Шрифт:
Белое одиночество
Я взглянул в окно. С неба летели снежинки, порхали как бабочки, танцевали в воздухе. Включил запись песни Сальваторе Адамо «Tomble la neige…». Полилась грустная мелодия. Голос, преисполненный страсти, тоски и нежности… Из кинофильма «И падает снег»: «Томбэ ля нэжэ Тю нэ вьендра па сё суар…»
А снег кружил и падал… Завивался в вихре. Поднялась метель. Она всё усиливалась. Крутились и метались снежинки, сцепляясь друг с дружкой. Казалось, из снежных завихрений появится Снежная
Ветер постепенно стал слабеть, снег летел спокойнее и реже. Он таял на окнах. Будто слёзы текли по стёклам. Снежинки порхали, словно танцевали в воздухе. «Томбэ ля нежэ…» – звучал в голове голос Адамо. «Падает снег, Ты не придёшь этим вечером…»
Этой ночью мне опять приснилась необычная девушка. Даша. Мы с девушкой шли рядом, тихо падал снег. Мы улыбались и о чём-то беседовали. Я не узнавал Казань. Будто очутился в конце позапрошлого века. Мимо проезжали конные экипажи. Мой грезосон прервала ритмичная музыка – сигнал мобильника. Звонил друг.
– Привет, Саня! Ты в универ сегодня собираешься?
– Привет, Айнур! Да надо бы наведаться, – хмыкнул я.
– За тобой заехать?
– Нет, гони свой Логан до места. Хочу пройтись пешком. Пока!
Айнур – парень казанский, я – из деревни, но мы как-то быстро подружились. С первого курса. Вначале я в общаге жил, так Айнур не часто бывал в гостях. Перед началом третьего курса я нашёл квартиру, и друг стал бывать чаще. Он парень высокий (на полголовы меня выше), весёлый. Волейболист классный.
Я тоже на первом курсе на секцию ходил, потом больше времени стал уделять учёбе. Так, умыться надо, яичницу пожарить. Когда съел немудрёный завтрак, засвистел чайник. Только успел выключить его, опять раздался звонок. Каринка! Да чтоб её черти взяли!..
Карина – однокурсница, бывшая подруга, с ней мы немного жили вместе. Когда узнал, что она мне изменила, выгнал к шутам. Ну, то есть обратно в общагу.
– Аллоо, – раздался кокетливый голосок.
– Слушаю…
– Санёк, доброе утро! Как я рада слышать тебя! А ты мне ночью снился…
А мне снилась другая, – чуть не выдал ей. Зря спохватился, надо было сказать.
– Карина, мне некогда болтать, выхожу из дома, – оборвал я изменщицу и отключил смартфон.
Выпил чаю, стал одеваться. В мозгу крутилось: «А ведь Даша мне не только снится, я ведь с ней встречался! Или у меня крыша едет?!»
Куртку надеть? Нет, лучше пальто. Правая рука наткнулась в кармане на какой-то предмет. Часы, старинные! Нашёл их на улице. После этого произошло странное происшествие, встреча с девушкой из прошлого. После чего она стала приходить ко мне во сне. Часы тикали, показывали правильное время. А что, если?.. Сунув раритет в карман джинсов, вышел и закрыл дверь.
Шагал по улице, снежные хлопья планировали с неба. В ушах всё звучали строки песни: «Tombe la neige Et mon coeur s'habille de noir» – «Падает снег и моё сердце одевается в чёрное», и припев, тягучий голос Адамо: «Лаа-ла-лаа-ла-ла-ла-ла-лаа!»
Сразу хотелось назвать тягучий голос французского певца томным. Хотя точно не знал, что это обозначает. Вчера набрал в Интернете. Поисковик выдал: «Томный» – испытывающий неясную грусть, устало-нежный, расслабленный, полный
истомы. А истома что такое? Это и приятная расслабленность, и усталость, и бессилие… Хм, слишком большой диапазон значений…
Вот и универ. Стройные колонны, родное здание. От автостоянки перед ним спешили студенты. Надел противовирусную маску, заскочил вместе со всеми. Возле аудитории поздоровался с однокурсниками. На первой паре – лекция по философии. Сели с Айнуром в конце помещения. Друган говорит:
– Саня, ты заметил, как на тебя Танюша поглядывает? Займись ею, пока я не опередил…
– Лучше займись Кариной, а то достала она меня своими заигрываниями. – Ладно, можно на время, – загоготал Айнур. Но тут же прервал смех: появился лектор, человек серьёзный, выступает как Цицерон.
Во время перерыва я отозвал друга и спросил:
– Айнур, как ты относишься к метемпсихозу, к реинкарнации?
К переселению души в другое тело?
– Да выдумки это, – лениво протянул он и хохотнул – а ты чё,
в индуисты, в кришнаиты собрался податься?
– Ну, не только в индуизме такое представление существует. Помнишь, препод нам читал лекцию о Платоне? У того похожее учение было. Может быть, он прав?
– Зашквар! Ты чё, Санёк, шизанулся?! Какие-то странные разговоры… Мозг свой поюзай!
– О чём речь ведёте? – подкатила Каринка, улыбаясь во всё круглое личико. И глазки строит. Раньше мне говорила, что у нас глаза у обоих зелёные, мол, не зря, это судьба…
– Не о чём, а о ком! О тебе, конечно, красавица ты наша! – Айнур обнял мою бывшую и отвёл в сторону, болтая без умолку. Обещание другу надо выполнять… Поодаль стояла Таня и смотрела на меня. Чем-то похожа она на Дашу… Тоже кудрявая, только причёска короткая, а у Даши –длинная толстая коса. У обеих волосы каштановые, цвет свой, родной. У Каринки я и не помню, какие изначально волосы были, постоянно красится. Сейчас какие-то лилово-малиновые.
Пора на лекцию. Опять Таня оглянулась. Нет, хоть и похожа немного на Дашу, но до неё ей далеко. И тут мне как-то тоскливо на миг сделалось. О чём думаю? Может, и правда, со мной что-то не то происходит?
После занятий простился с приятелями и отправился пешком. Уверял себя, что просто погуляю. Однако где-то далеко сидело желание повторить то необычайное происшествие…
Иду по улице Горького. Вот и дом Кекина. Выходит углом на три улицы. Возле него и произошло то самое… То есть, оказался я в прошлом, когда знаменитого здания не существовало. Даже странно, что такой красоты не было когда-то.