Ни капли волшебства
Шрифт:
— А что это вы тут делаете, а?
— Позже объясню, — Морокл побежал к дверям первым, — господа, пора убираться, пока полицейские не пришли в сознание! Быстрее, я видел неподалеку дверь на планету Хо-Хо!
— Постой минутку, мне надо завершить одно дело, — Лиз в два шага очутилась около растерявшегося Георгиза и с силой опустила ему на голову огромный кулак, — это тебе за неразделенную любовь, зараза!
Георгиз слабо крякнул, закатил глаза и растянулся на барной стойке. Перегнувшись через стойку, Лиз извлекла откуда-то два ярко-красных пакетика и кинула их Крюкову:
— Держи. Я обещала, что угощу тебя маго-маго. Лиз всегда сдерживает обещания, правда, солнышко?
— Мгм. Идем, Лиз. Поторопимся.
И с этими словами Морокл первым выскочил на улицу.
Третий полет в Неизвестности.
— Не будь я разбита на миллионы осколков, солнышко, я бы расцеловала тебя так крепко, как только смогла бы! Как ты догадался вызвать своего мохнатого напарничка?
— Ну. Хм. Э-э-э… Вообще-то, я рассчитывал, что из моего рукава выпорхнет галстук-бабочка, она отвлечет внимание полицейских, я схвачу какое-нибудь оружие с пола, его же там много валялось, ну, а дальше… мгм… еще что-нибудь придумал бы…
— Твой план гениален! Но с Угж вышло еще лучше, дорогой! Как только прилетим, я обязательно тебя расцелую. Мы захватили БАБАШКу?
— Обязательно.
— А ПИСку?
— Нет, на ней же блокировка! Но я взял огнеметы. А еще у Алексея есть его волшебный посох.
— Волшебный посох?
— Ну, да. Мне его Живодеркин подарил. Сказал, что это самый настоящий волшебный посох.
— Ага, и с резиновым набалдашником!
— Вообще-то, да.
— Не смешите меня, люди. Только вы верите в чудеса! Сколько раз бывала на вашей чудной планете и всегда одно и то же! То у вас лешие всякие, то домовые, то, вот, волшебный посох тебе всучили! Я надеюсь, ты не платил за него денег? Мог бы выбросить его сразу! Взял бы лучше ПИСку, чем кусок деревяшки с резиной фитюлькой на конце. Только одна от него польза, но я вам не скажу какая.
— Ладно, Лиз. Хватит ругать нашего общего товарища. Леше и так худо, он недавно потерял руку и пережил очередную облаву полицейских. Для его неподготовленного разума это не мало. Признаюсь честно, даже мне не по себе, хоть я и воевал.
— Ты воевал?
— А что такого? Мы с Лиз входили в отряд освобождения Бормотании и Шведзерланда! Я сидел за компьютером, а она выступала в третьем батальоне!
— Ага. У меня даже шрам есть. Как прилетим, покажу.
— Я думал, ты обычный страховой агент, Морокл, ты не очень производишь впечатление военного.
— Бывшего военного. Я уволился десять лет назад, когда война закончилась, и мои способности шифровальщика стали не нужны.
— Так ты был шифровальщиком?
— Разгадал двенадцать шифров! Из них восемь до сих пор знаю только я. Потому что как только я разгадывал шифр, наша армия совершала молниеносный авиа налёт и уничтожала базы противника подчистую, не успев никого допросить. А знаешь, кем был Угж?
— Я бы попросил!
— УГЖ?!!
— Ну, да. Это я. Вызвав меня, вы не удосужились отправить меня обратно. Придется лететь с вами до конечного пункта. А уж там будьте добры.
— Будем.
— Угж.
— А почему тебя не было на планете Солдавон-унд-Генерал?
— Не видел смысла, угж. Вообще не люблю планеты, которые вот-вот взорвуться. Пыли от них много, знаете ли. Да и поживиться нечем.
— Не скажите.
— Угж.
— Смотрите, кажется, какой-то свет.
— Ты набиваешь глаз, Алексей! Я в твои годы не была такой зоркой. Умела высматривать только хороший мужиков! Мы уже прилетели, говоришь?
— Вроде бы. Смотрите, я вижу что-то зеленое!
— Это листья. Мне приходилось бывать на Хо-Хо. Там одни джунгли.
— Верно. Кажется там…
Глава четырнадцатая, в которой происходит встреча с местными жителями.
…одни джунгли.
Вообще-то, Алексей ни разу не был в самых настоящих джунглях и имел информацию о них исключительно из фильмов и передачи "В мире животных" с Николаем Николаевичем Дроздовым. Ах, да, еще он смотрел все части "Последнего героя". Как правило, в джунглях везде росли пальмы и множество деревьев с широкими листьями. Все это было увешано густым слоем лиан, а под ногами постоянно что-то хлюпало и шевелилось. А еще ботинки тонули в холодном, дрязгом тумане. Кто-то шебутливо перебирался над головами с ветку на ветку, в темно-синем небе порхали неизвестные птицы… за спиной шумно чихнул Морокл:
— Проклятые порталы! Ну, почему никто не додумался создать более комфортное перемещение! Всякий раз оставляешь дверь открытой, и вот результат — продуло!
Крюков обернулся. Из растений, отдаленно напоминающих папоротники, выбрался страховой агент собственной персоной. Одной рукой он мял белый платочек в крупный синий горошек, а второй рылся в кармане брюк. Позади Морокла показалась Лиз.
— Кажется, тут недавно прошел дождик, — потянула воздух носом женщина-убийца, — замечательное место Хо-хо! Уютный климат, приятно прилететь. Если бы не местные жители…
Морокл в подтверждение снова оглушительно чихнул.
— Тщщ! — Лиз приложила в губам указательный палец, — зайчик мой, чихай пожалуйста потише. А то сам знаешь что!
— Что? — спросил Крюков, вновь чувствующий себя глупым и беспомощным.
Глаза Лиз округлились. Она вышла из кустов:
— Хо-хо, это планета заключенных! Кстати, хохойцы чертовски похожи на местную флору… или фауну? В общем, вон тот ствол видишь? Примерно так выглядит рядовой хохоец. Они самые злобные, самые мерзкие и самые кровожадные существа во Вселенной. За исключением ворлузиан, разумеется. Самое интересное, что хохойцы до сих пор не обнаружили двери-порталы, а цивилизованного уровня, ну, когда выковывают мечи из стали и пекут хлеб, не достигли. Потому что все время между собой воюют.
— Зачем?
— Это образ жизни, понимаешь? Если хохоец не убьет кого-нибудь в течение двух дней, он накладывает на себя руки. Или бросается с обрыва. Или топится. Или… В общем, живут они недолго, но эффектно, племенами по пять-десять хохойцев и воюют с такими же племенами. МУРЛО, видя подобные дела, долго голову не ломало, и решило планету Хо-хо изолировать. Посещать ее могут только ученые и представители всевозможных мирных организаций. А еще сюда ссылают всех опасных преступников. Долго они тут не живут, но иногда… хм… бывает.