Невиданная птица (сборник)
Шрифт:
— Зачем?
— Для чего ознакомиться?
Лидия Алексеевна положила сумку с блокнотом рядом с собой, встала на ноги и захлопала в ладоши:
— Ти-ши-на!.. Ребята! (Строителя моментально утихли.) Давайте условимся: сначала я задаю вопросы, а потом вы. Согласны? Только пусть не все сразу, а кто-нибудь один мне отвечает.
— Председатель пусть отвечает!
— Пускай Ося отвечает! Он у нас председатель.
Лидия Алексеевна снова села и стала расспрашивать Оську о том, как и когда организовался наш КВШ, сколько ребят принимают участие в нашей работе, какого они возраста, что мы делаем на строительстве и что уже нами сделано. Оська отвечал очень подробно. Все, что он рассказывал. Лидия Алексеевна быстро записывала. Мы старались не шуметь и только изредка поправляли Оську, если он что-нибудь забывал.
Обо всем расспросив и все записав, Лидия Алексеевна встала и спрятала в сумку блокнот:
— Пошли! Покажете мне, что тут и как.
Мы повели ее по строительству. Лидия Алексеевна осмотрела все воронки, которые мы успели наполнить мусором, и сказала коротко:
— Молодцы!
Потом она спустилась в полутемные траншей, превращенные Галиной в склады, и, увидев там груды испорченных оконных шпингалетов, дверных ручек и ржавых гвоздей, очень удивилась:
— А этот хлам зачем вы собираете?
Галина ехидно посмотрела на Тимошку:
— Ага! Что я тебе говорила? А?
Тимошка смутился:
— Я думал, пригодится. Строительные материалы… Они знаете какие теперь дефицитные!..
— По-твоему, у государства гвоздей не найдется для школы?.. На что они нужны, такие гвозди: кривые да ржавые!
— А кирпичи собирать?
— Кирпичи?.. — Лидия Алексеевна помолчала, болтая висящей на руке сумкой. — Кирпичи, я думаю, стоит собирать. Если они целые только. Пошли дальше!
Затем Лидия Алексеевна обследовала самую школу. На ней недаром была спортивная майка: она вскакивала на высокие подоконники и ходила по железным балкам, висящим над подвалом, из которого мы выгребали мусор. Мы, конечно, толкаясь и мешая друг другу, всюду следовали за ней. Вид у Лидии Алексеевны был серьезный, но мне казалось, что она прыгает и лазит по развалинам не потому, что ей нужно что-то осмотреть, а потому, что ей просто хочется попрыгать да полазить. В общем, она нам очень понравилась.
Когда она все обследовала, мы снова окружили ее, и Оська спросил:
— Лидия Алексеевна, теперь можно задавать вопросы?
Лидия Алексеевна пристально посмотрела на него большими карими глазами, немножко сдвинула брови и ответила довольно неохотно:
— Н-ну… Пожалуйста!
Оська загнул на левой руке палец:
— Первый вопрос: одобряют в райкоме, что мы взялись восстанавливать школу?
Лидия Алексеевна секунду подумала.
— Вообще одобряют.
— Оська, подожди! — вмешался я. — Позвольте мне теперь спросить. А верят в райкоме, что мы сможем сами ее отстроить?
— Сами? Без помощи взрослых?.. Конечно, не верят, ребята!
— А я думаю, все-таки смогли бы, — пробормотал Оська и загнул второй палец. — Лидия Алексеевна… теперь такой вопрос: как вы думаете, райком нам не поможет? Зачем вас к нам послали?
Держа обеими руками ремешок от полевой сумки, Лидия Алексеевна тихо покачивала ее у себя перед коленями.
— Вот что, ребята! — заговорила она медленно и очень серьезно. — Вы не маленькие. Правда ведь? И вы сами должны понимать, что в один день такие дела не решаются. Так?
— Так-то так, — сказал Тимошка, — а все-таки, если бы нам дали материалов…
— Тут не в материалах дело, а в людях, — перебила его Лидия Алексеевна. — Поймите вы, что в одном только нашем районе разрушены сотни домов и зданий. Каждый рабочий, каждый инженер сейчас на учете. Понятно вам? Ну вот! Поэтому я вам сегодня ничего не скажу. Вернее, скажу только одно: продолжайте вашу работу по очистке. Когда бы школу ни восстановили, такая работа даром не пропадет, и вам всегда скажут спасибо. Ясно? А пока до свидания. Только не отдирайте досок от чужих заборов!.. Я завтра под вечер опять загляну.
Мы расступились, закричали на разные голоса: «До свидания, Лидия Алексеевна! До завтра!» — и Лидия Алексеевна выбралась из толпы. Спускаясь с холма, она обернулась и крикнула:
— Может быть, меня к вам вожатой назначат!
Яшка слегка присел, поднял руки и вполголоса скомандовал:
— «Ура» давайте! Ну!.. Три-четыре!
— Ура-а-а!
— Три-четыре!
— Ура-а-а!
— Три-четыре!
— Ура-а-а!
Лидия Алексеевна еще раз оглянулась на ходу, подняла над головой полевую сумку и помахала нам ею.
Нечего и говорить, как поднялось у нас настроение! Наверное, минут пятнадцать после ухода вожатой мы кричала и веселились во-всю.
— Это она так просто говорит, что ничего еще не знает, — волновался Тимошка. — Как же! Стал бы райком зря человека присылать!
— Конечно, там уже что-то решили!
— Теперь пусть попробуют отнять кирпичи! Пусть попробуют!
Пока все кричали, Оська о чем-то шептался с Яковом. Потом они оба поднялись на крыльцо, и главный инженер несколько раз крикнул: «Тише!» Когда шум утих, Оська стал говорить речь. Он сказал, что мы должны теперь особенно напряженно работать, чтобы в райкоме поняли, на что мы способны. И он сказал, что завтра с утра нужно отправить экспедицию в лес, на противотанковый завал.
— Понимаете, как это будет здорово! — сказал он. — Лидия Алексеевна завтра прядет, а у нас уже вот такие бревна заготовлены и пригнаны по реке. Это раз! А что касается инженера для руководства строительством, то я попытаюсь сагитировать одного соседа по квартире. Он работает на восстановлении Дворца культуры. У него, правда, характер довольно тяжелый, но я с ним попробую поговорить.
Все согласились с председателем. В экспедицию назначили девятерых мальчиков, в том числе Оську, Якова, Тимофея, Андрюшку и меня. Руководство работами на завтрашний день поручили Галине.
После этого мы разошлись на обеденный перерыв, а после перерыва работали еще часа три.
Мама в этот вечер вернулась домой поздно, когда я уже спал. Я проснулся, поднял голову с подушки и сказал:
— Мама, а ты знаешь что? Нашим строительством сам райком комсомола заинтересовался!
Мама сказала:
— Да ну? Серьезно?
И мне показалось, что она не очень удивилась.
Я решил не говорить маме о том, что еду в экспедицию. «Вдруг не отпустит?!»