Невеста
Шрифт:
Впервые я заявилась в РОВД не как бесправное униженное существо, а с достоинством гражданки, болеющей за справедливость. Правда, в этом качестве меня долго футболили из кабинета в кабинет, пока, наконец, не объявился молодой оперативник с колючими наглыми глазами, который указал мне на ободранный стул напротив себя. Сам он сидел за канцелярским столом, с которого только что убрал несколько папок.
— Я хочу поделиться с вами сведениями об аварии, в которой погиб Егор Васильевич Самарин, — произнесла я заготовленную фразу. — Это же произошло на вашем
— Я в курсе, — сказал опер, — но это не наше дело, а ГИБДД. Там же нет никакой уголовки. Правда, водителя КАМАЗа до сих пор не нашли, но он в розыске. Климов Сергей Трофимович сорока пяти лет. Знаете, где его искать?
— Полагаю, он уже никогда не найдется, — нагло заявила я. — Это заказное убийство.
Неожиданно оперативник рассмеялся и предложил мне закурить. Я отказалась, но зато закурил его коллега, который оседлал стоящий рядом стол, так что мне пришлось вертеть головой, чтобы поочередно видеть каждого их них.
— И кто заказчик? — равнодушно спросил тот, что сидел на столе.
— Его партнер по имени Руслан, — сказала я.
— Вы имеете в виду Руслана Толгуева, владельца контрольного пакета акций «Компьютраста»?
— Совершенно верно, — сказала я, отмечая про себя, что эти менты, похоже, цепкие профессионалы.
— И вы подтвердите в суде, что слышали, как господин Толгуев заказал убийство своего давнего друга?
Оперативники говорили по очереди, понимая друг друга с полувзгляда, а я в первый раз за этот день растерялась.
— Я сама не могла этого слышать, — я опустила голову, — потому что даже самый последний дурак не скажет такого при свидетелях, а Толгуев не дурак.
— А мы что, похожи на дураков? — поднял голос курящий опер. — Версия про делового партнера в самую первую очередь приходит в голову, потому что партнеру это выгодно. Но у Толгуева есть алиби и хорошие адвокаты, а ты, девочка, не принесла нам ни одного доказательства. Ты вообще, откуда взялась?
— Я знакомая Егора, — сказала я. — То есть, Георгия Андреевича.
— Ну, понятно, — вздохнул оперативник, сидящий за столом. — Иди гуляй, девушка. Если не скажешь ничего нового, делу будет дано определение «несчастный случай», а розыск гражданина Климова выделится в отдельное производство по месту прописки Климова — в УВД области. Нам лишняя головная боль без надобности.
Так завершился мой первый поход на поиски справедливости. Причем приходилось признать, что опера рассуждали вполне разумно, а я со своей уверенностью была беспомощна, как обычно. Зло торжествовало, но я решила закусить удила и, выйдя из райотдела, набрала номер моего давнишнего ухажера, а ныне московского бандита Толика.
Мы не виделись с ним после той сауны, и я не была уверена, что он обрадуется моему звонку. Впрочем, зачем–то же свой телефон мне Толик оставил?
— О, Сонька, — радостно заорал Толик в трубку. — Давай, приезжай!
— Ты один? — спросила я, немного волнуясь.
— Да один, один, — заверил меня Толик и продиктовал адрес.
Пришлось ехать на другой конец Москвы, так что
Толик встретил меня в широких спортивных трусах и босиком, в руке у него была жестяная банка пива.
— Что празднуем? — спросил он, когда я разувалась в прихожей, и я только в этот момент вспомнила, что даже не позвонила маме на свое двадцатилетие, которое прошло, забытое всеми, около недели назад.
Мне совершенно не улыбалось оказываться в какой–либо зависимости от бывшего толкателя ядра, но я знала, что мужчины совершенно по-разному ведут себя, когда они в кругу хамоватых друзей и когда они наедине с девушкой, которая им симпатична.
Я же к тому времени научилась мигом выделять тех, которым я нравилась, и насчет Толика никакие комплексы меня не мучили. Если бы я захотела, он бы набросился на меня моментально. Теперь оставалось проверить, как серьезно вообще он способен меня воспринимать.
— Я к тебе не надолго, — сказала я, усаживаясь на низкий диван перед большим телевизором.
— Ну вот, сразу обламываешь, — улыбнулся Толик, плюхнувшись на кресло и вытягивая волосатые ноги с огромными ступнями.
— Я пришла поговорить о деле, — сдержанно улыбнулась я. — Может, кофейку для начала?
— Ох, извини, малая, — Толик поставил на ковер банку с пивом и встал. — Растворимый пойдет? У меня и молоко имеется.
Через несколько минут мы снова сидели перед телеэкраном, на котором прыгали гонконговские гуттаперчевые бойцы. Я подумала, что Толику будет проще, если я изложу свой план языком братвы.
— Тема связана с минимальным риском, — говорила я, — но на кону там фирма с миллионным оборотом в баксах. Короче, один коммерс партнера своего швырнуть надумал, потому что тот объявил о расходе и дележе имущества. Партнера заказали, исполнили под несчастный случай, но он перед смертью мне рассказал, что боится заказухи. Сомнений у меня нет, но менты даже не роют, потому что им нужна раскрываемость, а этот случай — глухой висяк. Правда, есть зацепка: известен шофер грузовика, который участвовал в аварии. Проблема, в том, что он скрылся…
— В землю или в воду, — закончил за меня Толик.
— Но заказчик–то не сам его закапывал, — улыбнулась я.
— Ну и что?
— А то, что коммерсант не может сам быть на сто процентов уверен, что его заказ выполнен в точности до конца. Он же не из бандитов и не мент, значит, действовал через посредников. Теперь, если водила вдруг объявится и потребует лавэ за молчание, не наложит заказчик в штаны?
— М-да, — Толик наморщил покатый лоб, — ты права. Только где этого водилу найти?