Нико
Шрифт:
— Она согласилась на это?
Санто засмеялся.
— Дон Кордано заверяет меня, что она исполнит свой долг перед своей семьей. Это все, что нас волнует. Как и Тони исполнит свой долг для нас, чтобы обеспечить Тоскани новую родословную. Мы встречаемся с ними в «Траттории Винченцо» в четверг вечером, чтобы окончательно все утвердить, и у них будет свадьба так скоро, как мы все организуем.
— Она чертовски горячая штучка, — Тони сделал непристойный жест своим кулаком. — Будет несложно обрюхатить ее и продолжить линию Тоскани.
Подтекст был ясен. Санто никогда не собирался
Это означало, что в ближайшие дни соратники Дона Тоскани повезут Нико в поездку, из которой он вряд ли когда-нибудь вернется, а Мия будет отдана в руки жестокого, порочного человека и семьи, которая видела в ней лишь средство для достижения цели. Он не пожелал бы такой участи никакой женщине, и особенно женщине, с которой он так давно связан… женщине, которая заставила его почувствовать себя достойным, пускай он и внебрачный сын и никогда не надеялся на большее.
— Чистая родословная Тоскани, — продолжил жестокие слова отца Тони, как будто читая мысли Нико.
— Если мы закончили… — Нико не дождался ответа. Он встал и послал кивок в знак уважения Чарли Нейлс и своему дяде. В детстве он научился тому, чтобы не поддаваться на удочку Тони, но он не мог терпеть неуважение к своей мертвой матери. Быстрый уход был единственной альтернативой в борьбе, в которой, вероятно, один из них был бы мертв. Его мать была любовью всей жизни отца, но они никогда не имели возможность на брак. Для чести своей семьи, отец Нико пошел на политический брак, как сделает Нико в ближайшие месяцы. Ему оставалось лишь надеяться, что его новая жена родит ему сыновей, и они будут не от его любовницы, и не заслужат общественное осуждение.
— Мы объявим о свадьбе после службы в доме Нонны (бабушка — прим.редактора) Марии в это воскресенье, — кинул вдогонку Санто. — Ты можешь быть шафером.
Глава 3
Бенито «Бени» Романо припарковал свой белый микроавтобус снаружи маленького захудалого бунгало небольшой общины «Восход солнца», на окраине Лас-Вегаса.
Через дорогу проходила сделка между парнями, на вид которым было не больше четырнадцати, и дилером, старше них не более чем на год или два. На траве перед домом лежала тощая псина, а у дороги был припаркован изрядно помятый пикап.
Черт. Гейб здесь. Он никогда не появлялся здесь по вторникам. Он что в очередной раз потерял свою гребаную работу?
Закрыв дверь, он прошел по заросшему сорняками газону, остановившись, чтобы передвинуть трехколесный велосипед Дейзи и поднять Мистера Щекотку, которого бросили в грязь. Христос. Каждый месяц он давал Джинжер достаточно денег, чтобы она могла позволить себе снимать приличное жилье для себя и их дочери
— Папочка!
Входная дверь распахнулась, и в его объятия влетела шестилетняя Дейзи, ее длинные светлые волосы были в полном беспорядке, а руки липкими от сладостей.
— Привет, детка. Почему ты так поздно не спишь? — он обнял ее, и, стараясь не навредить поднял. Она была слишком худенькой, и, казалось, сколько бы денег он ни давал Джинжер, Дейзи всегда недоедала.
— На сегодня ты закончил ловить плохих парней? Ты принес что-нибудь поесть? — она обвила своими тонкими ручками его шею и снова отстранилась от него. — Сегодня на ужин в кладовке была только фасоль, и на этой неделе я уже три раза ужинала ею.
— Джинжер! — он прокричал это имя, так как знал, что она в спальне с Гейбом, и тот особо не горел желанием при выяснении отношений получить по морде.
— У меня в сумке есть сэндвичи. Папочка хорошо тебя накормит.
Он всегда жалел о выборе своей профессии, особенно когда дело доходило до Дейзи. Он был в мафии и находился под прикрытием в течение уже четырех лет, когда в баре встретил Джинжер и провел с ней ночь. Такая работа не подразумевала нормальных отношений, поэтому он просто спал с женщинами. Он уж совсем никак не ожидал, что одна ночь приведет к пожизненному обязательству в лице маленькой девочки.
— Да, — на крыльцо вышла Джинжер, скрестив руки на своей пышной груди, отчего та почти вывалилась из ее ярко-розового топа. В первую очередь именно эта грудь стала той самой причиной, по которой Джинжер оказалась в его постели. Доказательством того что он был в ее жизни, была Дейзи.
— Что ты, черт возьми, сделала с деньгами, которые я дал тебе на прошлой неделе? Дейзи говорит, что ты кормишь ее одними бобами.
Джинжер явно была не в настроении даже притвориться виноватой. Вместо этого она просто пожала плечами.
— Все дорого. Я должна оплатить аренду, коммунальные услуги, а еще собаку пришлось отвезти к ветеринару…
— Ты повезла собаку к ветеринару вместо того, чтобы накормить нашу дочь?
— Я знала, что она выживет. Скампер — нет, — она послала ему взгляд. Тот чертов взгляд, который выводил его из себя, взгляд коварной женщины, которая говорит мужчине, что она на таблетках, когда на самом деле это не так, потому что он был первым порядочным мужчиной на ее пути, и она хотела его удержать.
— У тебя нет права приходить сюда и критиковать то, как я воспитываю Дейзи. Ты выбрал свою работу, а не воспитание нашего ребенка. Ты проводишь с преступниками Вегаса больше времени, чем с ней.
— Я говорил тебе сто раз, Джинжер, — он прижал Дейзи к груди. — Дело не во времени. Это опасно. Моя работа и действия могут, в конце концов, привести к вам, а я не хочу, чтобы кому-нибудь из вас причинили боль.
— Что? — она фыркнула. — Ты боишься, что кто-то постучится в нашу дверь, потому что ты выписал штраф за парковку? Корчишь из себя кого-то, хотя мы оба знаем, что ты — никто. Забитый коп, который никогда не уйдет с улиц.