Никем не победимая!
Шрифт:
Можно легко и уверенно действовать – даже кураж какой то появился: по крайней мере я видел каким охотничьим блеском сверкают в ночи глаза Марии. Да что глаза – глазищи ! И охотничий и мстительный и возбуждённый – ей ведь от убитого кое что из Чёрной силы перепадало и взбадривала её не хуже лёгкого наркотика, а уж от нескольких – так и вовсе не меньше удовольствия после "жаркой" постели !
А уверенность мне давали пленённые командиры дивизий и начальники их штабов. Неплохая соберётся коллекция в подарок Верховному главнокомандующему ! И возможность для торга и вдумчивого разговора, к тому же. А встретиться с ним придётся: это уже просто невежливо –
Комбрига 4й танковой бригады полковника Катукова разбудил на рассвете адъютант-порученец…
– Товарищ комбриг… - тряс он осторожно за плечо не желающего просыпаться от постоянного недосыпа полковника – проснитесь… Наконец Катуков с трудом разлепил налитые свинцовой тяжестью неподъёмные веки и сипло выдохнул:
– Дай воды попить. И умыться… И прокашлявшись бросил возмущённо – И какого лешего ты меня разбудил ? – и добавил поглядев в закрашенное тёмными предрассветными сумерками оконце землянки – так рано ? Немцы атаковали ? Так вроде боя не слышно... Адъютант, привыкший к подобным выкрутасам начальника, терпеливо ответил:
– Комбат два позвонил: что то странное творится на передовой у немцев… Вам надо самому приехать и посмотреть…
– Самому, самому… - проворчал раздражённо комбриг – ну ничего сами без меня не могут сделать !
– Так вы же начальство… - возразил порученец – вам и принимать решение в сложной обстановке…
– Умный, да ? – буркнул полковник. Адъютант счёл нужным не ответить на сказанное: да от него и не требовалось ответа – всё равно любой ответ показывал его на с лучшей стороны. Потому и промолчал…
– Ну что тут у тебя ? – недовольно спросил Катуков у комбата Гусева. Тот, такой же не выспавшийся, как и начальник, буркнул:
– Вы бы ещё попозже приехали товарищ полковник… и добавил ехидно – вы не через соседний батальон ко мне добирались ?
– Ты ещё поговори у меня…- бросил начальственно комбриг и добавил – умник… Одни умники кругом – один я дурак-дураком…
– Какой вы самокритичный сегодня с утра товарищ комбриг !
– продолжил зубоскалить капитан, но наткнувшись на мрачный взгляд полковника сражу же стал серьёзным; вытянулся…
– Докладываю – товарищ комбриг ! На передовой противника было замечено непонятное шевеление… Мною – при тщательном рассмотрении немецких передовых позиций были рассмотрены непонятные лица в странной форме, перемещающиеся по немецким окопам в разные стороны… Катуков скривился, словно лимон съел:
– Хватит ! – резко выдохнул он – давай по существу !
– По существу, товарищ полковник, я сам не пойму: по немецким окопам шастают – как у себя дома, какие то военные и, похоже, занимаются уничтожением
– Да не может этого быть ! Где они, а где мы… И потом – ну не верю я в то, что про них говорят. Байки это и пропаганда… - добавил тихо.
Дверь в землянку комбата распахнулась; внутрь шагнул военный в камуфляже; за ним второй, цепко окинувший находящихся в землянке внимательным, настороженным взглядом; третий, закрывший за собой дверь. В землянке сразу стало тесно. Комбриг и комбат напряглись: комбриг положил руку на кобуру, а комбат потянулся к автомату…
– Командир Спецназа СССР майор Марченко… - кинув руку к виску устало произнёс военный, вошедший первым. Комбриг с комбатом переглянулись и полковник – как старший по званию спросил:
– Это тот самый спецназ ? Я усмехнулся, подтверждая догадку:
– Спецназ СССР – один в Советском Союзе ! Я к вам зачем заглянул на огонёк ? Моё подразделение сегодня утром полностью разгромило 4ю танковую и 16ю моторизованную дивизии. Так что перед вами противника сейчас нет. Никакого…Имейте это в виду…
– И много трофеев взяли ? Влез "вперёд батьки в пекло", то бишь вперёд начальства, комбат. Катуков поморщился: одно дело лёгкое панибратство (они давно знакомы) наедине, а другое – при посторонних: субординация в войсках – великая сила !
– А остальные подразделения немцев ? – задал он немаловажный для себя вопрос. Повернулся к комбригу, игнорируя комбата:
– Немцы полностью разгромлены и против 5й стрелковой дивизии и против 5го воздушно-десантного корпуса, вернее его остатков… А что касается трофеев – товарищ комбат… - так всё, что взяли – всё наше.
– И с собратьями по оружию не поделитесь ? – с затаённой надеждой спросил комбат. Катуков тоже посмотрел заинтересованно…
– По средам бедным, ленивым и беспомощным милостыню не подаю – впрочем как и по остальным дням недели – остудил командир мечты танкистов. Комбат оскорбился, да и полковник тоже нахмурился.
– Да к тому же – помочь то я могу, но толку от этого для вас ?
– опередил я законное возмущение моими словами. Ну подарю я вам 10 автомашин… Приедет высокое начальство и, в зависимости от того какое оно, получится так: если нормальное – спросят откуда и заберут половину… Если ненормальное: и спрашивать не будут – заберут шесть штук. Так зачем вам давать десять, когда заберут половину ? Значит надо дать пять. Но то же начальство заберёт у вас половину – две или три… Комбат вскинулся возмущённо:
– Да я их так спрячу – во век не найдут ! Покачал головой:
– А им и не надо будет искать – сам отдашь… Найдутся добрые люди – доложат, или заложат. Комбат посмурнел…
– Значит остаётся две машины… Но и из них злобное начальство может забрать половину… - ухмыльнулся я – так стоит ли вообще что то давать ? – широко улыбнулся. За моей спиной хохотнул удачной шутке Рощин. Но ни комбат ни комбриг шутку юмора не поддержали… Оно и понятно: им доходчиво – с точки зрения командира спецназа отказали в материальной поддержке, подведя под это железный аргумент. И ведь не оспоришь: такое в Красной Армии сплошь и рядом…