Нежная ночь Ривьеры
Шрифт:
Единственное, чего Нина боялась – рано или поздно Георг захочет жениться по-настоящему. Молоденьких голодных сучек вокруг вьется, как комаров. Поэтому и на Лазурку летела с опаской.
Оказалось, опасалась не того.
На вилле под Ниццей ее встретил совсем другой человек. Подтянутый, уверенный в себе Георг, которому деньги придавали победное мужское сияние, осунулся, позеленел, на лице проступили морщины.
– Что с тобой? Ты болен? – спросила.
– Не дождешься! – огрызнулся муж. – Слушай внимательно. Мы разводимся. На многое не рассчитывай. Оставлю квартиру и дом в Москве. Дам немного денег. Дальше – сама-сама.
– Еще чего! – возмутилась Нина. – По закону мне вообще положена половина того, что у тебя есть!
Георг посмотрел на нее тяжело. Так что холодок пробежал между лопаток. Потом сказал спокойно, без выражения:
– Зря ты про закон. Не хотел бы я повторить судьбу одного своего партнера.
– То есть?
– Стать вдовцом. Ладно, завтра поговорим. Иди спать!
Но поздно вечером, когда она уже расположилась в гостевой комнате второго этажа, неожиданно позвал:
– Нина!
Она спустилась.
Георг сидел за кухонным столом, пьяный, перед ним стояли бутылка водки и тарелка с французскими сырами. При виде Нины он быстро опрокинул еще одну рюмку, взял кусок сыра, понюхал, сморщился:
– Какое говно!
И кивнул на стул:
– Садись!
Не спрашивая, налил ей водки. Долил себе. А когда они, не чокнувшись, выпили, криво усмехнулся:
– Хочешь, что-то покажу?
Вышел, пошатываясь, из кухни. Вернулся с истертой зеленой бархатной коробочкой. Открыл. Там лежало сапфировое колье с бриллиантами. Старое и дорогое – Нина знала толк в камнях.
– Красивое? – спросил Георг. – Говорят, французская королева его носила. Эта… Мария-Антуанетта. И еще жена Фицджеральда.
– Откуда оно у тебя? – спросила Нина. И сразу пожалела. Георг нехорошо прищурился.
– Тебе зачем? Просто хотел показать. У меня тут еще кое-что есть. Посерьезней. Но пока… – Он закатил глаза к небу, посидел так, будто выискивая глазами бога, чтобы посоветоваться. Потом хмыкнул:
– Нет, еще рано. Я проскочу!
Георг потянулся к бутылке, но над столом рука замерла:
– Короче, дело такое. У меня тут проблемы. Надо срочно все продать. Развестись быстро не успеем. Подпишешь мне документы. Я тебе за это что-нибудь подкину. Да вот, ожерелье возьми.
Он пьяно хохотнул:
– Будешь королева Дудкино. Или как там твой коттеджный поселок называется… Может, и лучше, если ты его отсюда увезешь. Только не трепи никому! И не показывай пока. Для тебя же спокойнее.
– Что случилось? Это опасно? – спросила Нина. Ей вдруг стало неуютно в дорого обставленном, но по-гостиничному бездушном доме.
– Видно будет. Завтра документы подпишешь и сваливай. Я потом с тобой свяжусь.
И вдруг уставился на нее мутными, покрасневшими глазами:
– А помнишь, Нинка, как мы в общаге на днюхе у Лешки зажгли?
…Вечером следующего дня она уже улетела. Вместе с колье. А еще через неделю ей сообщили, что муж вышел на яхте понырять с аквалангом. И утонул. Хотя Нина отлично знала, что Георг плохо плавает. И ни за что в жизни не полез бы под воду.
Поначалу она почувствовала радость освобождения. Наконец-то! Она богата и свободна. Ведь развестись они не успели.
Прилетела на Лазурку, по-хозяйски велела перепуганной прислуге распаковать вещи. Утром проснулась. И с ужасом поняла: она не имеет ни малейшего понятия, что делать дальше.
О муже Нина не знала ничего. Чем зарабатывал, с кем вел бизнес, сколько у него недвижимости, в каких банках держал счета. И, наконец, на что ей жить прямо сейчас?
Обычно деньги просто падали ей на карточку. Как раз вчера был такой день. Но деньги не пришли.
Да, у нее были небольшие накопления. Но, прикинув цены и расходы, Нина поняла, что это – слезы. А с учетом того, как загадочно Георг погиб…
Нина перерыла весь дом. В ящиках стола и карманах пиджаков не было даже чужих визитных карточек. Ничего, что бы давало хоть какую-то зацепку. То ли Георг все зачистил, то ли вел дела с теми, кому не нужны визитки. Прислуга говорила, что гостей в доме за два года, что здесь жил Георг, никогда не бывало. Женщины иногда приходили. Но одноразовые – только на ночь. Завещания муж не оставил. Полицейские передали ей вещи. В бумажнике было несколько карт, пин-коды от которых она не знала. Мобильник не нашли…
Даже огромный бронебойный сейф в подвале не оправдал надежд: пока вдова официально не вступила в права наследства, компания его вскрывать отказалась.
Нина даже не знала, кого звать на похороны. Cоболезнования ей никто не выразил. Поэтому Георга тихо кремировали, а урну Нина поставила в подвал на полку рядом с инструментами.
– Ситуация очень сложная, – сказал ей нотариус, которого она наняла открыть наследное дело. Это был пожилой грустный еврей с седыми кудрями волос, похожий на старенького пуделя.
– Я проверил. Официально у вашего мужа почти ничего нет. Несколько банковских счетов, доступ к которым вы получите в лучшем случае через полгода. Если не появятся другие наследники, конечно. Но на многое я бы не рассчитывал.
– Он же был богатым человеком! – вскинулась Нина.
– Он был богатым человеком, прятавшим свое богатство. Нам с вами предстоит его найти.
– Но эту виллу я хотя бы могу продать?
– Увы, – адвокат поднял на Нину печальные собачьи глаза. – По документам вилла принадлежит не вашему мужу, а учрежденному им слепому трасту.