Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
— Я ничего не буду говорить, — голос Лигетта был почти так же спокоен, как обычно. — Исключая то, что, если Толман проглотит все это, что вы тут наговорили, он будет впоследствии чертовски жалеть об этом… — Лигетт вскинул голову. — Я знаю все, Вульф. Единственное, что хотелось бы мне знать, — почему вам понадобилось втягивать меня в это дело. Но я узнаю это впоследствии, когда разделаюсь с вами тоже.
Вульф иронически взглянул на него и склонил голову на сторону.
— Я понимаю, что сейчас у вас нет другого выхода. Конечно. Но я уже разделался с вами. Могу еще повторить, что вашей величайшей ошибкой было стрелять в меня в тот момент, когда я хотел остаться простым наблюдателем. Мистер Толман, в вашем штате есть женщины в числе присяжных?
— Нет. Только мужчины.
— Ясно. — Вульф взглянул на миссис Ланцио. — Можете считать, что вам немного повезло. Все-таки есть шанс воздействовать своими чарами на двенадцать мужчин. — Он опять повернулся к Толману. Вы подготовили постановление о задержании Лигетта по обвинению в убийстве Ланцио?
Голос Толмана прозвучал особенно громко:
— Да.
— Очень хорошо, сэр. Здесь можно не колебаться, как в случае с мистером Берином.
Толман поднялся, сделал несколько шагов и положил руку на плечо Лигетта.
— Я арестовываю вас, Раймонд Лигетт. Завтра утром вы получите копию официального постановления.
Он повернулся и коротко сказал Моултону:
— Там ждет шериф. Пригласите его сюда.
Лигетт повернул голову и взглянул в глаза Толману:
— Это погубит вашу карьеру, молодой человек.
Вульф резким жестом остановил его и обратился к Толману:
— Разрешите шерифу еще подождать немного. Надеюсь, вы не возражаете? Мне кое-что не нравится. — Он опять повернулся к миссис Ланцио.
— Мы ведь еще не закончили с вами, мадам. Все, что касается Лигетта, ясно, как вы сами видите. — Он указал рукой на Толмана, держащего за плечо Лигетта. — Теперь с вами. Можете ли вы что-нибудь сказать?
Роковая женщина выглядела подавленной. Ее плечи опустились. Она сказала тихим голосом, в котором все еще проскальзывали грудные нотки:
— Я не… только… что я могу сказать, если все это ложь. Ложь!
— Вы имеете в виду все, что я сказал о Лигетте? И то, что сказал Сол Пэнзер? Я могу разочаровать вас, мадам: все это правда и все это может быть доказано. Вы сказали: ложь. Что именно?
— Это все ложь… относительно меня.
— А относительно Лигетта?
— Я… я не знаю.
— Конечно. Но вернемся к вам. Это вы включили радио, не так ли?
— Да.
— И удерживали во время танца Вукчича в то время, как ваш муж был убит? И в среду после обеда вы около часа отсутствовали?
— Да.
— И поскольку ваш муж мертв… если бы, к несчастью, не случилось, что Лигетт также вскоре будет мертв… вы намеревались выйти за него замуж?
— Я… — Ее губы скривились. — Нет! Вы не можете этого доказать… Нет!
— Пожалуйста, миссис Ланцио, поберегите свои нервы. Они вам еще очень пригодятся. — Голос Вульфа внезапно стал вкрадчивым и мягким. — Я не собираюсь запугивать вас. Я просто хочу разъяснить, что в отношении вас все изложенные факты могут уложиться в две довольно отличные друг от друга конструкции. Первая будет такой: вы и мистер Лигетт хотите друг друга — по крайней мере он хочет вас, а вы хотите его имя, положение и состояние. Но ваш муж человек такого сорта, который легко не расстается с тем, что находится у него в руках. Время идет, и желание возрастает. Тогда вы и мистер Лигетт решаетесь на отчаянный выход из положения. К счастью, приближается время очередной встречи общества мастеров, а это предоставляет вам удобный случай избавиться от мужа. Присутствие трех персон, которые ненавидят его — прекрасная мишень для всевозможных подозрений. Итак, Лигетт прибывает в Чарльстон на самолете, а сюда в автомобиле, и встречается с вами где-то в парке, как вы заранее договорились, в половине десятого в среду вечером. Только на этой встрече были разработаны детали преступления, поскольку ни вы, ни Лигетт не могли заранее предвидеть то пари, которое послужило основой для организации дегустации соусов. Лигетт спрятался в кустах, вы вернулись в гостиную и в соответствующее время включили радио. Одновременно с этим вы пригласили на танец Вукчича, чтобы иметь возможность задержать его на некоторое время и дать своему сообщнику время для действия. Черт возьми, мадам. Не испепеляйте меня глазами! Как я сказал, это одна из возможных интерпретаций ваших действий.
