Ника, Эрн и осколки кружев
Шрифт:
— Арнан? — прошептала Ника, едва настойка срастила колотую рану. — А ты чего здесь? Всё уже закончилось?
— Ты ничего не помнишь? — спросил он и ощупал Монику, пытаясь понять, всё ли с ней хорошо. — Ничего не закончилось, девочка моя. Всё только начинается…
— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Ника, облизав пересохшие и растрескавшиеся губы. — Я так плохо выгляжу?
— Я убил тебя, родная, — тихо сказал Арнан, погладил девушку по щеке и отвернулся. — Ты не простишь меня, я знаю… но у меня не было выбора.
— О чём ты говоришь? — она приподнялась на локтях, покрутила головой и замерла. —
— Ты обезумела от сырой магии, я не мог позволить ей коснуться тебя ещё раз, — Арнан не смотрел на неё, даже взгляд не поднимал — так больно ему было говорить. — Тот кинжал, из Лиги, он сейчас в твоём животе.
— Что?! — вскрикнула Моника, положила руки на живот и ощутила под пальцами ещё тёплую кровь. — Но почему?
— Это единственное, что препятствует магии… другого способа я не придумал, — Арнан помог Нике встать и протянул ещё один пузырёк с лечебной настойкой. — Нужно было лишить тебя возможности использовать магию. Выпей настойку, она обезболивает… и постарайся не слишком активно двигаться, пока кинжал внутри тебя.
— Арнан, ты… — Моника выпила зелье, снова коснулась живота и отступила от жениха.
— Знаю, и даже не жду, что ты простишь меня, но я люблю тебя, слышишь?! — не своим голосом воскликнул он, вцепился в волосы и тряхнул головой. — Я не мог потерять тебя!
— Подожди… что происходит? — Моника прислушалась к странному гулу, огляделась и только теперь заметила хаос, творящийся вокруг. — Что это?
— Ты открыла разлом в центре столицы, — Арнан потянул Нику за руку, уводя её от трещин, которые змеились по земле, расходились во все стороны и даже не думали останавливаться. — Саранте стал одним сплошным разломом, темница Храма Правосудия рухнула в одну из трещин, а сырая магия бушует, будто живая, убивает и крушит всё вокруг.
— Она живая… я вспомнила, Арнан, — негромко сказала Моника, шагая вслед за женихом и вместе с ним перешагивая через земляные валы, трещины и убитых людей. — Она действительно живая, и она чуть не поглотила меня. Я сама чуть не отдалась этой магии до последнего волоска.
— Мы должны держаться вместе, пойдём к Динстону и остальным, — Арнан указал рукой на видневшихся неподалёку соратников.
— Она злится, Арнан, — Ника схватилась за голову, обхватила её руками и согнулась пополам. — Я чувствую её, она хочет меня. Магии нужен носитель, без него она всего лишь энергия.
— Тогда береги живот и не вздумай доставать кинжал, пока мы не окажемся в безопасном месте, — бросил мужчина, ловко подхватил Монику на руки и ускорил шаг.
— Это в каком же? Магическая граница пала, я сама разрушила её под давлением сырой магии… или это она разрушила её моими руками. Неважно, — проговорила девушка, с удивлением осознав, что ей приятно на руках у Арнана. Бежать с нелёгкой ношей не так просто, но ведь старается и даже не пыхтит от натуги. — Теперь нет и не будет безопасных мест, — прошептала она ему в ухо, боясь спугнуть мужчину — а ну как поставит её обратно на землю и тогда закончится этот момент единения, когда в груди Ники рождается чувство защищённости, совсем как в детстве, на руках у старших братьев. — Нигде и никогда. Никто не обуздает эту мощь, не покорит и не подчинит. Она не успокоится, пока не уничтожит всех нас.
— Просто будь рядом, я что-нибудь придумаю, — попросил Арнан, аккуратно опустил Монику на землю, убедился, что она крепко стоит на ногах и повернулся к Динстону, соорудившему защитный купол вокруг них.
— Ты уже придумал — в моём животе кинжал! — на одном дыхании выпалила Ника, на всякий случай потрогала окровавленную рубашку и спустила пониже дублет, который вообще-то должен бы защищать от таких вот ударов. — И не простой, а какой-то особенный, из стекла или чего-то похожего на стекло. А если бы я умерла? Если бы твоя настойка не подействовала?!
— Я ушёл бы вслед за тобой, родная… но я не простил бы себя, если бы не попытался, — ответил Арнан очень тихо, обнял Монику и прижался подбородком к её макушке. — Динстон, Инес была права — магия почти поглотила твою сестру, ещё чуть-чуть, и мы бы лишились её.
— Потом поговорим, нужно выбираться отсюда, — Динстон хмуро поглядывал по сторонам, оценивая обстановку и подсчитывая выживших.
— Портал? — предложил Эрнард, встал рядом с братом и оглядел Нику с головы до ног, будто оценивая, сколько ещё она протянет.
— Боюсь, если мы сейчас откроем портал, он может вынести нас куда угодно, кроме места назначения, магические потоки здесь искривлены, я бы даже сказал, они порвались и превратились во что-то неизведанное, — признался Динстон, перевёл взгляд на Арнана и замолчал.
— Тогда что ты предлагаешь? — спросил Тарит у брата, одобрительно качнул головой Хелике, прибившейся к их компании, и шагнул ближе к ней.
— Артефакты ещё слушаются тебя? — обратился Динстон к Арнану, недовольно щёлкнул языком и убрал защитный купол.
— Разумеется, они ведь всего лишь вещи, — пожал плечами Арнан, выпустил Монику из объятий и вынул из кармана ещё не разрядившиеся артефакты.
— Тогда будем прорываться с боем к окраине столицы, по пути подберём выживших, — скомандовал Динстон. — И помните: никакой магии.
Бывший военный советник короля Кадарии расправил плечи и принялся расставлять оставшихся людей в только ему понятной последовательности: себя и Инес он поставил впереди, следом — Арнан, Моника и Эрнард, замыкали отряд Тарит с Хеликой и Кимо. Затем Динстон поднял валявшийся на земле револьвер, проверил заряд и удовлетворённо кивнул. Моника вспомнила, что старший из братьев Гордиан не слишком хорош в бою с холодным оружием, а вот новинки вроде пороховых ружей и револьверов брат уважал и даже слыл неплохим стрелком. Ну что ж, похоже, Нике придётся на собственном опыте проверить, насколько Динстон владеет револьвером, впрочем, она не сомневалась — брат не подведёт.
Глава 25
Моника шагала рядом с Арнаном, не поднимая глаз и не показывая свой страх — она боялась сырой магии, боялась того ощущения превосходства и всемогущества, которое овладело ею. Ника презирала Витторио Гвери за то, что он желал власти, а в итоге сама превратилась в такое же ненасытное чудовище, алчущее силы. И кто она после этого? Как теперь жить, зная, что она ничуть не лучше своего заклятого врага? А если бы Арнан не прекратил это, что тогда было бы?
— Моника, аккуратнее, — Арнан успел подхватить девушку за локоть и удержать от падения — она не заметила разрушенную колонну под ногами. — Мне не нравится, что ты молчишь.