Ни слова о магах
Шрифт:
— Да? Тогда, может, расскажешь, куда мы идем и зачем?
— Я же тебе говорил.
— Спасать мир? — Стас хмыкнул. — А если поподробней?
— Что ты хочешь узнать?
— Все.
— Все знать невозможно.
— Ладно, давай по порядку… Что это за мир? Что такое Портал? Когда я смогу вернуться домой? От чего ты собираешься спасать мир? Как? И почему мы все время бежим?
Хурхас какое-то время шатая молча.
— Ну? — нетерпеливо сказал Стас.
— Я не могу сказать тебе, что такое Портал. Я не знаю. Правда, есть один человек, скоро мы встретимся с ним. Думаю, он сможет тебе что-то объяснить. Возможно
— Кто этот человек? Маг?
— Нет. Он даже не из нашего мира. Он пришелец, как и ты.
— Мы идем к нему?
— Не только.
— Это от него надо спасать мир?
— Нет, — маг засмеялся. — Не от него.
— Зачем же он тебе потребовался?
— Мне нужна его помощь.
— Я так и буду вытягивать из тебя слова, словно из партизана на допросе?
— Хочешь знать все?
— Все знать невозможно. Хурхас снова рассмеялся.
— Ладно. Ты — бард. И я расскажу тебе. Быть может, ты сложишь об этом песню.
— А что? Весьма вероятно, — согласился Стас, хмыкнув.
— Это случается раз в двести лет. — Хурхас посерьезнел. — Если быть точным — раз в двести четыре года. Открывается Портал, и Рой приходит в наш мир.
— Рой?
— Да. — Маг нахмурился. — Рой жутких тварей. Какое-то время они держатся вместе, плетут огромный кокон, создают свое Гнездо, откладывают в него яйца. А потом делятся на небольшие группы и расползаются, разлетаются по миру, уничтожая все живое на своем пути. Рой пожирает людей и животных, губит леса и посевы. Рой размножается. Города вымирают. Люди, кто выжил, забиваются в норы— только там, под землей, еще можно спастись, да и то не всегда, не везде. Кругом голод, болезни, страх. А в Гнезде рождаются новые твари. И уничтожить Гнездо уже нельзя— оно подобно скале — так же велико, так же крепко. Тысячи тварей живут в его утробе, охраняют кладки, таскают пищу своим подрастающим детенышам. Рой расселяется повсюду. Так продолжается несколько десятилетий. Потом что-то происходит — твари мельчают, слабеют, их рождается все меньше, Гнездо начинает разрушаться. Видимо, они не могут долго существовать в нашем мире, что-то в них меняется, чего-то им не хватает. И примерно через сто лет большая их часть погибает. Но отдельные существа еще прячутся в глухих местах, в глубоких пещерах и доживают до следующего пришествия.
— Ты так рассказываешь, будто бы сам видел…
— Я дважды видел Рой. Я видел разруху, видел горы костей у подножия Гнезда. Видел, как черные крылья застилают небо, прячут солнце, и кажется, что это ночь опустилась белым днем. Я видел, как доведенные до отчаяния люди собирались в отряды и пытались очистить свою землю от жутких тварей. Я хотел им помочь. И я помогал, чем мог. Но Гнездо рождало новых чудовищ, целые полчища, их было больше, чем…
— Дважды видел Рой? — Стас недоверчиво заглянул магу в лицо. — Значит, тебе… более четырехсот лет?
— Да.
— Не может быть!
— Маги живут очень долго. Четыреста лет — не предел. Стас помолчал, потом спросил:
— Значит, этот самый Рой скоро появится?
— Да, совсем скоро. Поэтому я тороплюсь.
— Но что ты думаешь сделать?
— Я собрал войско — это было нелегко, учитывая, что люди очень быстро все забывают. Тем не менее четыреста лучников, пятьсот мечников и триста копейщиков ждут меня в трех днях пути отсюда. Их возглавляет мой товарищ — Легорн,
— А у вас здесь что, феодализм?
— Что?
— Замки, провинции. — Стас сделал неопределенный жест рукой. — Наверное, есть король?
— Король? Кто это?
— Ну, самый главный.
— У нас нет главных, — поморщился Хурхас. — У нас есть сильные и слабые. Слабые объединяются в гильдии, сообщества и товарищества. Сильным объединяться ни к чему.
— Наверное, много воюете меж собой, выясняя, кто самый сильный?
— Воевать глупо. Война ослабляет людей. Стас хмыкнул.
— Ну ладно, с этим я еще разберусь… И что ты собираешься делать со своим войском? Встретить Рой возле Портала, пока эти твари не расползлись?
— Да. Главное — не позволить им создать Гнездо, не дать отложить яйца.
— Думаешь, полутора тысяч воинов хватит, чтоб уничтожить Рой?
— Надеюсь… Правда, есть несколько “но”…
— Какие же?
— Прежде всего, я не знаю, и никто не знает, через какой именно Портал явится Рой.
— А их много?
— У меня на карте отмечено двадцать три… И, кроме того, никто точно не знает, когда именно откроется этот Портал.
— И что же ты думаешь предпринять?
— Надеюсь, мой старый друг все прояснит.
— А если нет?
Хурхас задумчиво пожевал губу и отмахнулся раздраженно:
— Помолчи! И давай шагай поскорей…
Они какое-то время не разговаривали, шли в тишине, только снег хрустел под ногами.
Румяное солнце поднялось высоко, уменьшилось до размеров пуговицы. Небо у горизонта подернулось тонкой паутиной облаков. Ровная белая целина искрилась так, что глазам было больно.
Стас время от времени зажмуривался и шел вслепую. Слезы текли по щекам, он вытирал их тыльной стороной ладони, массировал опухшие веки. Крепкий наст держал его, не подламывался, и Стас шагал уверенно, размашисто, кожей лица ощущая тепло, исходящее от мага.
— Стой, — сказал вдруг Хурхас, и Стас, не успев открыть глаза, налетел на его спину. Лицо и кисти рук обдало жаром, словно в парной плеснули воду на раскаленные камни.
— Что? — Он отступил на шаг. Маг, вытянув шею, смотрел вперед.
— Видишь — дыхание курится? — Он вытянул руку. Стас пригляделся. Покачал головой:
— Нет. Ничего не вижу.
— А ямку видишь? Видишь, как снег просел?
— Где? Не вижу ничего.
— Обойдем.
Хурхас по широкой дуге стал огибать подозрительное место. Стас, пожав плечами, пошел за ним.
— Снег как снег. Чего ты там…
Не успел он договорить, как вдруг метрах в десяти от них вихрем взметнулась снежная пыль, и жуткая треугольная голова на длинной шее, окруженная венцом шевелящихся щупалец, качнулась по направлению к людям.
Стас охнул и присел от неожиданности, закрывшись гитарным футляром.
Хурхас вскинул руки.
Корка наста вспучилась, лопнула. Неведомая тварь поднялась из-под снега на шести мохнатых паучьих лапах. Ее плоское тело вмиг раздулось, словно меха, набравшие воздуха, — встопорщилась белесая шерсть, вздыбились острые шипы на боках. Распахнулась пасть, усеянная мелкими, похожими на изогнутые иглы зубами. Вывалился наружу треугольный язык, затрепыхался, словно кроваво-алый вымпел.