— Но это неправда! Это ложь!
— Позвольте мне закончить. Я признаю, что часть этого может выглядеть и по-иному. Поэтому я изложу вторую, также вероятную версию. — Вульф поднял палец и понизил голос. — Несомненно, что Лигетт прилетел сюда. Также несомненно, что кто-то сообщил ему о готовящейся дегустации соусов. Он только ждал момента, когда сможет безопасно войти в столовую, с уверенностью, что его никто не застанет врасплох. Он точно знал, что Вукчич задержится в столовой на необходимое время. Иначе, как вы сами понимаете, все его действия будут бессмысленными. Все эти акты отрицать невозможно. Если вы попытаетесь утверждать, что не встречались с Лигеттом в среду вечером, что вы не уславливались с ним ни о чем, что включение радио и задержка Вукчича являются простым совпадением, — мне просто жаль вас. Даже двенадцать мужчин в качестве присяжных заседателей, видя вас перед собой на скамье подсудимых и услышав все, что я сказал, не задумываясь вынесут обвинительное заключение.
Однако, — Вульф повысил голос, — после того, как преступление совершилось и вы несомненно все знали о нем, можно ли обвинять вас в том, что своим молчанием вы попытались спасти Лигегга. Женское сердце чувствительно, оно загадка… — Он пожал плечами. — Ни один из присяжных не поставит вам этого в вину. Но они не обвинят вас только в том случае, если вы сумеете доказать, что ваша встреча и договоренность сЛигеттом в среду вечером носила вполне невинный характер. В качестве гипотезы можно, например, предположить следующее: Лигетт предложил вам что-то совершенно безвредное — вроде забавной шутки. Я не собираюсь разрабатывать детали этой гипотезы — из меня выйдет плохой шутник. Но шутка предполагает, что он должен в течение нескольких минут остаться наедине с Ланцио прежде, чем туда войдет Вукчич. Этим все объясняется. Вы включили радио, вы задержали Вукчича, совершенно не представляя себе, что в это время происходило в столовой. Вы понимаете, миссис Ланцио, я не предлагаю вам этот путь для отступления. Я просто ставлю вас в известность, что произойдет, если вы по-прежнему будете все отрицать, в то время как удовлетворительное объяснение было бы спасением для вас. В обоих случаях вы не спасете Лигетта. Вы не в состоянии это сделать. И если бы последовали ваши объяснения… пока не поздно…
Это оказалось чересчур даже для Лигетта. Он медленно повернул голову, пока его взор не упал на миссис Ланцио. Она не смотрела в его сторону. У нее кривились губы, а глаза не отрывались от лица Вульфа. Было заметно, как напряженно работает ее мозг. Так прошло примерно с полминуты, затем она вдруг улыбнулась. Правда, когда она встретилась со взглядом Лигетта, эта улыбка пропала. Она быстро отвернула голову и сказала своим грудным голосом, который сейчас уже был совершенно спокоен:
— Я очень огорчена, Рай. Но…
Она запнулась, но быстро овладела собой и обратилась к Вульфу:
— Вы правы. Конечно, вы правы, и я не в состоянии ничем помочь ему. Когда я встретила его в парке и мы договорились…
— Дина! Богом заклинаю…
Толман, голубоглазый атлет, толкнул Лигетта обратно в кресло. Роковая женщина продолжала:
— Он рассказал мне, что собирается делать. Я думала, что все это просто шутка. Потом уже он сказал мне, что Филипп набросился на него, и он вынужден был ударить его…
Вульф резко сказал: