Незапертые чувства
Шрифт:
– Что случилось? – Пит, потирая глаза, встает рядом со мной.
– Пока не знаю, - я пожимаю плечами.
Писк быстро стихает. Герб исчезает, и на экране появляются кадры полуразрушенных улиц Капитолия. Дым, пепел, разбросанные тела. Бесчисленное множество солдат в серой военной форме. Тела мятежников показывают крупным планом.
Голос за кадром начинает комментировать произошедшее. Сгруппировавшиеся отряды миротворцев отбросили мятежников к границам города. Сопротивленцы потеряли большую часть своих солдат.
На экране появляется привычная
– Рад приветствовать Вас сегодня, господин президент, - на лице Фликермана широкая улыбка.
– Здравствуй, Цезарь, - кивает в ответ Сноу.
С его образом сегодня явно перестарались. Лицо старика стало неестественно загорелым, пухлые губы - чересчур яркие, а на щеках слишком много пудры и румян.
– Как вы прокомментируете нынешнюю ситуацию, президент? – задает свой вопрос Цезарь. – Жителям столицы стоит волноваться?
– Мы все знаем, что однажды в нашей стране уже происходил мятеж, - начинает Сноу. – Темные времена. Мы помиловали дистрикты, подписав с ними договор, гарантировавший всем мир. Мятежники понесли заслуженное наказание в виде Голодных Игр. Но, похоже, этого было недостаточно. Я уверяю, Цезарь, повстанцам не взять Капитолий. Еще на подступах к городу они потеряли половину своих солдат. Что ж, пусть рискнут двигаться дальше. Хотя им давно пора сложить оружие.
– Похоже, самые плохие идеи всегда рождаются в Тринадцатом дистрикте, - усмехается Цезарь.
Сноу прищуривается, глядя на ведущего, отчего тот едва заметно подергивает плечами.
– Тринадцатый ослеплен местью. Подмяв под себя слабых людей, они пытаются одержать победу на их костях. Дразня красивыми обещаниями, как ослу подвешивают морковку перед носом. Капитолий поддерживал процветание дистриктов. А что даст им мятеж? Возможно, в будущем действительно придется прибегнуть к казням, во избежание подобных инцидентов.
Инцидент. Вот как Сноу называет мятеж. Нет сомнений в том, что если Капитолий снова выстоит под напором сопротивления, большинство дистриктов будет стерто с лица земли. А те немногие люди, кто останется в живых, дабы поддерживать жизнеобеспечение столичных жителей, станут рабами. Голод, страх, порки, казни. Жизнь при Голодных Играх всем покажется раем.
В этот момент в Тринадцатом Бити нажимает на переключатель, захватывая эфир. С экранов исчезает лицо Сноу. На нас смотрит командор Лайм.
– Президент Сноу очень ошибается, полагая, что со смертью Сойки-пересмешницы повстанческое движение даст слабину. Во имя Китнисс Эвердин и Пита Мелларка, во имя всех жертв Голодных игр и тех, кто ценою своих жизней боролся за свободу от Капитолия, мы найдем в себе силы избавить Панем от угнетателей. Численный перевес все еще на нашей стороне, Сноу.
Бити снова возвращает эфир в руки капитолийцев.
В студии царит переполох до тех пор, пока они не понимают, что снова в эфире. Сноу вряд ли ожидал, что повстанцы смогут пробить брешь
Президент произносит еще несколько слов о скрытых военных резервах Капитолия, о том, что жителям столицы не стоит бояться и, наконец, прощается со зрителями. То, что я вижу на его лице, меня очень радует. Паника. Сноу в панике.
Экраны гаснут, погружая комнату во мрак.
К вечеру в подвал спускается Аден. Он сообщает, что все улицы в городе перекрыты. Миротворцы патрулируют каждую улочку и окружили дворец президента плотным кольцом, отрезая все пути подступления. Ко всему прочему, по телевизору объявили о комендантском часе. За нарушение – арест на месяц.
В отряде царит уныние. Никто из нас не знает что делать. Боггс все время проводит с голо, пытаясь найти возможность проникнуть в президентский дворец. Но и без голо прекрасно известно, что это невозможно.
Добраться до дворца не сложно. Ловушки в центре деактивированы для безопасности населения. У нас есть маскировка из запасов магазина Адена, которая может помочь добраться ко дворцу в целости и сохранности. Но на этом все. Снаружи президента охраняют сотни миротворцев. Повсюду ведется видеонаблюдение, а новейшая охранная система не позволит даже крысе проскочить незамеченной. Один неверный шаг, и ты взлетишь на воздух.
На следующий день по телевизору сообщают, что помимо двух неизвестных солдат в первом квартале других тел не найдено. Потом показывают миротворцев, столпившихся у того люка, откуда мы выбрались на улицу. Из подземки вытаскивают четыре тела. Поллукс с пулей в виске и три искалеченных тела, в которых можно узнать Митчелла, Лиг 1 и Джексон.
Голос за кадром поясняет, что обследованы еще не все подземные пути и еще рано говорить об остальной части отряда, но нас на всякий случай объявляют живыми, призывая горожан быть бдительными.
– Зачем они это сделали? – хмурится Финник.
– Сноу хочет натравить на нас толпу, - говорит Пит. – Он знает, что мы живы. Но найти нас не может. Скрыться в Капитолии не так уж и сложно, когда по улицам ходят разукрашенные и разодетые, как попугаи, люди. Кто, как не обозленные горожане могут узнать нас в толпе?
– Это наш шанс, - задумчиво произношу я.
Все поворачиваются ко мне.
– Президент не покидает дворец и находится под надежной защитой, - объясняю я. – Нам нужно выманить его.
– Он давно не появлялся на публике, - качает головой Крессида. – Нужно сделать что-то сумасшедшее, чтобы заставить его покинуть дворец. Не думаю, что получится.
Это действительно так. И есть лишь единственный способ выманить Сноу.
– Готова поспорить, Сноу выйдет за мной, - говорю я. – Если меня поймают, он однозначно придаст это огласке. Уверена, Сноу захочет казнить меня в прямом эфире, транслируя на всю страну. И тогда кто-нибудь из вас, - я бросаю многозначительный взгляд на Гейла, - пристрелит его из толпы.