Нф-100: Хозяйки тумана
Шрифт:
Процесс напоминал цепную реакцию. Стремясь принять новую форму, астрал вышел за пределы эфирного тела. Вновь возникла индукция и поток нисходящей информации. Предполагалось, что на данном этапе инверсный поток иссякнет сам по себе. Для радикальных преобразований эфирное тело нуждалось в притоке энергии. Нет энергии - нет изменений, начнётся затухание. Астральное и ментальное тела изменятся в пределах, допустимых внешними оболочками. Эксперимент, собственно говоря, и должен был очертить эти пределы.
Затухания не произошло. Вместо этого
Опыт и чутьё заставил Бигли прервать трансляцию, как только датчики медконтроля подали первый тревожный сигнал. Трансляцию ментотела остановили, но процесс в организме уже был запущен. Холанд предложила начать "откат" - наложить образ, инверсный предыдущему, попытаться вернуть всё в исходное состояние. Ивон не решилась, последствия нового всплеска индукционного потока были непредсказуемы. Она предпочла надеяться, что человеческий организм имеет достаточный запас прочности, и помогать ему обычными медикаментозными средствами. На счастье, она оказалась права.
"Провалившийся" эксперимент показал больше, чем ожидали Ивон, Пол, Ната. Больше, чем ожидала Клер. Они сидели в кабинете информ-моделирования, старались осмыслить своё открытие. Надо же, попытались влиять на интеллектуальную и эмоциональную сферу человека и вдруг выяснили, что могут превратить этого самого человека во что угодно. Теоретически могут.
Холанд первой осмелилась высказаться вслух:
– Если бы наши тела состояли из газа, мы были бы богами...
– Очередной бред!
– фыркнул Мюррей.
Да, бред - Ната согласилась с этой оценкой. Нельзя придать газу сложную структуру человеческого организма и, тем более, поддерживать её сколько-нибудь долго. Нет таких сил в природе. Значит - забыть? Сворачивать исследования, возвращаться домой, на Остин. Подумаешь, шесть лет жизни...
Краем глаза она заметила движение у пульта, удивлённо оглянулась. Сорокина, до этого с отрешённым видом сидевшая в своём кресле, потянулась за нейрошунтом. Пояснила:
– Я подумала: если в распоряжении эфирного тела практически неограниченный запас энергии, то транслятор не нужен. Вернее, нужен только первый раз, в качестве "запала".
– Не понял?
– обернулся к ней Мюррей.
А Ната сообразила мгновенно. Эффект заражения!
– Добавить транслятор к ментообразу? Тогда субъект сможет накладывать матрицу на объект без механических приставок.
– Забавно. Но теперь всё это - абстрактные рассуждения.
– Пол пожал плечами и встал: - Вы как хотите, а я иду спать. И беру отпуск на... на месяц. Потом будем думать, что делать дальше. Советую всем поступить так же.
– Мне отпуск не нужен, - Сорокина привычно приподняла косу на затылке, вставила шунт. Опустив веки, расслаблено откинулась на спинку кресла.
– Интересная задача, попробую набросать модель.
Ната позавидовала. Информ-аналитик не связана жёсткими законами биологического мира. Сорокина упряма, будет оттачивать модель до полного совершенства. Какая разница, есть ли надежда воплотить её в реальность? В том мире, где она сейчас находится, возможно всё...
– Ната, ты поддерживаешь идею с отпуском?
– прервала её размышления Ивон.
– Отдохнуть будет полезно для всех.
– Да, нужно отдохнуть.
В городе смен времён года не было. А на долину надвигалась зима. Флайер скользил над лесом, и с высоты двух сотен метров казалось, что деревья поднимаются из белого молочного моря. Моник сидела, прилипнув лбом к стеклу кабины. Она не очень-то любила "экскурсии на природу", а уж зимой так и подавно. Но разве она смела перечить Нате?
– Может, вернёмся?
– спросила осторожно.
– Посмотри, какой туман внизу. И сесть негде.
– Ерунда, в крайнем случае, сядем по локатору. Но, думаю, на нашем холме чисто. Видишь, в той стороне "молоко" лишь у самой земли.
– Да, но туман прибывает.
– Разве? Не заметила.
Лес внизу расступился, открывая взгляду зелёную макушку холма, вздымающуюся над белой гладью. Гилл была права, туман сюда не добрался. Флайер клюнул носом и резко провалился вниз. Моник охнула, едва успев схватиться за подлокотники, чтобы не вылететь с кресла. Так и не смогла привыкнуть к этой сумасшедшей манере пилотирования.
Лапы ударили о грунт, заставив Моник подпрыгнуть. Ната улыбнулась, перегнулась к ней и поцеловала в висок. Просила прощения. А в следующий миг распахнула дверцу и выскользнула наружу.
– Фу, как сыро!
– Моник невольно поёжилась от ворвавшегося в кабину воздуха.
– А мне нравится. Пошли к роднику!
Не дожидаясь ответа, Ната припустила вниз по склону.
– Постой, там же туман!
– только и успела крикнуть ей в спину Моник.
– Боишься потеряться? Я тебя разыщу!
Недовольно качая головой, Джабира отстегнула прикреплённый к спинке кресла бластер, повесила на плечо, выбралась из машины. Ната уже была далеко внизу, не останавливаясь, врезалась в клубящуюся пелену.
– Догоняй!
Моник осторожно двинулась следом, не отрывая глаз от постепенно тающей фигуры в тёмно-синем комбинезоне.
Туман был похож на белую невесомую жидкость. Вот ноги утонули в нём до колен, до пояса. Она передвинула бластер на грудь, крепче вцепилась в рукоять, прислушалась к тишине. Зрение сейчас бесполезно, вся надежда на несовершенный человеческий слух.