Никаких обещаний
Шрифт:
При этом воспоминании Эшли почувствовала приятное покалывание в затылке и нервным движением прикоснулась к волосам, словно для того, чтобы удостовериться, что с прической все в порядке. Эрик же ничего не делал, он просто стоял и смотрел, а Эшли казалось, будто что-то внутри нее падает и разрывается.
— Вы тоже… хорошо выглядите, — выдавила она из себя, понимая, что должна что-нибудь сказать, и в то же время осознавая: признаваться мужчине, что он выглядит хорошо, не очень разумно.
Весьма
— Как продвигаются ваши дела с додзо?
Эрик кивнул:
— Строительство идет полным ходом. Большая часть уже закончена. Скоро я смогу додзо открыть.
— Это хорошо, — Эшли облизала пересохшие губы и лихорадочно стала придумывать, что можно было бы еще сказать и что не прозвучит при этом совершеннейшим идиотизмом.
— Вы придете? — спросил он.
— Приду?
— Ко мне в додзо. Чтобы взять несколько уроков самообороны.
— О, думаю, нет.
— Я собираюсь открыть специальный класс для тех, кто хочет научиться защищать себя в опасных ситуациях. Как только класс откроется, я буду рад видеть вас в качестве своей первой ученицы.
— Может быть… как-нибудь…
Он внимательно и напряженно вглядывался в Эшли, усиливая ее неловкость. Чтобы не встретиться с ним взглядом, она начала рассматривать содержимое своей тележки.
Эрик тоже заглянул в ее тележку.
— Так вот чем вы питаетесь!
Нотка высокомерия в его голосе удивила Эшли, и она подняла глаза, посмотрев ему прямо в лицо.
— Конечно! А чем же еще?
— Все это сплошные суррогаты пищи, место им на помойке.
Эшли извлекла из тележки первое, что попалось под руку:
— Это цыпленок, думаю, он и вам вполне понравился бы.
— О нет, если он вывален в сухарях и обжарен во фритюре, — Эрик протянул руки. — Можно мне взглянуть?
Она передала ему тележку. Эрик понимал, он мог бы взять тележку, не касаясь Эшли. Мог бы, но не сделал этого. Напротив, он словно невзначай провел пальцами по ее руке. Заметив, что зрачки Эшли немного расширились, он понял, ее нервы напряжены не меньше, чем его.
Она молча ждала, пока Эрик читал состав, указанный на этикетке. Он задерживался на каждом ингредиенте, вслушиваясь в отрывистый темп ее дыхания и чувствуя, что так же быстро бьется и его сердце. Наконец Эрик возвратил ей тележку.
Эшли приняла ее с особой осторожностью, так, чтобы избежать прикосновения. Это вызвало у Эрика улыбку.
— Ну? — спросила она.
— Очень питательно! Соль. Натрий и глютамат натрия. Химические жиры. Это, без сомнения, понравится
— А чем же вы питаетесь? — Эшли оглядела содержимое его тележки, издав презрительный смешок. — Рис? Горох? А это что за странная вещичка?
— Свежий имбирь.
— А!.. — она продолжила осмотр его продуктов, самым очаровательным образом морща нос.
— А это что такое? — спросила Эшли, указывая на квадратный пакет. — Что это за «тьфу»?
— То-фу, — поправил Эрик. — Бобовое молочко. Высокое содержание протеина и низкое содержание жиров.
— Ух!.. — она скорчила гримасу и пошевелила пальцем еще один пакет. — Рыба? — В ее голубых глазах сверкнул дразнящий огонек: — Разве вы не знаете, что все эти продукты буквально кишат жуткими химическими веществами?
Он усмехнулся:
— Да, но в значительно меньшей степени, чем то, что добавлено в ваши продукты для гарантии их сохранности.
— Неужели вы не едите ничего по-настоящему хорошего?
— А вы? — парировал Эрик.
Эшли внезапно бросила на него нахальный взгляд:
— Конечно, ем. Я знаю, где продаются самые вкусные гамбургеры и где можно найти лучшую в городе пиццу.
— В забегаловках фаст-фуд, быстрого приготовления еды.
— Да, именно так я и живу. Быстро. Всегда бегом. Всегда на предельной скорости. И это значит, что я либо что-нибудь перехватываю в ресторанчике, либо покупаю пищу, которую можно быстро приготовить. Я просто не беру такое, что нельзя за минуту разогреть в микроволновой печи или извлечь из коробки или банки в мгновение ока.
— Может быть, вам стоит попытаться не спешить, немножко снизить темп и поразмыслить над тем, что вы делаете со своим телом?
— Вы, как видно, один из чудаков, помешанных на здоровье.
Эрик почувствовал, что ей хочется подвести его под категорию «чудака», «психа» или чего-либо подобного. И он также понимал, что и ему было бы легче, если бы он мог «списать» ее с ярлыком «пустоголовая девица». Но Эшли не была пустышкой. Да и сам Эрик не собирался так просто подпадать под одну из названных категорий. Он отрицательно покачал головой:
— Нет. Мой отец — один из тех американцев, которые любят бифштексы с картошкой и жирные гамбургеры, и время от времени даже у меня возникает желание проглотить что-нибудь из этого. Но влияние матери на меня всегда было велико, и благодаря ей я научился ценить аромат и красоту пищи, приготовленной из свежих продуктов, и быть небезразличным к качеству того, что я кладу себе в рот.
— О, какие мы разные! — воскликнула Эшли. — Вы инь, я янь, или что-то в этом роде.
Он улыбнулся путанице терминов: