хотелось стукнуть по этой баррикаде кулаком, пробить в ней хоть узенькую щелку.
— Я был единственным ребенком своего отца от его первой жены.
Эмили искоса посмотрела
— Я помню, что моя мать была очень красива. Она была француженкой. У нее были черные волосы и темные глаза. — Давно он не извлекал воспоминаний о своей матери из мрачной гробницы внутри своей души. Как ни странно, он все еще помнил ее лицо, ее голос и многое другое. — От нее всегда пахло розами.
Он умолк, охваченный воспоминаниями. Мгновение спустя Эмили сказала:
— Ты, наверное, очень похож на нее.
Саймон вздохнул и в который раз подумал, что его жизнь могла сложиться совершенно иначе, если бы он унаследовал светлые волосы и серые глаза отца.
— Наверное, похож.
— Должно быть, именно поэтому твоему отцу тяжело было видеть тебя. Ты напоминал ему о смерти жены.
— Отец был бы в совершеннейшем восторге, если бы моя мать умерла. — Он посмотрел на Эмили и заметил тревогу в ее прекрасных глазах. — Моя мать, насколько мне известно, и сейчас жива. Она в Америке, со своим мужем и их четырьмя детьми.
Эмили широко раскрыла глаза.
— Вот оно что.
— Когда мне было десять лет, моя мать пришла к выводу, что она хочет получить от жизни нечто большее, чем то, что способен был ей дать мой отец. Отец развелся с ней после того, как она сбежала с любовником. — Саймон улыбнулся, несмотря на то что эта незатянувшаяся рана до сих пор причиняла ему боль. — Вторая жена отца родила ему других детей, и отец решил, что я ему больше не нужен.
— То есть как — «не нужен»? — Эмили была потрясена. — Ты же его сын!
— Да. Но я был живым напоминанием о его унижении.
Эмили вцепилась в свой ридикюль, лежавший на коленях. Она прикусила зубами нижнюю губу, покосилась на бабушку.
Леди Харриет перегнулась к нему, ласково положила ладонь ему на локоть:
— Мне очень жаль, что в вашей жизни был такой ужасный эпизод.
— Это все произошло очень давно. — Саймон в ответ погладил леди Харриет по руке. — Прошло много времени, и за это время я давно вырос и успел понять, почему моя мать решилась уйти от моего отца.
— Ей хотелось жить с человеком, которого она любила. Твой отец поступил с тобой ужасно, но это не дало тебе права вторгаться в мою жизнь, — сказала Эмили.
— Несомненно. — Саймон посмотрел в ее золотистые глаза и увидел, как пламя давешнего гнева пожирает последние проблески жалости, которую она почувствовала было к нему.
Карета замедлила ход, качнулась и замерла на месте. Он выглянул в окно.
— Почему мы остановились?
— Не знаю, — быстро ответила Эмили.
Леди Харриет подняла бровь и с
Саймон переводил взгляд с одной женщины на другую и все больше хмурился. Что-то происходило, что-то таилось за их молчаливым переглядыванием и слишком уж безмятежным видом, подобно тому, как под обманчиво тихой поверхностью моря стремит свои воды опасное подводное течение, карауля беспечного пловца, дабы увлечь его в пучину.
Саймон наклонился, незаметно сунул руку в карман и сжал рукоятку пистолета. В то же время другой рукой потянулся к ручке, открывавшей дверцу кареты. Но дверца вдруг распахнулась, и в проеме появилась неповоротливая мужская фигура.
Фигура сунула голову в карету, и Саймон сразу же узнал расплющенную физиономию Бимиша, кучера леди Харриет. Гигант кучер глядел хмуро, его кустистые брови были сдвинуты над переломанным носом. Маленькие глазки сверкнули в свете фонаря, когда взгляд его обратился на Саймона.
— Не извольте беспокоиться, сэр. Я не грабитель.
Тут леди Харриет ахнула, увидев в руке Саймона пистолет.
— Зачем вы взяли с собой пистолет?
Саймон опустил руку с пистолетом на колено.
— На всякий случай.
— Ну да, конечно. Но теперь ты можешь убрать свой пистолет, — сказала Эмили, прижимая ридикюль к груди. — А то еще выстрелишь в кого-нибудь нечаянно.
— Не стоит беспокоиться. — Саймон внимательно посмотрел на женщину, сидевшую рядом с ним. Лицо Эмили было бледно, и она не сводила широко раскрытых глаз с его пистолета. — Я умею обращаться с оружием.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. — Эмили облизнула губы. — Но зачем держать пистолет наготове?
Саймон нахмурился, еще крепче сжав рукоятку пистолета. У него было такое чувство, что его хотят заманить в ловушку.
— Что там случилось, Бимиш?
— Похоже, сэр, что-то неладно с одним из задних колес. — Бимиш все смотрел на пистолет в руке Саймона, то и дело бросая взгляд на леди Харриет. — Прошу прощения, миледи, но всем придется выйти из кареты, иначе мне к этому колесу не подступиться.
— Ну разумеется. — Леди Харриет оперлась о руку Бимиша и торопливо выбралась из кареты. Эмили последовала за ней.
— Я сам справлюсь, — сказал Саймон, когда Бимиш и ему предложил руку. Гигант кучер кивнул и направился к задку кареты.
Саймон выглянул наружу. Неужели Эмили способна нанять шайку негодяев, чтобы они избавили ее от маленькой проблемы — самозваного мужа, то есть его, Саймона?
Он вышел из кареты. Прохладный ветер шевелил кроны деревьев, росших вдоль обрыва. Где-то справа заухала сова. Он крепче сжал рукоять пистолета. Впрочем, не исключено, что его предчувствия сильно преувеличены нынче вечером.
Эмили и леди Харриет стояли возле задка кареты, наблюдая за Бимишем, который, опустившись на колени возле глубокой колеи, разглядывал ось заднего колеса. Саймон опустил пистолет в карман сюртука и присоединился к женщинам.