Нежность лунного света
Шрифт:
Каждый номер сопровождался одобрительными возгласами, продолжительными аплодисментами и криками «Браво!».
Быстрый и легкий танец сервико, который Афине показался почему-то славянским, заставил пуститься в пляс большинство присутствующих. Если бы хватило места, наверное, танцевали бы все.
Затем мужчины танцевали зеймбекико. Они положили друг другу на плечи руки и с неожиданной для них грацией двинулись по кругу. Афина подумала, что в Англии почему-то считается, что хорошо могут танцевать только женщины. Греки-мужчины на ее глазах опровергали это
Затем под аккомпанемент бузуки музыкант запел любовную серенаду. Певучая мелодия понравилась Афине. Она подумала, что подобная песня способна тронуть сердце любой женщины, даже самой холодной и высокомерной красавицы.
Афину серенада растрогала настолько, что она сжала руку Ориона, и тот ответил ей крепким рукопожатием. Когда певец умолк, на мгновение воцарилась тишина. Потом публика разразилась аплодисментами, и в этот момент Орион потянул Афину за руку. Они незаметно выскользнули через боковую дверь, о существовании которой девушка даже не подозревала, на улицу. Над ними было усеянное яркими звездами ночное небо.
Новобрачные вышли на тропинку, которая вилась среди кустов, а по ней – на дорогу. Им удалось не попасться на глаза гостям, толпившимся возле таверны.
Афина молчала. Она была готова следовать за Орионом куда угодно. Ее переполняло радостное возбуждение при мысли о том, что они наконец-то остались одни.
Деревенская улица была совершенно безлюдна. Музыка из таверны доносилась все глуше, по мере того как они отходили от деревни.
С каждым шагом молодые люди словно приближались к тому невыразимо безмятежному миру, центром которого был священный храм.
В небе ярко сияли звезды. Всходила луна.
Афина почувствовала, что Орион ведет ее туда, где она совсем недавно познала чудо первого поцелуя и где она навсегда отдала ему свое сердце.
Они вышли на узкую тропинку, которая шла к храму Аполлона и древнему амфитеатру, но Орион, не сворачивая, повел ее дальше по дороге.
Афина вопросительно посмотрела на него, но он ничего не ответил. Впрочем, она и сама поняла, что он ведет ее туда, где встретил впервые, в храм Афины.
На сухой песчаной дороге их шаги были не слышны, и Афине казалось, будто они с Орионом проплывают над бездной, в которую струит свои воды легендарный Кастальский ключ. Вскоре они оказались у лестницы, что вела к святилищу древней богини.
Они прошли через небольшую оливковую рощицу, и перед ними оказалась поляна, на которой вздымались ввысь три прекрасные дорические колонны.
В лунном свете их гладкая, мраморная поверхность светилась серебром.
Афина невольно залюбовалась этой волшебной красотой. Потом почувствовала, как Орион обнял ее и нежно прошептал:
– Жена моя! – будто желая убедиться в истинности этих слов.
Приблизив девушку к себе, он заглянул ей в лицо.
– Ты красивее, моя дорогая, всех красавиц мира! Теперь ты моя. Навсегда моя, до конца наших дней. Никогда в жизни мы больше не расстанемся!
– Я люблю… люблю тебя! Орион… я люблю… люблю тебя! – прошептала Афина.
– У меня не хватает слов, чтобы выразить мои чувства к тебе, – ответил Орион. – Ты само совершенство. В тебе поражает не только твоя божественная красота, но и твоя нежность, твое очарование, твоя доброта, твое мужество.
– На самом деле я… вовсе не храбрая, – ответила девушка. – Мне придают смелости только мысли о тебе!
Их губы соприкоснулись, и она ощутила жгучий, волшебный, восхитительный огонь желания.
Орион еще крепче прижал ее к себе и снял с нее золотистую шапочку вместе с фатой, затем отколол булавки, которыми фата прикреплялась к платью.
После этого он осторожно расстегнул застежку золотого ожерелья и начал расстегивать пуговицы свадебного платья.
В мире словно не стало ничего, кроме волшебного огня, который Орион разжег в ней. Этот огонь охватил все ее существо.
Афина почувствовала, как платье упало на землю, но не испытала застенчивости или робости. Поцелуй Ориона снова вознес ее к вершинам загадочного, невыразимого блаженства, где не было места обычным человеческим чувствам. Она стала невесомой, легкой, как ветер, и слилась с этой сказочной ночью.
Орион посмотрел ей в глаза.
– Ты богиня, к стопам которой я благоговейно припадаю! – произнес он, не прикасаясь к ней. Затем обнял и, подняв на руки, понес к оливковой роще.
Афина ощутила прикосновение трав и цветов к обнаженной коже, почувствовала аромат полевых лилий и тимьяна. Лунный свет мягко струился сквозь ветви олив.
На короткий миг ей показалось, что Орион куда-то исчез, но затем она увидела его стройное тело атлета, посеребренное лунным светом, окруженное звездным мерцанием.
В следующую секунду он оказался рядом с ней. От его прикосновения по ее телу пробежала дрожь. Огонь, охвативший ее, вспыхнул с новой силой. Их сердца устремились друг к другу, и Афина забыла обо всем на свете, взлетев к вершинам наслаждения.
Она будто слышала хлопанье серебристых крыльев, которые возносили их, подобно всемогущим богам, к ночному звездному небу.
Спускаясь на лошади вниз по склону, на юг от храма, Афина с улыбкой повернулась к Ориону, который пытался обуздать своего гнедого жеребца.
Она вспомнила, как хотелось ей проделать верхом путь от Итеи до Дельф, наслаждаясь утренней прохладой.
Как будто угадав ее мысли, Орион подъехал к ней и сказал:
– Ты счастлива, моя бесценная? – Их взгляды встретились, и уже не нужно было слов, чтобы ответить на его вопрос.
Они покинули таверну на рассвете, и Афине казалось, она так и не сомкнула глаз, когда Орион разбудил ее.
– Нам предстоит долгий путь, моя любимая, – сказал он. – Я хотел избавить тебя от езды по изнуряющей жаре и поэтому решил отправиться в дорогу как можно раньше.