Невидимые бои
Шрифт:
Чтобы успокоить Плахина, Петерсон и его шеф приняли от него авансом заявление на имя американского правительства с просьбой о предоставлении убежища. На последней встрече Плахину подробно рассказали, как предполагается организовать его побег. Разработаны были условия контакта шпиона с представителями американской разведки в Москве.
Когда, простившись с новыми хозяевами, Плахин ушел, Петерсон спросил шефа:
— Неужели мы действительно пойдем на такие хлопоты, чтобы вытащить этого типа в безопасное для него место?
Улыбка Авгура медленно разлилась по лицу шефа.
— Нам надо как
В последние дни на встречах с Плахиным англичане уговаривали его плюнуть на американцев, американцы — бросить к черту англичан. Конкуренты поносили друг друга, пугали шпиона тем, что его провалят на связи и т. п. Американцы даже обещали в следующий его приезд в Лондон или Париж свозить его на самолете в Вашингтон, представить президенту. Ухаживали за шпионом, как за куртизанкой, не дешевой, но доступной.
Странная спекуляция
Нельзя сказать, чтобы генерал, вызвавший к себе полковника Борисова, был в хорошем настроении. Скорей наоборот. Он ходил по кабинету мимо полковника, которого только что усадил в глубокое кожаное кресло, и размышлял вслух. Иногда он останавливался перед полковником, и тому стоило большого труда не подняться из кресла — генерал уже отразил несколько подобных попыток. Стоя перед Борисовым, генерал медленно говорил, словно профессор, выверяющий доказательство сложной теоремы.
— В эфир он не выходит, но инструкции принимает регулярно, по расписанию. Ему уже передано пять инструктивных радиограмм. Передача ведется из американского разведывательного центра во Франкфурте-на-Майне. Можно, таким образом, заключить, что агентурная связь поддерживается и иными средствами — скорее всего на месте и вероятнее всего — в Москве. Таким образом, вам и вашей оперативной группе придется эту шпионскую иголку искать в огромном стоге сена. Найдете? — несколько неожиданно заключил генерал.
— Найдем, товарищ генерал, — ответил Борисов вставая.
— Судя по тому, что инструкции передаются таким способом, человек этот очень важен для них — они явно не хотят ставить его под угрозу разоблачения на лишней связи. Задания и общие указания они передают ему радиошифровками. Таким образом, число встреч с представителями их разведки сокращено по крайней мере вдвое, если не больше. Тем самым вдвое сокращена и возможность для нас засечь шпиона на нелегальном контакте. Кроме того — и вы должны иметь это в виду, — контакт может быть и легальным. При современной технике, когда под обыкновенной точкой, нанесенной на пишущей машинке, можно уместить целое донесение, задача ваша — не из легких. Что ж, тем почетнее задание.
— Задание будет выполнено, товарищ генерал, — негромко произнес полковник.
— Оно должно быть выполнено, Николай Михайлович, — задумчиво сказал генерал. — И чем скорей, тем лучше. Если американцы пошли на такую связь, значит, речь идет о важном
— Да, тут есть над чем поломать головы…
— Именно головы. С вами будет работать майор Кривонос. Вы с ним как будто сработались на деле Уотсона.
— Это очень способный человек. Работать с ним легко и даже приятно.
— Вот и хорошо. Укомплектуйте группу, состав представьте на утверждение мне. Подключите нескольких молодых работников — надо их приучать к серьезным делам. Докладывать мне будете два раза в неделю. Если, разумеется, не возникнет какая-нибудь срочная необходимость.
На следующий день — это было воскресенье — по одному из подмосковных шоссе рано утром резво катился скромный «москвич», взятый с вечера напрокат в одной из автобаз Моссовета. В пассажире не сразу можно было бы угадать полковника органов государственной безопасности Борисова — в старой, видавшей виды шляпе, потертой туристской брезентовой куртке и грубых, но ладных для таких поездок брюках. Так же скромно был одет и майор Кривонос. Серенький деловитый «москвич» он вел так, как если бы под капотом этой машины бились и рвались вперед сто троек — триста механических лошадей. Майору доводилось мчаться и на таких. Сейчас вполне устраивал и «москвич».
— Как бы там ни было, — продолжал разговор Николай Михайлович, — случай этот все-таки довольно стандартный. «Объект» еще явно не имеет достаточного опыта шпионской работы — несколько раз инструктивная передача для него была повторена. Кроме того, скорость передачи была, видимо по его просьбе, несколько замедлена. Значит, это не заброшенный агент — тех обычно готовят солидно и выбрасывают сюда уже с крепкой подготовкой. Они испытывают трудности, когда «вживаются» на месте, у нас. Но радиосвязь у них, как правило, идет нормально.
— Стало быть, «объект» был подготовлен наскоро, может быть, даже здесь, в Союзе. Хотя скорее всего — во время работы за границей. Вербовка, видимо, состоялась в последние месяцы пребывания, — готовили явно наспех. Курс обучения, наверно, еще только заканчивается, так сказать, «заочно».
— Но теперь, Николай Михайлович, подготовка, видимо, закончена. Скорость передачи достигла стандарта — 75 групп в минуту. — Кривонос плавно обошел могучий самосвал, натужно поднимавшийся в гору. — Стало быть, закончена подготовка, сдан и, видимо, выдержан экзамен.
— Вряд ли, — задумчиво произнес Борисов, закуривая. — Если «объект» так туго усваивал «программу», значит, он уже не молод. А если не молод, он не мог быстро перейти от весьма посредственной работы к таким успехам. Тут, видно, что-то другое…
— Что же?
— Не знаю. Может быть… По некоторым данным, одна из западных радиофирм изобрела недавно довольно интересную приставку к радиоприемникам. Приставка эта превращает сигналы азбуки Морзе в условные цифры. Человеку, ведущему прием, остается лишь записывать цифры, не расшифровывая точки и тире… Может быть, наш бездарный «объект» получил от своих хозяев такую приставку? И теперь передачи ведутся с обычной скоростью?..