Нежный защитник
Шрифт:
Через некоторое время Имоджин заволновалась, не сбилась ли она с пути. В этой темноте можно было ползать целую вечность, но так и не найти заветного входа. Но тут ей на глаза попалась скала, похожая на наконечник стрелы, и она с облегчением вздохнула. Не прошло и минуты, как она уже стояла возле узкой темной щели. Это и был вход в подземелья замка Кэррисфорд.
На площадке перед входом могло поместиться одновременно не больше грех человек, а Уорбрик приволок с собой целых двенадцать. Большинству его приспешников пришлось на свой страх и риск искать, где приткнуться на отвесной скале, как это делает стая перелетных птиц. Уорбрик протиснулся вперед и оказался рядом с Имоджин и Лигом.
— Это единственный вход? — Он с ненавистью уставился на тесную щель.
— Да.
Она видела, как его распирает желание размазать ее по стене, даже скинуть со скалы, но ведь он говорил, что умеет ждать, когда это нужно.
— Тогда я останусь здесь, леди Имоджин. И если ты до рассвета не вылезешь обратно со всеми своими богатствами, я отведу душу на твоем муженьке. Тебе понятно?
— Я не дура, лорд Уорбрик, — процедила она, стараясь не подать виду, что ее трясет от ярости.
— Все бабы — дуры и годятся только для одного дела! — Он ухватил ее за горло и смачно поцеловал. Имоджин чуть не стошнило от отвращения, но еще противнее было терпеть прижатое к ней жирное брюхо и мерзкий запах, от которого она задыхалась. Когда он отпустил ее, она без сил рухнула на колени.
Он мигом ее поднял, дернув за косу.
— А ну за дело! — И пихнул к щели в скале. Имоджин была только рада скрыться от него в подземелье. Где угодно — лишь бы подальше от этого мерзавца. Она почувствовала, как веревка натянулась, а потом провисла — это Лиг протиснулся следом за ней. Она отошла на несколько шагов и остановилась, поджидая остальных.
Она услышала, как кто-то чиркает огнивом.
— Лучше нам не рисковать и не зажигать свет. — Ее голос отдавался гулким эхом от каменных стен.
— Тебе это только на руку, да? — Лиг дернул за веревку, подтащив ее к себе. — Я хочу видеть, что ты делаешь!
Идти можно было только по одному, и отряд растянулся цепочкой. Солдат, у которого была лампа, оказался где-то в середине, и от его светильника Лигу было мало проку. Зато Имоджин почувствовала себя гораздо увереннее: даже легкого отблеска света было достаточно, чтобы отпугнуть крыс.
Она уверенно двинулась вперед. В этом месте не было ответвлений, и заблудиться было невозможно. А вот когда они подойдут к ловушке, она что-нибудь придумает.
Но потом ей пришла в голову мысль, что если она проскочит вперед, не предупредив Лига и позволив ему свалиться в каменный мешок — даже если ей удастся вовремя перерезать веревку и не упасть вместе с ним, — его сообщники не пострадают. Они вернутся к главарю, и, хотя в крепости поднимется тревога, это не помешает Уорбрику прикончить Фицроджера еще до того, как его освободят их люди.
И когда они добрались до ловушки, она подробно объяснила, как ее избежать. Теперь Лиг заметно успокоился. Он решил, что дух Имоджин сломлен.
Они шли по туннелю, пробитому в монолитном утесе, но скоро им предстояло пересечь границы замка. Она не собиралась обращать на это внимание своих мучителей. Ведь здесь находилась первая развилка. Этот коридор был нарочно устроен для засады против любых налетчиков.
Это место она отметила на схеме, с такой неохотой начерченной ею для Фицроджера целую вечность назад, но тогда Имоджин специально не стала заострять на нем внимание. Этим она постаралась уменьшить шансы на то, что им кто-то воспользуется.
Если у Реналда есть схема, сумеет ли он догадаться о назначении этой развилки? И решится ли что-нибудь предпринять?
Она вынула из-под юбки нож, надеясь, что в темноте его не заметят. Теперь с ней не так-то просто будет справиться.
Она поймала веревку, которой была привязана к Лигу, и стала пилить ее как можно ближе к себе, стараясь не делать резких движений, чтобы Лиг, дышавший ей в затылок, ничего не заподозрил.
Она успела перепилить ее лишь наполовину, когда перед ними открылся боковой проход.
Там было пусто.
Имоджин затопила смесь разочарования и облегчения. Она пока не чувствовала себя готовой, но боялась впустую потратить время и ничего не добиться. Сколько они уже идут по этому подземелью? И скоро ли наступит рассвет?
Она снова обдумала предстоящие действия. Впереди их ждала еще одна развилка. Один коридор вел к сокровищнице, но перед ней находилось несколько тупиковых ответвлений. Второй вел наверх, мимо главного зала, где Реналд мог поставить часовых.
Если она выберет верхний коридор, то это займет много времени, а ей еще предстоит спуститься к сокровищнице и вытащить наружу ее содержимое. Она готова была отдать Уорбрику все до последней монеты, чтобы купить Фицроджеру жизнь.
Она задумалась на миг и — пошла наверх. Фицроджер предлагал ей заручиться помощью его людей, и она так и сделает. Еще одним преимуществом верхнего коридора было большее количество ответвлений от основного хода. Она миновала еще две развилки — там тоже не было засады. Стало ясно, что ей придется действовать на свой страх и риск.
— Сколько нам еще? — прошептал Лиг, и она услышала, как его голос дрожит от страха. Странно: она так сосредоточилась на своих планах, что забыла, как раньше боялась этого темного подземелья.
— Недалеко, — бросила она и снова принялась пилить веревку.
— Что ты делаешь?
— Узел слишком тугой, — пожаловалась она.
— Я тебе покажу «тугой»! А ну шевелись!
— Мне нужно достать ключ. — Она подумала, что Лиг наверняка слышит, как от волнения у нее стучит сердце. — Он где-то здесь. Принеси сюда лампу.
Цепочка остановилась, и поднялась возня: это солдаты передавали лампу вперед. Имоджин воспользовалась суетой и перерезала последние волокна веревки, продолжая держать ее в руке, чтобы Лиг не всполошился раньше времени.