Никогда не кончится июнь
Шрифт:
Я не могу.
…А все-таки интересно, — подумалось мне уже в который раз, — кровать стоит на том же самом месте, где и дядина, в комнате этажом выше…
И как раз на ней, там, наверху, прямо надо мной лежал покойник…
«…Они друг на друга похожи, но все ж не одно и то же. Между мной и тобой — днем твердь, ночью воздух. Для меня — земля из дерева, для тебя — небо из камня…» — припомнилась Степина загадка.
Квартиры!
Забыв о страхе, я вскочила из постели, подбежала к низкой софе и затрясла Степу за ногу.
— Степка!
И прыгнула к нему.
Мальчишка прижался ко мне, как потерявшийся щенок.
— Послушай, меня вдруг осенило! Загадка… помнишь? Это ведь о наших с дядей Борей квартирах!
— О квартирах? — он взглянул на меня с такой надеждой, что мне стало не по себе.
Какая теперь разница, о чем загадка, если ты решила не участвовать в этом?..
— Смотри… — продолжила я, преодолевая внутреннее колебание. — Они друг на друга похожи, но все ж не одно и то же. Подходит?
Степа вслед за мной тоже уставился на потолок.
— Подходит! — и крепче вцепился в мою руку.
— Слушай дальше. Между мной и тобой — днем твердь, ночью воздух. Это о том, что днем между квартирами пол, он же потолок, а ночью…
Я сглотнула воздух, вспомнив, как пролетала сквозь стены.
— …И последнее. Для меня — земля из дерева, для тебя — небо из камня. Ну? Его деревянный пол и мой кирпичный потолок!
Я посмотрела на Степу, ожидая восторга и похвалы.
Но увидела потухший больной взгляд.
— Кирпичный потолок?.. — тускло произнес он. — А разве кирпичные потолки бывают?..
— Да в том-то и дело! Когда в моей спальне делали ремонт, отец возмущался, что часть потолка оказалась сделана из кирпича. Видимо, ширины плиты перекрытия не хватило, вот строители кирпичом и заложили…
— И что теперь? — спросил он как-то растерянно. — Ну, о квартирах… И что?
А правда, что?..
— Не знаю, — призналась я, — будем думать дальше.
— Там еще что-то было, в загадке… Я окончание забыл… Мне плохо, Даша… — произнес измученный рыжик, глядя мне прямо в глаза.
Вот уже несколько часов я не узнавала этого веселого, жизнерадостного парня.
Решение бросить все еще немного поколебалось.
— Давай спать, — повторила, наконец, я. — Завтра все рассудит.
ГЛАВА 30
На этот раз завтра пришло не так скоро. Какое-то время я лежала в своей постели, и она казалась мне чужой, как больничная койка. Несмотря на одно верблюжье одеяло и два пуховых, тело мое дрожало, словно подключенное к электрическому разряду. Потом наступила болезненная полудрема, в которой, не давая полностью погрузиться в сон, мелькали, как на весах, мысли — «переступить или остаться»… И уже почти под утро дрожь, наконец, утихла, мысли исчезли, и пришел беспокойный сон, который время от времени разбивали навязчивые, тоскливые звуки гитары…
Когда завтра, наконец, наступило, решение было принято.
Для
После завтрака я подошла к окну, отдернула тонкую занавеску, и взгляд споткнулся об эфедрин…
Легкая, неуловимая волна памяти пробежала по бессонному мозгу…
И сердце сжали тоскливые цепи.
— Задача номер один, — объявила я Степе, задернув занавеску, будто закрывая тяжелые воспоминания. — Найти «Календарь нимф»…
— Значит, ты согласна?! — перебил он.
— Задача номер два, — продолжила я, не отвечая. — Авиабилеты на Милан, на 14 число. Бери мой паспорт и дуй в аэропорт. Деньги… — я вздрогнула.
— …должны быть в шкафу.
А вдруг они снова пропали?..
Но через минуту Степа принес увесистую пачку. Я кивнула.
— Хорошо.
— Принцесса моя!.. А где ты возьмешь ноты?.. — немного оживился заторможенный парень, резво натягивая майку.
— Позвоню своему учителю из музыкальной школы, — пояснила я. — Ему уже под семьдесят, и у него огромная коллекция произведений для гитары и куча связей в музыкальном мире. Авось, он мне поможет.
— Давай! — Степа кивнул и исчез за дверью.
А я подошла к телефону и, порывшись в телефонной книжке, нашла там давно забытый номер старого педагога по гитаре Анатолия Викторовича Крылатова.
Несколько тычков в кнопки, и четырех лет расставания как не бывало…
— Анатолий Викторович! Здравствуйте, это Даша Буранюк. Да-да, та самая Дашулька!.. В этом году заканчиваю. Да, время летит! Как поживаете?.. Понимаю, возраст… Ну да, по делу. Вы случайно не слышали о композиторе Вячеславе Горячеве? Знаете, да?! Откуда я знаю… Да вот, пришлось столкнуться. Да, согласна, невероятный талант. И погиб в самом расцвете лет. А кстати, у вас нет его произведений? Да, я как раз по поводу… да! «Календарь нимф»!
Сердце под халатом забилось быстрее — мой педагог не только хорошо знал это имя, но, похоже, был о молодом композиторе Горячеве весьма высокого мнения. И секунду назад, когда речь зашла о его произведениях, он сам упомянул «Календарь нимф»!
Но в следующую секунду мое сердце разбилось.
— Нет?.. А вы не в курсе, у кого есть?.. Как уничтожил? Почему? Какая темная история?..
Темная история…
— Подробностей я не знаю, — старческим дребезжащим голосом вещал педагог на том конце провода, — но, по-моему, он утопился от несчастной любви. А незадолго до этого сжег все свои сочинения…
Утопился от несчастной любви… Так я и думала.
— И, значит, «Календарь нимф»… безвозвратно потерян?
Я судорожно закашлялась и прижалась лбом к стене прихожей.
— Попробуй узнать в библиотеке оркестра народных инструментов «Русская волна». Это единственное, что я могу тебе посоветовать. Алексей Юрьевич иногда играл со своими ребятами гитарную музыку в переложениях… Хотя разыскать «Календарь нимф» Горячева шансов очень и очень мало. Телефон, к сожалению, у них не работает, поэтому тебе нужно будет съездить в поселок Речной, в ДК «Мир и труд».