Нежный киллер
Шрифт:
Из коридора в комнату шагнула Жанна. В руке она держала пистолет. Олег был готов стрелять, но в последний момент успел убрать палец со спускового крючка. В отчаянии он громко крикнул, схватившись за голову:
— Жанна, зачем?!
— Зря ты пришел сюда, Олег. Теперь у меня нет выбора, — услышал он и не поверил происходящему. Жанна держала направленный на него пистолет.
— Не горячись, — произнес он, холодея. — Видишь, я кладу оружие на пол.
— Все равно я убью тебя.
— Стой! — Он закрылся от направленной на него
— Что лучше? То, что ты сделал меня вдовой?
— А разве ты не этого хотела? Помнишь — «стареющий муж…»? Зачем ты приходила ко мне в офис после замужества? Я думал, мы понимаем друг друга.
— Я тебя не просила стрелять в моего мужа!
— Твой муж убил мою мать и моего друга.
— Врешь! Мой муж никого не убивал. Ты сам наемный убийца!..
— Ты все знаешь?
— Да, я знаю все про тебя, — криво усмехнулась женщина. — Ты страшный человек!
— А про бизнес своего мужа тоже все знаешь?
— И про бизнес мужа.
— Жанна, опусти пистолет.
— Та женщина-прокурор, кто она тебе?
— Друг. И мать моего ребенка. С ней я познакомился давно, еще до встречи с тобой. Она очень помогла мне в одном деле. Твой муж приказал и ее убить. Как убивал многих.
— Я не верю тебе. Бизнес моего мужа — нефть и игорные дома.
— Не горячись. Спроси у брата. Он скажет правду.
— Мне уже все равно. Ты убийца отца моего ребенка. — Ее голос сорвался на крик.
— Убей меня, и твой брат умрет! — тоже повысил голос Олег. — Ты стала богатой вдовой и свободной женщиной! Подумай, Жанна.
— Михаил сильный мужчина. Он выпутается. А по нашим законам наследником состояния мужа буду не я, а мой сын.
— А по российским законам — ты! Не глупи, ты получаешь все!
— Прощай, Олег…
По выражению ее глаз Григорьев понял, что это конец. Он опустил руки и заговорил спокойно:
— Ладно. Я хочу посмотреть, как ты выстрелишь. Стреляй! — Он смотрел ей в глаза. Холодное спокойствие овладело им. А зачем жить? Он устал. Будет проще, если эта чеченка сведет его счеты с жизнью одним нажатием на курок прямо сейчас. Безразличие ко всему происходящему, с которым он жил последние несколько лет и которое отпустило его душу с появлением Насти, сейчас снова вернулось к нему. — Ну, стреляй же!
— Только дернись, сука, и твой сын останется сиротой! — это произнесла Настя.
Жанна, оглянувшись в коридор, медленно опустила руку. Затем, как в замедленном кино, упала на колени и выронила на пол небольшой дамский «вальтер». Закрыв ладонями лицо, она зарыдала. Григорьев стоял и смотрел. Голос Насти возвратил его в реальность и в состояние уверенности.
— Там полно милиции понаехало, — сообщила девушка, не убирая наведенного оружия с хозяйки дома. — Я зашла предупредить.
В подтверждение ее слов вой милицейской сирены резанул по нервам, словно ножом.
— Иди к сыну! — приказал Жанне Григорьев.
Но та не пошевелилась.
— Слышишь? Вставай! — он схватил женщину за руки, пытаясь поднять от тела мужа.
— Отпусти! Мне больно! — Она повысила голос, высвобождаясь.
— Приди в себя, Жанна! — Он тоже повысил голос, но отпустил ее. — Иди к мальчику. И сиди там тихо! Прошу тебя.
Когда Жанна ушла, Настя сняла с головы маску и с тревогой в голосе произнесла:
— Коля убит. Что нам делать?
— Пока не знаю, — честно признался Григорьев. — Придумаем что-нибудь. А зачем ты маску сняла?
— Теперь уже все равно!
Она подошла и припала головой к его груди. Он обнял ее, мысленно проклиная себя за то, что затащил любимую девушку в такую нехорошую историю.
— У тебя рука в крови, — произнесла Настя. — Дай посмотрю.
Она сделала ему перевязку предусмотрительно припасенным в кармане бинтом из индивидуальной аптечки. Рука болела и продолжала кровоточить из нескольких рваных ран, оставленных страшными собачьими клыками, но он мог ею шевелить.
«Внимание в доме! — донесся с улицы голос, многократно усиленный аппаратурой. — Дом окружен! Григорьев, с тобой говорит полковник Олейников! Не причиняй вреда заложникам. Я иду на переговоры».
За много лет Олег перестал верить в совпадения. Это был голос его первого командира. Значит, серьезные ребята приехали брать Скифа.
— Оставайся в коридоре и смотри за лестницами! — сказал Григорьев Насте, заканчивающей заряжать магазин для пистолета, и поднялся с дивана, на котором они сидели. — Патроны есть?
— Много, — ответила та, провожая его взглядом.
Григорьев спустился на первый этаж, подошел к плотно закрытым шторам и, чуть раздвинув, осторожно посмотрел в окно. По дорожке к дому двигалась одинокая фигура в камуфляже.
Взяв в правую руку лимонку, а в плохо действующую левую пистолет, Григорьев встал в фойе за колонну так, чтобы видеть входную дверь.
— Я вхожу! — услышал он с улицы голос своего бывшего командира.
— Входи без оружия! — разрешил Григорьев. Меткой стрельбе он учился у Олейникова и знал, на что способен этот спецназовец.
Он вошел. Поседевший, немного погрузневший. Но это был он. Подавив желание обнять своего боевого командира, Григорьев не сразу показался из своего укрытия.
— Сергеич, ты сейчас под прицелом у моих людей, — Григорьев блефовал. — Дай слово, что пришел без оружия и что не будешь делать глупостей, и я тебе поверю.
— Даю такое слово! — четко произнес Олейников.
Сунув пистолет за пояс, Григорьев вышел из-за колонны. В руке он держал гранату. Подойдя к Олейникову, выдернул кольцо, продолжая сжимать пальцами чеку.
— Зачем это? — спокойно спросил Олейников.
— Вас больше, — так же спокойно ответил Григорьев.
— Но ты же меня знаешь, Олег!