NEW-AGE – Эпоха тотального террора
Шрифт:
– Я просто по делу пришёл, – неровно запинаясь, произнёс он.
– По какому вопросу? – проговорила она также мило, как и выглядела. Её голос был необычайно чувственен, женственен, нежен. Им она словно загипнотизировала нашего героя и от этого взгляда, он вдруг понял, что даже не знает, как ответить на её неудобный вопрос; вроде бы и были в его голове кое-какие варианты, но вот выбрать среди них стоящий Гедеону было трудно.
– Наслышан, что вы оказываете кое-какие услуги за деньги. Мне бы хотелось с вами об этом поговорить,– очень неуверенно произнёс Гедеон.
Однако,
– И о чем же вы хотите поговорить? – спросила Мишель, посмотрев на нашего героя взглядом искусительницы.
Гедеон сразу задумался над тем, сколько погубленных мужских душ стало жертвой этого греховного змеиного взгляда. Потом Мишель посмотрела чуть по-другому, явно ожидая услышать четкий ответ на свой вопрос, но Гедеон, как загипнотизированный стоял и не мог ничего сказать.
Заметив его заторможенность, она очень нежно произнесла:
– Ладно, проходи дружок.
И он прошёл. Прошёл, не отрывая от неё пристального взгляда. Какая восхитительная фигура предстала его взору! У неё была восхитительная талия, красиво обернутая в облегающие шорты, чуть загорелые стройные ножки и небольшая упругая грудь, виднеющаяся из под светлой маячки. Перед этой девицей, казалось, невозможно было устоять, но Гедеона в момент её созерцания опять начало мучить сердце, которое предательски начало болеть и отдавать куда-то в желудок; и опять, тот же страх и мысли о том, что нужно менять свою жизнь начали довлеть над ним; снова происходило внутри него какое-то переосмысление, которое и на миг не давало ему спокойно наслаждаться жизнью. Именно из-за этого Гедеон отвлекся от девушки и начал осматривать прихожую, которая выглядела шикарной, но чрезмерно яркой. Ярко в ней было все, начиная от красного дивана и заканчивая вишневыми обоями. При этом все выглядело богато и, было сразу заметно, что хозяин данной каморки ни в чем себе не отказывает. Вокруг лежали всякие дорогие безделушки: бесполезные сувениры, средневековые вазы, мраморные статуэтки. На пурпурной стене висела большая картина. Кругом было и много всякой одежды, причем только женской. Все это было наполнено сдержанной ноткой шика и умеренного богатства. Гедеон даже начал завидовать Мишель, заглядевшись на убранства её квартиры. Ну а верхом его изумление стал момент, когда он увидел на деревянном столе ключи от машины…
Дело в том, что иметь транспортное средство для жителя Метса было престижно по той причине, что мало кто мог позволить себе такую роскошь, ведь на авто был огромный налог. Его ввели ещё десять лет назад, дабы прекратить губительное действие транспорта на окружающую среду и заставить жителей пересесть на электрокары и велосипеды; такая мера позволила избежать смога и потери пресной воды. А ведь эти явления стали основной причиной ухудшения жизни в промышленно развитой части Азии.
Гедеон снял кожаные туфли и отправился в комнату, в которой он уже успел налюбоваться издалека.
– Присаживайся, – сказала Мишель, показывая на мягкое удобное кресло.
Гедеон подчинился. Комната была маленькой, пунцового цвета, с большой и высокой кроватью. Освещёние было слабым и, Гедеон сразу догадался, что это та самая комната, в которой Мишель принимает своих клиентов. С некоторым отвращением он посмотрел на малиновое покрывало и розоватые наволочки подушек, представляя, сколько уже мужских тел побывало в этой комнате разврата.
– Так зачем ты пришёл? – ласково улыбаясь, спросила она.
На душе у Гедеон от её приветливого милого вида стало гораздо легче. И это было даже несмотря на его догадки о том, что Мишель, возможно, подумала о нём, как о простом клиенте, желающем получить от неё час удовольствий.
Просмотрев её прекрасное тело, Гедеон на мгновение действительно захотел стать простым клиентом, но потом оставшаяся частичка рассудка вдруг сказала ему, что, если он подчинится воле своей плоти, то непременно потом пожалеёт об этом.
Поэтому Гедеон сделал мрачное лицо и спросил:
– Вас зовут Мишель?
– Да, но какая разница?.. Ты такой смешной задумчивый нерешительный и ты мне так нравишься, – она подошла к нему уже совсем близко и Гедеон уже смог почувствовать её прекрасный запах.
– Я просто хотел с вами поговорить о том, чем вы занимаетесь.
– Вот сюда, – она показала на небольшой моноблок, лежащий на столе, – 30 юнитов.
И тут Гедеон уже полностью решился атковать, ведь 30 юнитов для него было слишком большой ценой за час сомнительного блаженства. Надо отметить, что наш герой не был расточителен.
– Я пришёл не затем, что бы с вами чем-то заняться, а только, что бы поговорить. Мне стало известно о вашем роде деятельности и признаться, я считаю, что вы абсолютно несправедливы к себе, занимаясь столь унизительной и мерзкой работой.
Тут лицо Мишель скривилось, а губы её злобно сжались. В глазах же её Гедеон заметил вдруг возникшую апатию и безразличие.
– Если вы пришли со мной просто говорить, то убирайтесь, – громко произнесла она.
После этих слов она улыбнулась и сказала:
– Как я не смогла увидеть в вас сумасшедшего фанатика, помешанного на всякой чепухе?!
Гедеон от такой реакции не просто покраснел, а даже побагровел; и при этом с трудом мог проговорить хоть что-то.
– Послушай меня, давай выясним,– попытался он направить разговор в правильное русло, но Мишель была настойчива и тотчас, размахивая своими руками, возразила:
– Ты попусту тратишь мое время.
– Да я могу заплатить, если ты о деньгах.
– Пошёл из моего дома, – злобно сказала она, а потом вплотную подошла к Гедеону с недовольной гримасой, но ничего не смогла сделать.
Гедеон встал с кресла и посмотрел ей в глаза. Воцарилась неловкая пауза и, они стали заглядывать в глаза друг друга, словно ожидая, кто первый произнёсет слово. Тишину конечно же прерывал нетерпеливый Гедеон:
– Разве вам не хочется поговорить о том, как изменить свою жизнь?
– Я вызову полицию, – почти крича произнесла Мишель.
Вдруг из другой комнаты послышался детский крик. Мишель тотчас рванула из комнаты, а Гедеон смог лишь выкрикнуть ей вслед:
– Ты поступаешь несправедливо к самой себе. Неужели ты этого не поймешь?