Нико
Шрифт:
— Мне очень жаль, — запнулась Джина. — Я думала, ты имел в виду, чтобы она была в платье, и она надела его. Я предложила ей надеть что-нибудь из прошлой коллекции «Шанель» …
— Заткнись, — он поднялся с кресла, дернув руками. Кожу Мии начало покалывать в предупреждении, а ее мать слегка всхлипнула. После нескольких лет унижений, они знали все знаки, и знали, что лучше просто стоять, чем бежать, потому что побег нес в себе более худшие последствия.
Мия стрельнула взглядом в Данте, заметив, что его плечи даже не напряглись, а на лице не было заинтересованности. Он был выше своего отца, моложе, сильнее, первенцем и единственным сыном. Если бы она была Данте,
Внезапно, в голове возник образ Нико, его широкие, мощные плечи и мускулистые руки, то, как он вел ее через казино тем вечером, удерживая ее за поясницу, одновременно направляя и защищая ее… так, как он защитил ее много лет назад. Нико смог бы поставить ее отца на место лишь одним ударом. Мало того, он был могущественным капо Мафии; грозным и безжалостным человеком, который брал то, что хотел, невзирая на последствия.
Мужчина, которого она не боялась, потому что видела его душу.
Мия почувствовала себя смелее, безрассудной и даже храброй, когда угрожала Нико в его кабинете. Почему она не могла чувствовать того же в присутствии своего отца!? Почему, сейчас, она не могла быть смелой?
— Не трогай ее, — Мия отступила назад, встав между отцом и матерью.
— Глупая девчонка, — лицо отца затуманилось от потрясения и недоверия, а затем и ярость, какой она не видела прежде. — Уберись с дороги. Твоя мать знала, чего именно я хочу. Она решила бросить мне вызов. Она будет наказана, и это научит ее больше не совершать подобного снова.
— Это был мой выбор — одеться так, — она отступила назад, подтолкнув мать за себя. — Если кто и должен быть наказан, так это я.
— Боже мой, я буду рад избавиться от тебя, — он сократил дистанцию между ними двумя быстрыми шагами, и ударил Мию по лицу так сильно, что ее голова повернулась в сторону. Еще не оправившись от удара, она не могла остановить его, наносящего удары по матери, а затем, когда Джина упала на пол, он продолжил пинать ее ногами.
— Данте. Возьми мой пиджак и забери свою сестру. У нас нет времени на поиски новой одежды для нее, — он перешагнул через мать Мии и оглянулся через плечо. — Джина, в следующий раз, когда я использую словосочетание «надлежащим образом», я хочу, чтобы она была одета как ты.
— Конечно, Баттиста, — мама вытерла кровь с уголка рта и села на мягком красном ковре, подперев под себя ноги. — Мне очень жаль. Этого не повторится снова.
— Не только это, вообще все, — он стрельнул взглядом, с нотками отвращения, в Мию, когда Данте взял ее крепкой хваткой за локоть. После пары напутственных слов Вулфу, он зашагал по коридору.
— Куда мы направляемся? — с пульсирующей щекой, Мия пошла вслед за отцом по коридору, с Данте, Ревом и Альфио позади.
— «Траттория Винченцо».
Мия удивилась, что он ответил, но сохранила молчание до самого выхода из дома. Рев сел на водительское место семейного лимузина, а Альфио устроился на пассажирском сиденье рядом с ним. Отец Мии сел в салон, а Мия и Данте перед ним.
— Я хочу, чтобы ты держала рот на замке, когда мы доберемся туда, — сказал отец Мии, когда тронулась машина. — Я не хочу вообще ничего слышать. Ты не оскорбишь меня и не опозоришь нашу семью перед нашими гостями. Иначе ты пожалеешь, девчонка, когда мы вернемся домой. Одной одежды уже достаточно.
Кожу Мии покалывало, и она оглянулась на Данте, но он в гробовом молчании уставился в окно.
— С кем мы встречаемся?
— Дон Тоскани и его сын, — отец потер
— Время для чего?
— Время, чтобы стать чертовски полезной для семьи, — его лицо ожесточилось. — Тебя видели той ночью в казино с Нико Тоскани, одетую как шлюха. Ты опозорила семью. Ты оскорбила меня…
— Я работала, — она осмелилась прервать его. — Я проводила проверку…
— Заткнись, — рявкнул он. — Ты связалась с чертовыми Тоскани. Теперь, ты будешь связана с ними на всю жизнь. Ты дала мне возможность связаться с Доном Тоскани и договориться о перемирии, чтобы положить конец войне между нашими семьями. Я предложил брак, как завершение сделки. Мы объединим наши поставки наркотиков, чтобы вытолкнуть наркокартели и уличные банды, раз и навсегда, не только в городе, но и в пределах всего Лос-Анджелеса. Помимо этого, мы, наконец, сможем попасть в игровую индустрию, через казино его племянника. Это идеальное место, чтобы отмывать деньги.
— Ты просишь меня выйти за Нико Тоскани? — от шока у нее перехватило дыхание.
— Я не прошу. Я велю, — он убирает волосы назад. — И ты собираешься выйти не за того незаконнорождённого выродка, который назначил цену за мою голову. А за Тони. Подходящего для брака сына. Сегодня, он хочет взглянуть на тебя. Ты не уродлива. Ты вполне себе ликвидный товар. Тебе лучше надеяться, что он увидит твои формы за этой нелепой одеждой.
— Думаешь, я усердно училась в школе и построила свой бизнес, чтобы стать ликвидным товаром? — ее голос становился все громче с каждым словом, хотя она знала, что это его разозлит.
— Для чего, блядь, ты бы это еще сделала? — он откинулся на спинку сиденья, его шелковая рубашка обтянула бочкообразную грудь и огромный живот, висящий над поясом. — Ты — женщина. Ты для меня лишь политическая ценность. Нам нужен этот союз, чтобы положить конец войне и приумножить власть семьи. После того, как ты выйдешь за Тони, его ублюдочный племянник будет не опасен… он не сможет прикончить семью и у него больше не будет власти свергнуть Санто. Я удивлюсь, если он будет все еще жив, когда ты вернешься из своего медового месяца.
Все эти годы в попытках доказать себе, получить одобрение отца, показать ему, что она была хороша, были зря. Он никогда не видел в ней ничего больше куска собственности. В сердце, она всегда знала это, но услышав эти слова из его уст, она почувствовала внутри боль. Она хотела покончить с этим: с ним, с болью, отвращением, разрушенной семьей, правилами Коза Ностра, кодексом и культурой. Она упорно боролась за свой маленький кусочек независимости, и не выживет, если он заберет это.
— Я не выйду за Тони Сухаря, — она взглянула на Данте, ища помощи, но он продолжил смотреть в окно. Ее несчастье. Данте никогда не вставал против отца. Очевидно, он не намеревался делать это и сейчас. — У меня нет заинтересованности в браке, и конечно же не с психопатом. Газеты называют его Мясником. Каждый раз, когда у него с кем-то спор, то этого человека находили не только мертвым, но и изуродованным.
— Ты выйдешь замуж за того, за кого я скажу, и ты сделаешь то, что я велю, — отец пренебрежительно махнул рукой. — Мы все должны приносить жертвы. И это — твоя. Мы сядем, чудесно поужинаем, построим планы. Я пригласил Дона Фальцоне поприсутствовать сегодня, чтобы быть свидетелем конца войны и обещания на брак. Фальцоне — единственная достаточно сильная семья, способная бросить нам вызов и бороться за контроль над городом, но как только он осознает всю мощь нашего союза, он подумает дважды, прежде чем попытается пробиться на нашу территорию.