Невидимый остров

Карлов Борис

Пираты и пленники проследовали внутрь и остановились в центре просторного помещения, которое пираты называли между собой отстойником. Все замолкли, кого-то или чего-то ожидая. Так, в полной тишине, прошло несколько минут.

Но вот на маленьком балкончике появился коротышка в тёмных солнцезащитных очках, лысый и в блестящем, как рыбья чешуя, "концертном" костюме. Его сопровождал чрезвычайно подвижный, суетливый и беспрестанно гримасничающий субъект в коротеньких штанишках на лямках и жёлтом пионерском галстуке.

– Так-так...
– сухо и деловито заговорил коротышка.
–

На товар я уже посмотрел. Сколько вы хотите за всех сразу?

– Я так думаю, директор, что за восемь крепких и здоровых коротышек с вас причитается не меньше десяти золотых, - не очень уверенно сказал капитан.

– За восемь беглых и строптивых коротышек, - поправил его тот, которого называли директором.
– И не пытайтесь от меня что-либо скрыть.

– Да! Да! Не пытайтесь!
– неожиданно крикнул субъект в галстуке плаксивым голосом. Но на него почему-то никто не обратил внимания.

От слов директора лицо капитана сделалось ещё более кислым.

– Нет, директор, вы не думайте, - начал он занудно торговаться.
– Они коротышки смирные. Это мои ребята, Ушан да Профессор, маху дали...

Субъект проворно спрыгнул с балкона и начал суетиться между пленниками, пытаясь их осматривать, обнюхивать и даже заглядывать им в рот. "Ничего особенного, - бормотал он будто бы про себя, - ровным счётом ничего особенного..."

– Мне нет дела до уровня дисциплины на вашем судне, - отчеканил директор.
– Мне нужен хороший товар. Работы ещё на четырнадцать унций, а работники шевелятся как сонные мухи. Что-нибудь принесли? Давайте, удивите, обрадуйте меня неслыханным уловом.

– Сегодня ничего, директор, - опустил голову капитан.
– В эти дни не подфартило.

– А капитан-то у нас - не фартовый!!
– завопил субъект.

– В эти дни... как и во многие другие. Шестой, выдай капитану пять золотых, - приказал директор, давая понять пиратам, что с ними разговор закончен.

Субъект, которого директор называл "Шестым", подбросил вверх золотые монеты и радостно закричал: "На драку-собаку! На драку-собаку!.." Монеты зазвенели на каменном полу, и провинившиеся Ушан с Профессором наперегонки бросились их подбирать. Взяв деньги, они смиренно вручили их капитану.

Негромко загалдев, пираты убрались восвояси.

– Теперь с вами, - директор обратился к пленникам.
– Полагаю, в общих чертах вы уже ознакомились с характером работ. Однако карьер - это ещё не всё, далеко не всё. Возможно, кому-то из вас повезёт, и он попадёт на нашу фабрику - тогда он наденет чистый белый халат... А кому-то повезёт ещё больше - и он будет работать в области искусства, творить согласно своему прямому призванию...

– А с чего вы решили, что мы будем для вас работать?
– храбро выступив вперед, сказал Знайка.
– И вообще, кто ты такой?!

Вслед за ним, подняв головы, шагнули вперед остальные пленники.

– Как благородно, как трогательно!..
– восторженно всхлипнул "Шестой". Утерев глаза, он стал обмахиваться носовым платком, будто ему стало дурно от избытка чувств.

– Конечно, конечно, - криво усмехнулся директор.
– Не далее как вчера некий известный вам художник и некий известный вам музыкант тоже отказались служить мне согласно своему призванию. Кажется, вы их уже видели. Они работают на камнедробилке, которую здесь называют чёртовым колесом. Не сомневаюсь, что уже завтра один из них захочет писать с меня портрет, а другой - услаждать мой слух игрой на флейте.

"Шестой" визгливо захохотал, повалился на спину и задрыгал ногами.

– Так есть среди вас какие-нибудь специалисты?
– повысил голос директор.

– Иди ты к чертям собачьим, - сказал Буравчик.
– Тут есть специалисты надрать тебе уши...
– Внезапно и решительно он рванулся в сторону лесенки, ведущей на балкон.

Но тут, будто случайно, у него под ногами оказался вездесущий "Шестой", и Буравчик, оступившись, со всего маху растянулся на полу.

– Ах! Какая беда, какая неосторожность!
– стал хлопотать вокруг него гуттаперчевый негодяй.
– Костыли! Скорее несите сюда костыли! Ценнейший, драгоценнейший специалист больше никогда не сможет ходить! Я рыдаю, я плачу!..
– "Шестой" отвернулся и стал надрывно рыдать в носовой платок.

– Ты думаешь, тебе здесь всё позволено?
– гневно воскликнул Знайка, обращаясь к директору.
– Ты думаешь, нас здесь не найдут?

– Не найдут. Никогда не найдут. Я именно так думаю.
– Ответил директор. Стража! Сопроводите контингент в спальный корпус. Завтра они будут работать в котловане...

После этого стражники вывели пленных коротышек из пещеры-"отстойника".

Глава двадцать первая

ЗНАЙКА

И ОГОНЁК

ЗНАКОМЯТСЯ

Спальным корпусом назывался длинный, стоящий на опорах бамбуковый сарай. Набросанная прямо на пол сухая трава служила постелью. Рассевшись на ней, пленники ожидали, что будет дальше.

Стало быстро темнеть, и на увитой со всех сторон зарослями тропинке показались коротышки с карьера. Едва передвигая ноги от усталости, они вышли на поляну.

– Знайка! Братцы!
– слабым голосом воскликнул Тюбик, первым заметивший друзей.

Малыши из Цветочного города заковыляли к сараю. Знайка с друзьями бросились навстречу Тюбику, Гусле, Молчуну, Ворчуну, Растеряйке и Сиропчику. Они принялись обниматься, а потом помогли уставшим товарищам добраться до своих лежанок.

– Ой! Не могу больше!
– стонал Сиропчик.
– Знаечка, миленький, помоги, придумай что-нибудь! Они нас тут до смерти замучают!

– Ничего, братцы, потерпите, - успокаивал Знайка.
– Скоро сюда прибудет ракета с прибором невесомости, и тогда мы поговорим как следует с этими злобными коротышками!

После этих слов все сразу приободрились.

– Правильно!
– воскликнул Растеряйка.
– Пусть сами крутят свое дурацкое колесо!

– Да, да, - проворчал Ворчун.
– Посмотрим, как они сами будут раскапывать свой поганый остров, посмотрим, до чего они тут докопаются, чтоб их голопузые слопали...

– Это какие ещё голопузые?
– поинтересовался Знайка.