Невольница судьбы

Гущина Яна

Сэтман увидел, как в нескольких шагах от него какой-то парень пытается ломом сдвинуть большую глыбу. Он тут же бросился на помощь. Вдвоём они откололи камень, и тот покатился вниз. Они спустились следом и, накинув на него верёвки, волоком потянули к повозке. Там ещё несколько человек помогли поднять глыбу и перевалить на телегу.

— Трогай, — крикнул один из рабочих. Возница подстегнул лошадь, и груженая повозка, грохоча, поехала, увозя камни.

Сэтман посмотрел ей вслед и снова взялся за кирку. У меня сердце облилось кровью, глядя, с каким остервенением ему приходится бить по камням.

С такой работой руки его давно загрубели и стали мозолистыми, взгляд потух. Каково это просыпаться по утрам, зная, что тебя ждёт днём? Впрочем, у Рэшмы жизнь была не лучше, если не сказать, что хуже. Одна я хорошо пристроилась в доме Айрис. Подумав об этом, испытала к себе отвращение. Мне деньги давались слишком легко, хоть я старалась отрабатывать их. Но мой труд был бесполезным. Один и тот же чердак приходилось убирать снова и снова, потому что Айрис каждый раз возвращала ему пыльно-гряное состояние. А если и давали другую работу, то она была не настолько важна и тяжела.

Глядя на карьер, задалась вопросом:

— Рэшма, а для чего столько камней? Куда их используют?

Рэшма развела руками, и я поняла, что она сама толком не знает. Но всё же она ответила:

— На постройку домов или крепостной стены.

Вот уж нисколько не убедила!

— Ты что, видела в городе крупные строительства? Или не заметила, что крепостная стена давно стоит?

— Ну… — неопределённо притянула она, — тогда не знаю.

— Зато я знаю, — с жаром воскликнула я, если сдерживая гневную дрожь. — Эти камни после ухода рабочих возвращаются на место в карьер и сливаются со скалой, откуда их выдолбили.

Рэшма удивлённо уставилась на меня и догадалась:

— Ты так думаешь потому, что госпожа Айрис каждый раз возвращает на чердак грязь, чтобы у тебя на следующий день снова была работа?

В ответ я закивала, еле сдерживая слёзы негодования. Это как же надо презирать изгоев, чтобы заставлять вкалывать на никому не нужной каменоломне! Изнурённые и обессиленные мужчины таскают гигантские глыбы только лишь потому, что власть имущие придумали для них такое наказание! Это ужасно!

Потрясений на сегодня было более чем достаточно. Оставалось надеяться, что хоть встреча с надзирателем окажется менее травматической для моей измученной психики.

— А вот и он, — радостно воскликнула Рэшма, и её голос потонул в стуке кирок о камни.

Это она о надзирателе. Он сидел в плетёном кресле под широким соломенным зонтом. Если бы на нём были плавки, а не холщёвые штаны с рубахой на выпуск, то я приняла бы его за отдыхающего на пляже. Для большего сходства ему не хватало фужера с коктейлем и трубочкой. Он, явно, получал удовольствие от своей «роботы». Хотя, сидеть среди такого шума и пыли и жары, тоже не лучшее занятие на свете.

Он тут был не один, кто с радостью командовал людьми. Несколько мужчин тридцати-сорока лет прохаживались между рабочими и порой кричали на них, или давали указания. Распорядители, — догадалась я. Именно они и заправляют всем на каменоломне. Хотя, надзиратель всё же главнее.

— Пошли, — Рэшма потянула меня за рукав. — Надо переговорить раньше, чем привлечём к себе всеобщее внимание.

Рабочие были заняты, распорядители тоже, поэтому

никто не заметил, как мы подошли к надзирателю. Увидев нас, он заволновался и даже встал с кресла. Ну что ж он такой неспокойный? Зачем привлекать к себе внимание? Мы ж тут с секретной миссией! Только непонятно чего он так задёргался. Неужели такое уважение к женщинам? Впрочем, в следующую секунду уже всё выяснилось.

— Чем могу быть полезен, леди? — обратился он ко мне, явно, приняв за уроженку правящей семьи.

На вид ему было лет тридцать пять-сорок. Хорошо сложён, высок. Чёрные волосы стянуты на затылке в конский хвост, волевое лицо, крупный подбородок, пристальный взгляд карих глаз. Он настолько внимательно и заинтересованно уставился на меня, что я растерялась. Но Рэшма тут же взяла инициативу в свои руки.

— Здравствуйте, — она источала столько любезности, что уничтожила ею все остатки здравого ума надзирателя. — Леди Ирина сама лично пришла на каменоломню, чтобы посмотреть, что тут происходит.

— Чем же вызван такой интерес? — не понял мужчина, обращаясь со мной как с благородной.

Чтобы я не наговорила глупостей и не выдала свою растерянность, Рэшма продолжила вести диалог от моего имени.

— Семья леди Ирины знакома с Гирсэлдами…

— Ах, вот в чём дело, — протянул надзиратель и глянул на работающих. Отыскал глазами Сэтмана. Пристально посмотрел на него, потом на меня. — Наслышан, что младший сын одной из благороднейших семей навлёк на себя гнев Верховного Правителя Всех Земель. Изгнан из общества, и чтобы как-то прожить, работает здесь.

— О! — радостно воскликнула Рэшма, всем своим поведением показывая расположение к надзирателю. — Как хорошо, что вы всё знаете! Это избавит мою госпожу от лишних объяснений.

Её храброе поведение добавило мне смелости. Я приосанилась и решила довериться подруге. Она знает местные правила и законы, поэтому разберётся с ситуацией.

— Но я не понял, чем могу быть полезен, — любезно заметил надзиратель.

Рэшма подошла к нему ближе и понизила голос до шёпота, будто пытается посвятить его в величайшую из тайн:

— Сами понимаете, что появление госпожи — секрет. Для всех. И для её близких и для юного Гирсэлда.

— Ну… — неуверенно протянул мужчина. — Допустим, что это так и останется в секрете, только ради чего рисковать и являться сюда? Здесь опасно находиться. В любой момент может случиться обвал и леди может получить травмы.

Я чуть не задохнулась от переживаний за Сэтмана. Мало того, что работа адская, так ещё и чертовски опасная! Но дальнейший разговор отвлёк меня от страшных мыслей.

— Видите ли, леди Ирина и Сэтман Гирсэлд были знакомы.

— Это я понял.

— Да нет, — она сделала большие глаза, давая знать, что надо смотреть глубже в её слова. — Они были знакомы более тесно, чем вам думается.

— О! — надзиратель вперил в меня взгляд, но тут же потупил и сказал что-то Рэшме, чего я не расслышала. Зато Рэшма ответила громко, отчего суть разговора стала мне ясна:

— Да, конечно леди Ирина знает, что он женился на какой-то простолюдинке, не заслуживающей его! Она была в гневе! Но потом сменила ярость на милость и сейчас хотела бы помочь другу.