Никогда не говори "Никогда"
Шрифт:
— Думаешь, мне нужна вечеринка?
Она встает передо мной.
— Да, Кэт. Расслабься, ладно? Сегодня вечером мне нужно идти к Мэтту. Там будет Макс, — напоминает она мне.
Я закрываю глаза, все еще слыша голос Камерона, поющий на заднем плане. Знаю, мне нужно уйти. Но она была лучшей подругой, о которой я только могла просить. Ну и черт с ним, не можешь победить — присоединяйся.
— Давай сначала вернемся ко мне домой.
Она вздыхает.
— Почему?
— Потому что прежде чем идти туда, мне нужно выпить, вот почему.
Она
— А теперь рассказывай.
Мы возвращаемся ко мне домой; там никого нет. Я оглядываюсь, ища записку от папы. Однако ничего. После двух ужасных коктейлей, состряпанных Гэбби, мы направляемся к Мэтту. Когда мы вместе заходим в его дом, я чувствую себя немного уверенней. Без сомнения, эти отвратительные коктейли стали комом мне в горле. Я не пью, но сегодня я расстроена, ведь сегодня тридцатое марта — мой восемнадцатый день рожденья, а я даже не услышала от папы: «С днем рожденья, Кэт». Он полностью обманул мои надежды и, скорее всего, проводит мой день рожденья с Ребеккой. Как он мог так со мной поступить? Это же чертовски важно, я имею в виду, вам же только один раз исполняется восемнадцать.
Единственное, что спасает сегодняшний день, — это погода — для этого времени года не по сезону тепло. Такая погода как будто пробуждает меня. Не совсем подходящая для шлепок, но все не так плохо. Мы сразу же идем назад, к бочонку, взгроможденному на большой синий ящик. Здесь все, кто приходил посмотреть на группу Камерона в «Джимми Гриль», но самой группы нет. Пока что.
Вечеринка точно такая, как я и ожидала. Веселящаяся крашеная блондинка увлекается каждым парнем, так что они могут попасть в ее когти. Естественно, они ведутся, как будто это их последний день на планете Земля. Не хочу быть здесь, поэтому должна продолжать напоминать себе, что я здесь ради Гэбби.
После того, как она наливает мне второе пиво, я чувствую восхитительное онемение. Если бы могла, то стерла бы этот день из своей памяти. Но прямо сейчас, это единственный способ забыться. Хочу, чтобы все было по-другому. Хочу, чтобы отец помнил о моем дне рожденья, а мама была здесь, и чтобы мы никогда не уезжали из Джорджии. Пока эти мысли проносятся в моей голове, тремя большими глотками я выпиваю пиво.
— Может, тебе лучше притормозить, Кэт. Мы же пришли сюда двадцать минут назад, — говорит мне Гэбби, прилагая усилия, чтобы держать меня ровно.
Я отталкиваю ее руку.
— Я в порядке, — говорю я невнятно.
Ее радостные глаза скользят мимо меня.
— Они здесь.
— Кто?
Она закатывает глаза.
— Макс, Камерон и Уилл, — шепчет она так тихо, что я почти не могу расслышать.
Оборачиваюсь, Камерон идет к нам.
Приблизившись, он поднимает глаза.
— Эй, Кэт. Наслаждалась музыкой?
Я прислоняюсь к стене, нуждаясь в чем-то, что поможет мне стоять ровно.
— У тебя отличный голос, Камерон, — говорю я медленно, чтобы слова не получились
Он морщит нос.
— Ты в порядке?
Я наклоняюсь ближе к стене.
— У меня все хорошо. А как у тебя дела?
— Хорошо. Я очень рад, что ты здесь, — говорит он, наклоняясь ближе.
Я пытаюсь отойти, но стена позади меня нерушима.
— Уверена, что все хорошо? — снова спрашивает он.
— Я же сказала, у меня все отлично, — бормочу я.
Он смотрит на Гэбби.
— Гэб, не давай ей больше пить.
Кто, черт возьми, он такой, чтобы говорить мне не пить? Он мне не отец, которого, если честно, нигде не найти.
Я не слышу ответа Гэбби. Обхожу его и иду на кухню, Камерон следует за мной. Вижу, как Мэтт наливает шоты в крошечные стаканчики.
Подхожу, беру один и начинаю подносить к своим губам, когда его забирают у меня из руки.
— Кэт, тебе это не нужно, — говорит Камерон.
Я пытаюсь забрать стаканчик из его руки, но он такой высокий, да еще и держит его над своей головой.
— А я говорю, нужно, — говорю ему я, пока обхожу вокруг него, и, взяв со стойки крошечный стаканчик, быстро выпиваю прозрачную жидкость.
Спотыкаясь, я обхожу вокруг него и возвращаюсь к Гэбби. Теперь из моих мыслей стерт весь груз этого мира, так что я хочу танцевать. Месяцами я не отпускала себя и не чувствовала это восхитительное чувство. Но сегодня вечером я не хочу быть взрослой. Я хочу быть восемнадцатилетней.
Подхожу к Гэбби и хватаю ее за руку.
— Я хочу танцевать.
Она смотрит на меня, будто я сошла с ума.
— Кэт, на вечеринках никто не танцует. Ты пьяна. Наверное, мне следует отвезти тебя домой, — говорит она, все еще смотря на меня, как будто я совсем распустилась.
— Я сказала, что хочу танцевать, значит это я и буду делать, — уходя, кричу я.
Осматриваюсь вокруг и понимаю, что она права — никто не танцует. Всю свою жизнь не могу понять, почему музыка такая идеальная. Сбрасываю свою обувь, залажу на кофейный столик и начинаю покачиваться в такт музыки. Вдруг позади меня я слышу аплодисменты и неодобрительные крики. Поворачиваюсь и вижу ухмыляющегося Мэтта и его дружков. Думаю, я слышу, как кто-то говорит:
— Снимай.
Но мне все равно, сегодня я прекрасно себя чувствую. Закрыв глаза, я чуть не падаю. Когда начинаю давать толпе именно то, о чем они просят, вдруг чувствую, как вокруг меня оборачивают руки и тянут вниз.
— Я отвезу тебя домой.
Я слышу голос Камерона, но не могу видеть его лица. Как какую-то тряпичную куклу, он перебросил меня через плечо.
— Я не хочу домой, — говорю, пиная его ногами, и кричу: — Отпусти меня.
Я могу слышать голоса, кричащие то же самое:
— Парень, отпусти ее. Она только начала.
Но он не отпускает. Как только мы оказываемся снаружи, рядом с его идеальной блестящей белой машиной, он ставит меня на землю.
— Кэт, ты не очень хорошо выглядишь.