Нил и египетская цивилизация
Шрифт:
Царские гробницы первых двух династий были обнаружены в Тинитском некрополе близ Абидоса E. Амелино, Дж. де Морганом и Флиндерсом Петри в период между 1895 и 1900 годами. Наиболее древние из гробниц представляют собой прямоугольные ямы, вырытые в песке, длиной около 7 метров, шириной 4,9 метра и глубиной 3 метра. Стенки могилы выложены кирпичом, потолок из дерева поддерживается деревянными подпорками и сверху засыпан песком, так что захоронение трудно заметить со стороны [138] . Приблизительно в середине I династии размеры гробниц увеличились в три, а то и в четыре раза. Пол, стены и потолок стали облицовывать деревом, погребальную камеру размещали в центре, а по бокам находились небольшие отсеки-кладовые, куда помещались кувшины, оружие, украшения и полотно. Гробница Хасехемуи, датируемая II династией, поражает своими размерами – длина ее составляет почти 85 метров, в самой гробнице пятьдесят восемь камер. К ней ведет кирпичная лестница. Над засыпанной песком крышей гробницы возвышается каменная стела,
138
Гробница царя Аха Менеса имеет специфические черты. Это сооружение из необожженного кирпича размером 53,9 метра x 26,8 м. Оно возвышается над землей и не имеет ни дверей, ни окон. Тело было помещено в центральную камеру, а боковые отсеки служили кладовыми. Внешние стены гробницы были украшены выступами.
Взглянув на груды вещей, громоздящихся в этих огромных сооружениях и призванных скрасить будущую жизнь покойных, мы можем получить некоторое представление о том, чего же ожидали после смерти тинитские цари. Только вера в нетленность тела могла объяснить такое количество погребального имущества и продуктов питания. Теория монархии, о которой говорилось выше, позволяет прийти к выводу, что к царю, преемнику Гора и Осириса, и их живому воплощению на земле после его смерти следовало относиться так же, как к самим богам. Чтобы царь мог рассчитывать на вечную жизнь, его просто следовало любыми возможными способами отождествлять с Осирисом. Празднество Сед с его осирисовскими ритуалами позволяло царю вернуть молодость при жизни. Те же самые ритуалы, совершенные по отношению к покойному царю, должны были воскресить его, как они воскресили Осириса, и даровать ему бессмертие. В другом мире, рядом с Осирисом, фараон действовал как предок и покровитель правящего царя, подобно тому как Осирис, согласно преданию, покровительствовал Гору, сыну Исиды, когда тот занял место отца на троне [139] .
139
В надписи Рамсес II в роли покойного царя Сети I и его здравствующий преемник, сам Рамсес, сравниваются следующим образом: «Ты покойся в подземном мире, подобно Осирису, а я взойду, подобно Ра, осияю смертных и воссяду на великий трон Атума, уподобившись Гору, сыну Исиды, отомстившему за своего отца». Сети I отвечает сыну, что он просит Ра и Осириса даровать Рамсесу II «миллионы лет вечности на троне Гора Живых. Я сказал Ра: «Даруй ему вечность на земле»… Я сказал Осирису: «Удвой для моего сына вечность твоего сына Гора».
Рис. 41. Саркофаг Микерина, воспроизводящий фасад архаического дворца
О новой жизни, обещанной покойному царю, мы поговорим в следующей главе, поскольку свидетельства об этом мы находим лишь в текстах мемфисских пирамид. Надо отметить, что титулы тинитских чиновников, похороненных возле их царя, наводят на некоторые размышления. Они говорят нам, что для царя совершались обряды, относящиеся к его Ка и его Ах, то есть к обожествленной Сущности и божественному Духу, которые обретет царь в загробном мире. Мы располагаем достаточным количеством фактов, чтобы понять, что уже в Тинитский период люди верили в бестелесную жизнь, уготованную царю после его смерти. В Мемфисский период эти доктрины эволюционируют, обещая продление божественной жизни земных фараонов после их кончины.
Что касается подданных, которыми управляли тинитские цари, нам не известен ни один текст того периода, в котором бы говорилось, что ждет этих людей после смерти. Однако в некрополях, исследованных Юнкером и Рейснером, мы находим тела, лежащие на левом боку и обращенные лицом к Западу. Вместе с ними погребена пища, вазы, инструменты, оружие и украшения. Положение тел и погребальный инвентарь свидетельствуют о том, что над покойными совершались обряды, имеющие целью упокоить умершего в загробном мире.
