Невидимый страж
Шрифт:
Она помнила каждое слово отца, который вошел в кухню, услышав ее плач.
— Господи боже мой! Что ты с ней сделала? — воскликнул он, хватая дочь на руки и выскакивая из кухни, как будто спасаясь от пожара. — Что ты натворила, Росарио? Зачем ты все это делаешь? — шептал он, качая дочь на руках и роняя слезы на ее голову.
Он уложил ее на диван так осторожно, как если бы ее кости были хрустальными, и вернулся на кухню. Она знала, что там происходит. Отец шепотом осыпал мать упреками, в ответ она издавала сдавленные крики, напоминающие вопли захлебывающегося зверька. Затем упреки сменились уговорами и попытками убедить ее принимать маленькие
Она надела куртку с капюшоном и выскочила в спасительную тишину улицы. Она бежала по пустынным улицам и яростно терла глаза, пытаясь остановить соленый поток слез, которым, казалось, не было конца. Она прибежала к дому тети Энграси, но, по своему обыкновению, не постучала. Она взобралась на горшок с огромным колеусом с нее ростом и достала ключ, который всегда лежал на косяке двери. Она не стала звать тетю и не бросилась ее разыскивать. Ее слезы иссякли, как только она увидела на столе узелок из черного шелка. Она подсела к столу, развязала узелок и начала тасовать карты, как это сотни раз у нее на глазах делала тетя.
Ее движения были неуклюжими, но ее ум был ясен и сосредоточен на вопросе, который сформулировался без слов. Она была так поглощена шелковистыми прикосновениями и мускусным ароматом, исходящим от колоды, что даже не заметила тетю Энграси, которая замерла в дверях кухни и изумленно наблюдала за племянницей. Девочка обеими руками разложила карты на столе, взяла одну и положила ее перед собой, после чего продолжила выбирать карты, раскладывая их по кругу, как цифры на часах. Она долго на них смотрела, переводя взгляд с одной карты на другую и пытаясь понять, что означает эта уникальная комбинация карт, скрывающая в себе ответ на ее вопрос.
Опасаясь разрушить мистическую сосредоточенность, свидетелем которой она стала, Энграси медленно приблизилась и шепотом спросила:
— Что они говорят?
— То, что я хочу знать, — не поднимая головы, ответила Амайя.
— А что ты хочешь знать, милая?
— Закончится ли это когда-нибудь.
Амайя показала на карту, которая занимала на ее циферблате место числа двенадцать. Это было колесо фортуны.
— Это большие изменения, — произнесла она. — Меня ждут перемены к лучшему.
Энграси глубоко вздохнула, но промолчала.
Амайя взяла новую карту, положила ее в центр круга и улыбнулась.
— Видишь? — показала она. — Когда-нибудь я отсюда уеду и уже никогда не вернусь.
— Амайя, ты знаешь, что себе гадать нельзя. Я очень удивлена. Когда ты этому научилась?
Девочка не ответила. Она взяла еще одну карту и положила ее поперек предыдущей. Это была смерть.
— Это моя смерть, тетя. Возможно, это означает, что я вернусь, только когда умру, чтобы меня здесь похоронили, рядом с амоной Хуанитой?
— Нет, это не твоя смерть, Амайя, но вернуться тебя заставит именно смерть.
— Я не понимаю. Кто умрет? Что может заставить меня вернуться?
— Возьми еще одну карту и положи ее рядом с этой, — приказала тетя. — Дьявол.
— Смерть и зло, — прошептала
— До этого еще далеко, Амайя. Постепенно все прояснится. Слишком рано, чтобы пытаться понять, что все это означает. Кроме того, у тебя нет мерила, чтобы предсказывать свое собственное будущее. Оставь карты.
— Что значит у меня нет мерила, тетя? И вообще, я думаю, что будущее уже наступило, — добавила она, сбрасывая капюшон и показывая застывшей в ужасе тете свою голову.
Тете понадобилось очень много времени, чтобы утешить девочку и убедить ее выпить немного молока с печеньем. Тем не менее, она уснула, как только села в кресло, чтобы посмотреть на огонь, который пылал в камине Энграси, несмотря на то что стоял май, возможно, для того, чтобы отогнать ледяную зиму, надвигавшуюся на нее подобно глашатаю смерти.
Карты остались лежать на столе, возвещая об ужасах, ожидающих эту девочку, которую она любила больше всех в жизни и которая обладала врожденным даром ощущать зло. Энграси надеялась, что милостивый Господь также наделил ее силой, необходимой для того, чтобы с этим злом бороться. Она начала собирать карты и увидела колесо фортуны, символизирующее Амайю. Колесо обозрения, которое вращали какие-то существа. Они делали это совершенно бездумно, повинуясь лишь собственной прихоти, даже не догадываясь о том, что после очередного непредсказуемого поворота колеса все способно пойти кувырком. Оставался всего месяц до ее дня рождения, до момента, когда правящей планете предстояло войти в ее знак, до момента, когда происходит все, что должно произойти.
Она села, внезапно ощутив, что ее силы иссякли, не сводя глаз с бледного личика спящей перед камином девочки, виднеющегося сквозь остриженные локоны.
16
Энграси развязала узелок и протянула колоду Розауре, чтобы она ее перемешала.
— Нам выйти? — спросила Амайя.
— Нет, останьтесь, это не займет и десяти минут, а потом мы будем ужинать. Это будет короткая консультация.
— Видишь ли, я имела в виду, что, возможно, ты будешь говорить о чем-то сугубо личном, чего мы не должны слышать… То есть, возможно, ты хотела бы уединиться…
— Нет, в этом нет необходимости. Розаура гадает так же хорошо, как и я. Скоро она сможет это делать сама. Честно говоря, я не нужна ей и для интерпретации, но ты же знаешь, что себе гадать нельзя.
Амайя удивленно подняла брови.
— Роз, я не знала, что ты умеешь гадать на картах.
— Я начала практиковаться совсем недавно. Похоже, в последнее время в моей жизни появилось много нового, чего со мной не случалось уже очень давно…
— Я не знаю, что тебя так удивляет, — вмешалась Энграси. — Все мои племянницы обладают даром гадать на картах. Даже Флора способна это делать совсем неплохо. Но прежде всего, это ты… Я тебе всегда говорила: из тебя выйдет выдающаяся гадалка.
— Это правда? — заинтересованно спросил Джеймс.
— Неправда, — отрезала Амайя.
— Конечно правда, милый. Твоя жена прирожденная ворожея, так же, как и ее сестры. Они все необыкновенно одаренные. Им всего лишь необходимо нащупать свой путь к ясновидению. И у Амайи этот дар развит больше, чем у ее сестер… Обрати внимание на то, какую профессию она выбрала. Такую, в которой, помимо методов и сбора доказательств, важнейшую роль играет интуиция, способность различить то, что скрыто от остальных.