НИКОЛАЙ НЕГОДНИК
Шрифт:
Оказалось, что контрразведчики невзначай натолкнулись на целый заговор, во главе которого стоял местный резидент ордена Бафомета, он же по совместительству сосед корчмаря, румийский купец Амвросий. Хитрый грекос рассчитывал, что Вечкан, задолжавший в свое время Акакию немалую сумму, сможет подвигнуть последнего… Нет, даже не подвигнуть, а совратить обещаниями будущих благ на банальное предательство. Требовалось всего лишь указать тайный ход, через который ушлый хозяин доставлял в осажденный город свежие продукты, а остальное уже дело техники. Барыги ночью проникнут
Судя по виноватому виду Акакия, так бы оно и произошло, не вмешайся в его судьбу счастливый случай в лице оборотня. Так уж получилось, что Август, спрятавшийся под подолом его дочери, вдруг почувствовал… нет, ощутил… Впрочем, какая разница! И наутро растроганный отец не решился противиться выбору единственной наследницы, особенно после того, как узнал про высокую должность фон Эшевальда. Благородное происхождение роли не играло, так как у жениха оно было с рождения, а у невесты вполне компенсировалось приданым и будущим наследством.
– Так что не говорите мне за те сорок четыре монеты, - напомнил корчмарь.
– Восемь, - уточнил Глушата.
– Вино я еще не пил.
– Таки не буду спорить, - согласился корчмарь.
– Можете не отдавать эти десять монет. Но я точно знаю, что Амвросий купит косточки с вашего стола не меньше, чем за сотню крестовиков.
– Сколько?
– не поверил черт.
– Вот это деньжищи! И зачем ему мои кости?
– Ваши не надобны, во всяком случае, не сейчас. А вот над объедками будут проведены сложнейшие колдовские процедуры с мерзкими плясками и попсовыми песнями с намерением подчинить вас своей власти. Еще вчера просил, как только узнал о приезде в город…
– От кого? Да какая разница, все равно - бред!
– Я это знаю, вы это знаете, Август это знает… Но согласитесь, к чему загружать покупателя совершенно не нужной ему информацией?
– Тебя побьют, - выдал прогноз на ближайшее будущее оборотень.
– За что? За предельную честность? При продаже заклинания я сразу предупредил… Кстати, не желаете копию недорого? Так вот, при чтении заклинания нельзя ругаться, зевать, клевать носом, ворчать, пыхтеть и прочее. А самое главное - нельзя прерываться!
– И чего такого?
– недоуменно спросил Глушата.
– Да видел я это заклинание, - пояснил фон Эшевальд.
– Двенадцать листов мелкими иероглифами - завещание катайского императора Фу-Чу из династии Шунь в подлиннике. И с дарственной надписью автора.
– Не жалко раритет?
– За такие деньги? Да моя Фира за ночь еще три штуки нарисует. Если время останется, - ответил оборотень и покраснел.
– Жулики вы оба, - справедливо заметил черт.
– Но я в доле?
Август сопоставил в уме здоровый аппетит друга, возможную прибыль, согласился.
Уже далеко за полночь в той же самой корчме собрался альтернативный совет обороны города. Из чувства здоровой конкуренции между ведомствами армейцев на него решили не приглашать и вообще провести операцию в глубокой тайне. Знают двое - знает и свинья. Так выразился оборотень, и поэтому в уединенном кабинетике присутствовали четверо. Корчмарь с дочерью, Эсфирией Акакиевной, собрали поздний ужин, но кроме только что вернувшегося из вражеского лагеря Глушаты, к еде никто не притронулся. Рогоносец же скромно примостился во главе стола и сметал с него все, до чего дотягивались длинные руки.
Тихо кашлянув для привлечения внимания, Август фон Эшевальд коротко доложил обстановку:
– Итак, что мы имеем… Сегодня под утро наши противники решительно и бесповоротно идут на штурм. Эй, обжора, у тебя точно все готово? Шайтан этот не подведет?
Глушата энергично помотал головой, не раскрывая набитого рта. Ну неужели нельзя обойтись без глупых вопросов? И так устал как собака, бегая несколько раз из города в стан степняков, а тут еще поесть нормально не дают. Зря, наверное, отказался от шашлыков, предложенных восточным бесом. Весьма неплохо выглядели и пахли, хотя в костре догорала знакомая красная шапочка бывшего боярина Вечкана, воняя не меньше самого шайтана. Правда под черный кумыс могли бы и не пойти.
– Нормально он справится, не переживай, - черт прожевал остатки запеченного на углях барашка и с сомнением посмотрел на полное блюдо пирожков.
– Куда нафиг денется?
– Доверяешь?
– Нисколько.
Вот за что Глушата совершенно не беспокоился, как это за лояльность Шаха Ерезада - сам лично закрепил на нем пояс верности, состоящий из бурдюка со святой водой, ходиков с чугунным утюгом вместо гири, и пары хитрых проволочных конструкций. Они должны были обозначать дистанционные взрыватели, и хотя таковыми не являлись, но должное впечатление произвели. К тому же для пущего контроля, проследил за тем, чтобы шайтан наизусть заучил текст передаваемого Пету-хану сообщения. И сопроводил до юрты правителя.
Планировалось, что барыги будут пробираться одновременно в четырех местах - Акакий не стал жадничать и сообщил будущему зятю о наличии подземных ходов собратьев по ремеслу, которыми и сам порой пользовался втайне от хозяев. Вышеозначенные собратья, они же конкуренты, сидели сейчас под домашним арестом, а набранные втихаря бригады каменщиков заканчивали некоторую модернизацию подземелий. Срамота и народное творчество, конечно, но одно мероприятие свежая кладка должна выдержать, а других больше не ожидалось.
– Кто поведет лазутчиков, не говорили?
– уточнил Август.
– Какая разница?
– отмахнулся Глушата.
– Чай Пету-хан не сам под землю полезет.
– А хорошо бы.
– Да уж… Ну ничо, там его родственников целая куча будет - Манга, Байдар, Кардан и Бастырь. Братья двоюродные.
– До чего же имена поганые, - плюнул корчмарь.
– А чего ты хотел от дикарей, Акакий Хиппогрифоньтьевич?
– фон Эшевальд на мгновение оторвал взгляд от плана города.
– Там слишком много народу живет, чтобы на всех человеческих имен хватило.