Невеста страсти
Шрифт:
Клод сидел, откинувшись на спинку стула. Постепенно раздражение стало покидать его. Дождавшись, когда будет способен контролировать ситуацию, он взял в руки перо. Удивительно, но на этот раз ему не пришлось мучительно подбирать слова. Они ложились на бумагу сами собой. Он правил текст, вычеркивал целые абзацы, но весь лист выбрасывать не пришлось.
Алексис отошла, почувствовав, что на время должна исчезнуть и, не мешать. Она налила им обоим вина и, сев на кровать, потягивала кроваво-красный напиток; бокал Клода она поставила на стол, Алексис уже успела допить вино, а его бокал так и оставался нетронутым. Вернувшись, она села
Во время завтрака Алексис смогла познакомиться с вариантом писем. Закончив чтение, она положила листы один на другой и посмотрела на Клода.
— Ты доволен?
— Разве я показал бы тебе это, если бы не был доволен?
— Это здорово.
— Я знаю. — Клод коснулся ее руки и осторожно пожал ее. Алексис улыбнулась в ответ на его молчаливое изъявление благодарности.
— Теперь осталось доставить их в Чарльстон, — со вздохом сказала она.
Клод нахмурился.
— По-твоему, это будет трудно сделать?
— Очень трудно. Но не невозможно. Мы уже пробивались сквозь британские заслоны во французских портах и французские в британских. А уж сколько испанских кордонов пришлось пройти, не счесть! Иногда создается впечатление, что весь мир состоит из безумцев, которым нет дела ни до кого, кроме себя. Не думаю, что проскользнуть в американский порт сквозь британский заслон будет так уж тяжело. У нас есть преимущество: война идет всего лишь несколько месяцев, и британцы еще не успели войти во вкус.
— Под каким флагом пойдем?
— Под звездно-полосатым.
Клод рассмеялся.
— Ты говоришь как американка.
Алексис, прищурившись, смерила его взглядом.
— Не знаю, что ты имел в виду, но я вправду могу считать себя настоящей американкой. Я и была ею всю жизнь, да только не всегда это понимала. Даже когда я убежала из Лондона, я не могла знать, что Америка — страна для людей с моим характером. Я знала только, что Лондон не по мне.
— Ты никогда не пыталась принять американское гражданство. Тортола тебя разочаровала?
— Нет, — покачав головой, ответила Алексис. — На Тортоле было чудесно, потому что там жили Джордж и Франсин. Но стоило Траверсу ступить на остров, как остатки патриотизма в моей душе оказались растоптаны. Я думала об этом, Клод. Едва только я поняла, что война между нашими двумя странами только вопрос времени, я постаралась решить для себя, на чью сторону встать. Британцы могут счесть меня предательницей, но передо мной нет иного выбора, кроме как поднять американский флаг. И если нам придется сражаться, чтобы достать Траверса, мы будем сражаться. Есть и еще одна причина, — с усмешкой добавила Алексис, — хотя для меня она не играет решающего значения — я знаю, что выиграют в этой войне американцы.
— Звучит так, будто это уже предрешено.
— А разве ты в это не веришь? — недоверчиво переспросила Алексис.
— Нет, до тех пор, пока такие, как Хоув, делают все, чтобы не дать мне командовать моим кораблем.
Алексис поднялась со своего места и пересела поближе к Клоду. Поцеловав его в
— Тогда нам не о чем беспокоиться. Недолго осталось Хоуву быть наверху. Скоро с ним будет покончено, и ты вернешь себе «Конкорд». Ты, кажется, думаешь, что сможешь одолеть весь Королевский флот, как только получишь назад свой корабль?
— По крайней мере некоторой части флота его величества я могу доставить неприятности, — усмехнувшись, ответил Клод и, пожав плечами, заметил беззаботно: — А ты возьмешь на себя все, что останется.
Алексис внезапно вскочила на ноги и потащила Клода к двери.
— Вы очень галантны, капитан. Если мои люди останутся при мне, я, пожалуй, приму ваше предложение. А сейчас как насчет того, чтобы поднять флаг?
Глава 16
Двумя днями позже, дождавшись захода солнца, «Принцесса ночи» вошла в Чарльстонскую гавань. Никому и в голову не пришло радоваться из-за того, что им удалось пройти через британские заслоны незамеченными. Все понимали, что каждый час задержки в порту предоставлял изрядную фору англичанам, давая им возможность сгруппироваться, подтянуть силы и сделать выход из порта почти неразрешимой задачей.
Пока Джордан и Клод занимались поисками Дэвида Хастингса, которому намеревались отдать письма, Алексис распорядилась грузом. Шелк и лен были немедленно раскуплены местными торговцами, остро ощущавшими нехватку товаров, вызванную военными действиями. Однако полученная прибыль не могла покрыть расходов на провиант, лекарства и перевязочный материал — в городе не хватало не только тканей, но и всего остального. Четыре дня ушло на то, чтобы найти поставщика продовольствия и еще один день — чтобы вернуть и заменить на свежее оказавшееся подпорченным мясо.
Тем временем Алексис стало известно, что англичане подтягивают большие силы к крупным торговым центрам, в числе которых был и Чарльстон.
За день до планируемого отплытия ей сообщили, что один из торговых кораблей компании Гарнета был атакован британским военным кораблем. Груз был конфискован, американское судно сожжено, а оставшимся в живых членам экипажа пришлось спасаться вплавь.
Узнав об этом, Клод выругался сквозь зубы.
— Они были обречены, Алексис! — с горечью подытожил он. — Торговый корабль не может тягаться с фрегатом. Я понимаю, что можно конфисковать груз, и даже понимаю, почему они сожгли корабль: девать его все равно было некуда. Но, Алексис, как можно палить по кораблю, не предоставив возможность капитану сдаться? Это им так не сойдет!
Алексис подошла к нему сзади и прикоснулась к затылку Клода, стараясь расслабить напрягшиеся, как канаты, мускулы.
— Мне жаль, — тихо сказала она, надеясь, что эти слова не будут им восприняты неверно. — Уже известно количество погибших?
Клод кивнул и закрыл глаза.
— Я говорил с Хэнком Уильямсом, хозяином груза. Он сказал, что первый залп фрегата оказался столь же неожиданным, сколь и разрушительным. Упала грот-мачта, и под ее обломками погибли двое. Не успели они опомниться, как британцы дали второй залп, а за ним последовала трехминутная канонада. Восемь человек были убиты, еще четверо утонули, пытаясь добраться до берега. Всего, как говорит Уильямс, погибло четырнадцать человек, и еще один, если не умрет, то остаток дней проведет инвалидом. Четырнадцать человек, Алекс! Подумать только, четырнадцать!