Нежность и ненависть
Шрифт:
– Да. Не теряй надежды.
– Я и не теряю, – говорит он. – В последнее время я думаю о довольно длинноногом джентльмене с черными глазами, которые напоминают мне бурбонную патоку.
Вот опять. Я улыбаюсь.
– У тебя есть братья или сестры? – спрашивает он.
– У меня есть старшая сестра. Она живет на Ямайке. – У меня интересная сестра. Как только наш отец умер, она уехала из Японии и больше никогда не возвращалась. Она даже не говорит со мной по-японски, хотя мы выросли, разговаривая на нем. Теперь она использует только испанский или английский. Когда я был ребенком, старался не мешать отцу и делал то, что мне говорили, прежде всего потому,
– А у тебя? – спрашиваю я.
– Нет, у меня нет. Хотя я всегда хотел этого. Вы близки с ней? Я имею в виду, с твоей сестрой.
– Мы общаемся довольно регулярно – по крайней мере, раз в месяц. И мне нравится ее пара. Она тоже первого поколения.
– Ого, у нее есть пара…
– Есть. Они вместе уже около двадцати лет.
– Это мило, – говорит Джэ, затем делает паузу. Повисает мертвая тишина, как будто он хочет что-то сказать, но сомневается.
– Что такое? – подталкиваю я.
– Ты когда-нибудь встречался с ранговыми вампирами?
– Нет, – признаюсь я. – Ранговые вампиры превозносятся в человеческой культуре, но, правда в том, что они жесткие и сложные.
– Это предупреждение?
Я смеюсь.
– Такой у меня был опыт. Думаю, у тебя все будет иначе. – Я не думаю, что я жесткий или сложный. На мой взгляд, я гораздо более расслабленный и спокойный, чем типичный ранговый вампир. Единственный повод для разногласий – это подчинение.
Только чистокровный может заявлять свое положение надо мной, так как я довольно древний представитель первого поколения. Я бы никогда не стал встречаться с чистокровным. Мой отец был чистокровным, с совершенной родословной, и он использовал это, чтобы командовать всеми нами и вести чрезвычайно строгое хозяйство.
Когда я был маленьким, моя мама любила танцевать. Меренге, сальсу, бачату. Отец запретил ей танцевать (а со временем и работать медсестрой). Это было «неприлично» и «примитивно» – дикое покачивание бедрами под непристойную музыку.
Когда он уезжал по делам, мы танцевали – гипнотические ритмы рекинто [19] , бонго и гуиро [20] разносились по дому, и мама в эти моменты была полна жизни. Она кружила меня и смеялась. Я помню ее подпрыгивающие в танце локоны и прекрасную улыбку. Мы готовили вместе, она делала дульче фрио [21] со свежими фруктами. Иногда пирожные с шоколадной крошкой (обычно по просьбе сестры).
19
Мексиканский народный инструмент, напоминающий уменьшенную гитару.
20
Латиноамериканский музыкальный инструмент, первоначально изготовлявшийся из плодов горлянкового дерева, известного на Кубе и в Пуэрто-Рико под названием «игуэро», с нанесенными на поверхность засечками.
21
Холодный десерт, в состав которого входят взбитые сливки, сгущенное молоко и консервированные фрукты.
Мне нравилось, когда отца не было дома. Это были лучшие моменты моего детства.
– Ты другой, Джун. Не такой, как все, кого я когда-либо встречал. – Джэ так искренен, когда говорит подобные вещи. Его мягкий, беспечный акцент, словно искрящийся солнечный свет, отражающийся в прозрачной реке.
Я мог бы сказать ему, что чувствую то же самое. Несмотря на то, что все начиналось не очень гладко, он – самое интригующее и очаровательное существо, с которым я общался за очень долгое время. И он удивляет меня снова и снова, а это не так-то просто.
Но пока рано раскрывать карты. Вместо этого я отвечаю:
– Я полагаю, что ты говоришь это в положительном ключе?
– Конечно, – смеется он. – В самом лучшем смысле. Я с нетерпением жду, когда ты вернешься домой…
Я улыбаюсь.
– Я тоже. Хочу тебя увидеть, и мне нужно составить список всех мест, которые можно тебе показать. Ты здесь уже почти пять месяцев, а ничего так и не видел.
– Это неправда. Я сто раз видел помещение бара Лоусона за углом от моей квартиры. Я также видел несколько станций линии Кишин…
– Ха-ха. – Я ухмыляюсь. – Может быть, нам стоит начать с Кобе. Там есть красивый маленький городок под названием Китано, который я обожаю. Там произошло много исторических событий, и в нем есть один из моих самых любимых тайских ресторанов. Ты любишь тайскую кухню?
– Д-да, безусловно.
– Слава богу. На мою долю выпало немало привередливых людей.
– Вампы не брезгуют брюссельской капустой или брокколи?
– Нет. Но мы привередливы в напитках.
– Ах да, ну, это понятно. Ты питаешься от людей, Джун?
– Практикую воздержание. Но раньше питался. Это не лучший вариант.
– Логично… – Джэ делает вдох, и я почти чувствую, как у него в голове крутятся шестеренки, поэтому жду. – Если… что-то столь фундаментальное для тебя люди не удовлетворяют, зачем напрягаться? Что тебя в них привлекает?
– Кормление – это основа моего существования, но я не связан этим. Это не единственная мотивация моей повседневной жизни. Это просто то, что я должен делать, чтобы выживать.
– Это… неожиданно. Я всегда представлял кормление очень важным и приятным занятием для вампиров. Но от тебя это звучит обыденно – как дышать кислородом или пить воду.
Дело в том, что я питаюсь от одного и того же существа с тех пор, как моя кожа затвердела. Хотя я вроде как его ненавижу. Так что да, кормление не является для меня каким-то волшебным занятием. Если уж на то пошло, я боюсь этого и хотел бы, чтобы мне не приходилось испытывать это чувство вовсе. Так я был бы намного счастливее.
– Для большинства вампиров это так, – подтверждаю я. – Но не для меня. Вместо того чтобы быть одержимым чьим-то вкусом, я предпочитаю смотреть на картину в целом. На таланты и характер, неподдельную доброту, которую излучает человек в своем искреннем желании помочь другим, на его яркую улыбку или на то, как солнечные лучи падают на волосы. Для меня эти вещи имеют более высокий приоритет.
– Я… Да. Это действительно звучит гораздо приятнее.
– Ты же понимаешь, что я говорю о тебе?
Джэ смеется.
– Ну, честно говоря, я надеялся, но не был уверен до конца.
– Будь уверен. – Улыбаюсь я. – Ты полностью завладел моим вниманием.
Глава 13
Джэ
Сейчас я работаю над частью составления бюджета по программе суррогатного материнства, которую я намеренно приберег напоследок, потому что мне казалось, что это похоже на выковыривание глаз из орбит тупой ложкой.