Невыносимый
Шрифт:
Я обхожу рабыню по кругу, чтобы встать рядом, и провожу своими ногтями вниз по ее спине, от чего тело Дианы начинает дрожать. Она пытается спрятаться, словно маленькая девочка, отворачивая лицо обратно к кожаной обивке скамьи, на которой лежит. Я с трудом вспоминаю, что необходимо снять свой пиджак, и вот он уже падает на пол. Ничто не должно отвлекать меня от того, что находится сейчас передо мной. Даже Роза не зашла бы так далеко. Но я и не пытался сделать это с ней. Но Диана… другая. Она даст мне все это. Воплотит каждую гребаную фантазию, о которой я когда–либо мечтал.
Я расстегиваю кнопку за кнопкой на рубашке, обнажая себя для холодного воздуха, который заполняет
Я срываю с себя рубашку одной рукой, а другой выдергиваю из петель ремень и обрушиваю его на ее спину. Начиная с этого момента, пять последующих ударов прокладывают дорожку по бедрам, избегая области почек. Она натягивает манжеты, а ее задница приподнимается, пытаясь избежать хлестких касаний ремня. Влажность между ног девушки приветствует мои пальцы, заставляя меня закрыть от удовольствия глаза. Значит, ей нравится. Конечно, я хочу, чтобы ей нравилось, но не так сильно.
Я подхожу ближе и прижимаюсь к ее телу. Пальцами сжимаю тонкую шею, приближая ее рот к своему. Еще больше рыданий вырывается из ее горла.
— Ты любишь быть укрощенной, рабыня?
Она пытается громко закричать и отодвинуть в сторону свою голову.
— Я хочу расписать твое тело твоей же кровью. Подумай, как это будет смотреться при таком освещении? Черным? Или с проблесками красного, прежде чем потемнеет? Я знаю, ты заметила инструменты.
Мы прижимаемся щека к щеке, и слезы увлажняют мою кожу. Отстраняясь чуть назад, я провожу языком вверх, чтобы их попробовать. Я сделаю это. Я продолжаю улыбаться, когда слизываю соленые капли и опускаю голову ниже. Дрожь, что снова охватывает тело рабыни, заставляет мой член дернуться под тканью брюк. Я напротив ее входа и очень возбужден.
Удар! Удар! Удар! Звук шлепков о плоть Дианы делает меня твердым как сталь.
Громкий крик срывается с ее губ, когда она пытается оглянуться назад. Я знаю, она хочет увидеть за чем я иду: за скальпелем или за пилой. Это очень заманчиво. Может быть, я порежу ее. Я поворачиваю голову к столу, обдумывая следующее действие, и мой взгляд скользит между ним и девушкой. Я отхожу на несколько шагов назад, обдумывая свой следующий шаг. Ее голова начинает трястись еще сильнее, когда я добираюсь до места назначения. Приглушенные звуки становятся громче, пока не превращаются в душераздирающий крик.
Не глядя, я протягиваю руку за инструментом, лежащим с краю. Самым маленьким. Я знал, что это должно было случиться. Если Ронни и Кейли по–прежнему вторгаются в ее кошмары, то моя работа не окончена. Диана должна узнать, что есть вещи пострашнее смерти, которые она почувствует здесь и сейчас. Только так это сработает.
И все же, я продолжаю улыбаться. Уголки моих губ приподнимаются, когда я медленно иду в ее сторону, обнажая скальпель, который взял со стола. Давай, детка, плачь сильнее. Продолжай. Она яростно дергает манжеты при моем приближении. Делаю три шага и сдвигаюсь в сторону, откуда она не может меня увидеть. Звук ее воплей только усиливается, перекрикивая громкую музыку, призванную вселить страх и нарушить сознание.
Я обрушиваю удар на другую половину ее задницы. Шлепок заставляет Диану вздрогнуть. Тишина, следующая после удара, только
Я начинаю наносить частые удары, тем самым оставляя красные пятна на ее идеальной бледной коже, где на самом деле хочу видеть шрамы. Я желаю оставить свою метку, как напоминание обо мне; напоминание на всю оставшуюся жизнь, которое укажет, что с ней случится, если я узнаю, что она снова ищет смерть. Что это будет: небольшая "м" (прим. пер.: Master — переводится, как Господин) на руке, на плече, или спереди, где она будет ее видеть?
Я наношу очередной удар и всем весом наваливаюсь сверху, заставляя ее испуганно задергаться. В действительности у нее нет возможности сдвинуться с места. Из–за этого она начинает плакать еще сильнее. Слезы оставляют мокрые дорожки на щеках, позволяя моей руке легко скользить по ее коже, чтобы приподнять голову и прижаться к ней своим лицом.
— Сейчас, сейчас, рабыня, — моя щека отстраняется, и я оставляю ее голову в покое. — Это будет немного больно. Но важно лишь то, что это будет значить для меня. Это должно ослабить твой страх.
Я показываю ей скальпель и верчу туда–сюда в своих пальцах, чтобы девушка смогла его рассмотреть. После того, как я взял его в руки, мое сердце разогналось до такой же скорости, что и ее, бешено стуча в моей груди. Свободной рукой я хватаю скотч и медленно его отклеиваю, позволяя рабыне свободно говорить.
— Пожалуйста, — всхлипывает она. — Я не хочу, чтобы ты это делал.
Ее мольба получает отклик от другой части моей личности, но я знаю, что должен это сделать.
— Может быть, я больше не хочу, чтобы ты сопротивлялась мне.
— Я не буду, — уверяет она. — Я обещаю, — ее интонация звучит почти правдоподобно, но я не хочу рисковать. Ей нужно увидеть, на что я способен. Что я могу сделать, если захочу.
— Я тебе не верю.
Рука Дианы дергается в манжете, но я хватаю ее и разворачиваю запястье, наблюдая, как падающий свет делает ярко–красные шрамы более заметными.
— Может быть, я сделаю это рядом с ними. И возможно, если тебе повезет, то я не задену вену.
Девушка по до мной замирает, и я жду, пытаясь определить, как она пройдет этот тест. Мой пульс зашкаливает, когда я прижимаю маленький скальпель и провожу им по нежной коже, позволяя ей почувствовать поцелуй холодного металла.
— Нет, — произносит она, качая головой. Ее голос настолько полон страха, что мои глаза закрываются от удовольствия. Я успокаиваюсь, но она снова начинает говорить. — Не так. Используй пистолет. Я хочу, чтобы это случилось быстро. Мне не нравится вариант, где есть возможность истечь кровью.
Звук вырывается из моего горла прежде, чем я успеваю его остановить. Все–таки, она выбирает смерть, а не жизнь. И хуже всего, что она выбирает смерть, а не меня. Ярость и ревность опаляют мои внутренности, прожигая дыру в моей груди, и поднимаются выше, вытесняя все тепло из моего взгляда. Я берусь за манжеты и начинаю медленно отстегивать их, чтобы успеть перевернуть рабыню. Мне мешает ее извивающееся тело, когда я собираюсь пристегнуть девушку обратно. Ее голова дергается вперед, и я получаю удар в лицо, прежде чем успеваю разгадать замысел Дианы. По моей челюсти распространяется обжигающая боль.