Невидимое зло
Шрифт:
Кальдер сморгнул.
— Ты говоришь страшные вещи.
— Да. Я знаю. Особенно если мы так и застрянем в Сомерфорде. Но вся сложность в том, что Тодд ничего этого даже не замечает. Он хороший парень, по-настоящему добрый, но он привык к тому, что он в центре внимания и все делается для него одного. Он просто считает, что я обязана сделать так, как лучше для него, что наш брак — это союз, цель которого — сделать счастливым его.
— Судя по твоим словам, ты много об этом думала.
— Да. Извини, что я тебе плачусь, и это ужасно, потому что в это время он лежит в коме, но — да, я размышляла об этом гораздо больше, чем может показаться. Ты помнишь Дома?
— Твоего
— Да. Тодд немного на него похож. Так же думает только о себе.
— Помнится, ты застукала его с Эммой?
С Эммой Ким и Кальдер снимали на паях жилье.
— Да, — пробурчала Ким. — Вот стерва! И в нашем собственном доме! Тодд по крайней мере такого себе не позволяет!
— Он кажется вполне приличным.
— Так и есть! Господи, я уже совсем забыла, каким ужасным Дом стал в конце. Но зато я отлично помню, как была влюблена в него по уши. Тогда я была совсем юной и невинной.
— Юной точно, — улыбнулся Кальдер. В девятнадцать лет Ким выглядела просто восхитительной, да и сейчас, спустя пятнадцать лет, она не потеряла своего очарования.
— Да, юной. И ты тогда меня очень поддержал.
— Может, просто старался затащить тебя в постель?
— Алекс! А я-то считала, что ты просто такой добрый и понимающий! — Ким улыбнулась своей знаменитой улыбкой, которую Кальдер так хорошо помнил со студенческих лет.
— Но это правда. Добрый и понимающий человек, который хотел затащить тебя в постель. Однако не получилось, так ведь? Мне нужно было выбрать роль себялюбивого мерзавца.
— Нет, — возразила Ким, — ты бы не смог ее сыграть. Поверь мне, уж я-то знаю, какие для этого нужны таланты.
Вина в бутылке оставалось все меньше.
— А как дела у тебя? — спросила она. — Когда я поинтересовалась твоей подружкой, ты сразу помрачнел. В чем дело?
Кальдер рассказал ей о Сэнди. Она с сочувствием все выслушала, но когда он поведал ей о ссоре после своего одинокого уик-энда в Нью-Йорке, она осторожно приняла сторону Сэнди.
— Ты ведь понимаешь, что ей, наверное, было так же плохо, как и тебе?
— Если так, то она могла бы что-нибудь сделать.
— А может, не могла?
— Знаю. Но все равно у нас вряд ли что-нибудь получится.
— А если тебе переехать в Нью-Йорк?
— Не думаю, что наши отношения продвинулись так далеко. Не говоря уже о том, что единственной работой для меня там было бы банковское инвестирование, а этим я больше ни за что не хочу заниматься.
— А почему нет? Мне кажется, из тебя получится очень неплохой трейдер. Мало того, когда ты ушел из ВВС, я даже подумала, что тебе стоит заняться именно этим.
— Я уже был неплохим трейдером, — признался Кальдер. — Даже отличным! И мне это нравилось! Но тот мир — нереальный. Распоряжаясь несколько лет чужими миллионами, человек теряет чувство реальности. Все начинает измеряться деньгами. Зарплата — это само собой, доходы и убытки, бонусы, торговый статус, дом, машина и даже отношения! Ты начинаешь считать бедных людей глупыми. Потом приходишь к выводу, что человек, не способный сделать все для заключения сделки, просто тряпка. Причем глупая тряпка. Этот бизнес меняет человека изнутри.
— Да брось ты, Алекс! В инвестиционном банковском деле не все люди плохи по определению. Там полно обычных нормальных людей, которые просто работают.
— Да, но их там меньше, чем должно быть, да и они меняются. Возьми хотя бы Бентона Дэвиса. Марта думала, что может ему доверять. Наверное, восемнадцать лет назад
— Ничего себе! — воскликнула Ким.
— Вот почему я нахожусь здесь и летаю на самолетиках.
— Уж лучше ты, чем я, — подвела итог Ким и зевнула. — Удивительно, как ничегонеделание может утомить. Я иду спать!
— Спокойной ночи.
Ким ушла в дом, а Кальдер остался в саду, наблюдая за сгущавшейся тьмой наступавшей ночи.
«Лендровер-дискавери» Андриса Виссера свернул с шоссе на тополиную аллею, которая вела к его ферме. По обеим сторонам до самого горизонта тянулась желто-коричневая степь. Андрис заметил крупную фигуру своего брата Гидеона, на открытом тракторе, тащившем зимний корм для элитного стада породы лимузин. Гидеон был сильным и трудолюбивым фермером, правда, не хватавшим звезд с неба. Он жил в коттедже позади главного жилого дома, но выполнял почти всю работу по ферме. Дом занимал Андрис со своей семьей, хотя он почти не работал на ферме. Но он давал деньги и был мозговым центром. Если бы всем заправлял Гидеон, Виссеры прозябали бы в нищете.
Была еще одна причина, почему дом занимал Андрис, а его старший брат жил в коттедже. Двадцать лет назад, когда еще был жив их отец, а Гидеону было всего под сорок, у него случились неприятности с законом. С женой и пятью детьми он отправился к соседу отметить праздник. По традиции веселились целый день — готовили мясо на открытом огне, пили холодное пиво. Погода была чудесной, дети играли, женщины сплетничали, а Гидеон с соседом слегка подвыпили. Потом в кустах за домом послышался какой-то шум: как выяснилось, один из рабочих поймал вора. Им оказался тщедушный мужичонка маленького роста, разумеется, черный, которого застали за кражей банки красной краски. Зачем ему понадобилась красная краска, так и осталось загадкой, но Гидеон и сосед возмутились, особенно Гидеон, решивший, как потом выяснилось, ошибочно, что этот черный был виноват в краже коровы другого фермера за месяц до того. Оба бура решили проучить воришку и, чтобы не пугать детей, бросили его в кузов фургона и увезли. На следующий день того нашли в канаве забитым до смерти.
Началось следствие, и через несколько месяцев Гидеон с соседом оказались на скамье подсудимых по обвинению в убийстве. Вор по имени Мозес Нкозе был мертв, но прямых улик против обвиняемых имелось не так много. Андрис обсудил это с отцом и Гидеоном, они выработали план действий. Андрис переговорил с нужными людьми, и Гидеон отделался двумя годами за непредумышленное убийство. А Андрис, который ходил только в костюме и с дипломатом, унаследовал ферму. С годами недовольство Гидеона улеглось, и сейчас все были довольны.