Далее мы увидим, что в Мемфисский период осирисовская доктрина оказала сильное влияние на погребальные обряды, которые стали напоминать магические ритуалы, совершенные Исидой и Гором, ради спасения Осириса от смерти. Единственно, ритуалы эти были адаптированы для простых смертных. Впрочем, некоторые обряды VI династии представляют собой сильно упрощенную версию: покойного не называют Осирисом, а жреца Гором, сыном Исиды. Обряды эти таковы, что любой сын может совершить их для спасения души собственного отца: «О отец, восстань… Повернись направо, обратись к Воде возрождения, которую я даю тебе… Возьми этот хлеб, который я испек для тебя… (Тексты пирамид, § 1046, 1802). Это я, твой сын, твой наследник… Я посеял для тебя ячмень, я посеял для тебя пшеницу». Покойного просят «обратиться к дому», где наследник занял его место (там же, § 1388). «Твой сын на твоем месте. Он делает то, что ты больше не сможешь делать среди живущих. Он сеет пшеницу и приносит тебе хлеб из нее» (там же, § 760). Если у покойного были враги, он может быть спокоен, сын защитит его и отомстит врагам. «Восстань, узри, услышь, что твой сын сделал для тебя. Он убивает человека,
Я согласен с Адольфом Рушем, исследовавшим эти тексты. Он видит в них доосирисовский обряд. В Мемфисский период этот обряд подвергся трансформации, имеющей целью адаптировать его к осирисовскому откровению посредством вставок, явно более поздних, – так, после слова «отец» было добавлено имя Осириса, после слова «сын» – имя Гора и т. д.
Возможно, эти обряды датируются Тинитским периодом. Мы видим здесь культ отдельной семьи, еще не попавший под власть погребального бога и пока свободный от жреческого влияния. Мне, однако, кажется, что значение этих текстов не ограничивается одним только религиозным аспектом. Они позволяют нам взглянуть на египетское общество в дни, когда клан раскололся на семьи, сосредоточившиеся вокруг авторитета отца.
Мы видим здесь социальную значимость погребального культа, его связь с наследованием по отцовской линии. Если сын должен был давать пищу своим мертвым предкам, то это оттого, что он был наследником и возделывал семейный надел.
Крепкие узы соединяли живых и мертвых в семье. Мертвый отец оживает в сыне и теоретически остается хозяином, главой семьи. В конце одного из обрядов, после того как покойный получил приношения с полей, возделанных его сыном, наследник обращается к отцу с такими словами: «О Хозяин Дома (neb per), твоя рука простерта над твоим имуществом!» (там же, § 1881, 2641).
Из этих текстов можно сделать еще один вывод: в домемфисский период часть населения обладала семейной собственностью, еще не вошедшей во владения фараона. К такому выводу мы уже пришли, изучив административные документы.
Мы подошли к концу Тинитского периода (ок. 2900 до н. э.). В столь отдаленном прошлом египтянам уже удалось достичь значительного прогресса. Придя в страну, богатую природными ресурсами, но требующую неутомимого труда, прозорливости и методичности, египтяне научились пользоваться могуществом Нила и усмирять природу, покорившись ее законам. В облике Нила, который трансформировался в Осириса, египтяне поклонялись владыке, учителю и творцу пищи и жизни. Связь, которая под влиянием Нила возникла между людьми, обитавшими на его берегах, подчиняя интересы одного общим нуждам, обратилась в коллективный труд во благо общества. Видя страну мирную и процветающую, древние египтяне с благодарностью обращались к божественному Нилу, определившему собой возникновение благотворных общественных институтов. Вот как гимн, сохранившийся в Текстах пирамид, восхваляет разлив Нила – причину ежегодного обновления здоровья и благосостояния царя (живущего и умершего) и богов, сельского хозяйства, календаря – и вообще процветания социальной жизни Египта в целом.
Подъем уровня воды в Ниле. Вот она наступает, вода жизни, которая в небесах. Она идет, вода жизни, которая на земле. Небо пылает, земля дрожит перед рождением Бога. Две горы раскрылись [140] , является Бог, Бог овладевает своим телом [141] .
Цари и Боги очищаются в водах Нила. Узри царя N! Его ног касаются носом [142] чистые воды… [Боги] приходят, они приносят тебе чистую воду [проистекающую] от Отца. Они очищают тебя, они восхваляют тебя, о царь N! Ты касаешься рукой неба, земля простерта под твоими ногами. Свежие возлияния поданы у Двери [143] царя N. Каждый Бог омывает [ими] свое лицо, и ты омываешь свои руки, Осирис! Ты омываешь свои руки, о царь N!
140
Две скалы Элефантины, из которых, как предполагалось, вытекал Нил.
141
Земля Египта.
142
Мы бы сказали «целуют». В древние времена египтянин «прикасался носом» и ничего не знал о поцелуях. В этом отрывке возрождение царя после смерти сравнивается с возрождением Нила после засухи.
143
Д в е р ь – гробница или дворец.
Результаты разлива.
1. Пища для царя и богов. Ты возрождаешься как бог, о Третий повелитель Приношений! [144] Вот благовония богини Хетутет для царя N. Вот хлеб в доме Сокара, мясо в доме Анубиса.
2. Социальная организация. Царь N процветает [145] . Дворец его стоит. Месяц рождается. Ном живет. Земли измерены. Ячмень растет, пшеница растет. Да возрадуется царь Х на вечные времена (Тексты пирамид, § 1063–1070).
144
Тексты пирамид называют царя «Третьим в Гелиополе» (после Атума и Ра?).
145
Uza – быть в добром здравии. Позднее эта формула использовалась царскими чиновниками, чтобы сказать, что «все хорошо» с царем и его администрацией.