Нимай Дас

Госвами Сатсварупа Даса

Когда мы приезжаем в какой-нибудь храм, то мои духовные братья и сестры обычно сами вызываются готовить для Гурудева и стирать его одежду. Но в Виктории, когда я поручил сделать это нескольким преданным, президент храма подошел ко мне и сказал., что не может выделить мне людей. Поэтому мне пришлось готовить и стирать самому. Я не сказал об этом Гурудеву, но меня возмутило нежелание преданных хоть что-то сделать для своего духовного учителя. Я считал, что преданному необходимо усвоить «золотое правило» духовной жизни: снискать милость Кришны можно, только доставив удовольствие своим служением Его представителю. Из своего опыта я знал, как вдохновляет служение гуру в его присутствии, и мне было жаль, что у учеников Гурудева не будет такой возможности. Гурудев скоро узнал, что я сам готовлю и стираю, но

его это, похоже, не очень удивило. Я понимал президента храма, который считал, что у преданных есть более важные дела, но я понимал также, что дело было не только в этом. Отказавшись выделить мне преданных, он хотел дать мне понять, что считает Гуруде-ва ничем не лучше других и что тот не вправе требовать особого к себе отношения. Все это до того меня разозлило, что мне захотелось тотчас же уехать из храма.

Позже я подслушал разговор Гурудева с одним из его учеников. Обычно, когда Гурудев разговаривает с кем-то из учеников, я, выйдя из комнаты, стою у двери и подслушиваю, если разговор кажется мне интересным. Тот разговор не предназначался для чужих ушей, но я не смог устоять. Гурудев говорил с Субалой дасом, которого интересовало, каковы его отношения со Шрилои Прабхупадои. Гурудев говорил ему: «Конечно, ты можешь развивать отношения со Шрилой Прабхупадои, поскольку он твой шикша-гуру». Но потом он сказал, что он тоже дикша-гуру и шикша гуру Субалы и останется им до тех пор, пока тот будет считать, что нуждается в его наставлениях. Он объяснил Субале, что если преданный стремится стать слугой слуги слуги Бога, это показывает, что он действительно имеет веру. И такой преданный очень дорог Кришне. Он процитировал слова Господа Чайтаньи, который сказал:

гопи-бартух пада-камалайор даса-дасанудасах

«Я не брахман и не санньяси, а никто иной, как слуга слуги тех, кто служит гопи».

Но Субала хотел, чтобы Гурудев еще раз подтвердил, что он имеет право поклоняться Шриле Прабхупаде.

–  Я присоединился к Движению, - сказал он, - прочитав «Бхагавад-гиту как она есть» Шрилы Прабхупады, и я видел его в аэропорту в 1977 году. Поэтому я хочу попросить у вас разрешения поклоняться Прабхупаде непосредственно, так как Шрила Прабхупада для меня главный гуру, а отношения с вами я считаю второстепенными. Вы согласны?

–  Да, - ответил Гурудев, но в его голосе не слышалось энтузиазма.

–  Я не хочу вас оскорблять, - проговорил Субала, - но так я на самом деле думаю.

Гурудев повторил, что разрешает Субале поклоняться Шриле Прабхупаде, и тот радостно поблагодарил его. Я отпрянул от двери, сделав вид, словно и не подходил к ней, однако этот разговор запал мне в душу.

Как и Субала, я заинтересовался сознанием Кришны, прочитав «Бхагавад-гиту как она есть». Когда я учился на первом курсе института, один из моих друзей дал мне «Бхагавад-гиту» в дешевой мягкой обложке. В ее стихах и комментариях я нашел ответы на многие свои вопросы.

Прочитав ее, я также понял, как глупы и бессмысленны все мои мечты о карьере юриста или бизнесмена. Зачем стремиться к материальному успеху, если тел}' предназначено умереть? Может, стоит луч rue подумать о благополучии вечного «Я», т.е. д у ш и? Я обрел веру в Бога, изучив комментарии Бхактиведанты, и начал повторять маха-мантру еще до того, как встретил преданных и услышал о своем Гурудеве, Гаурачандре Свами.

Все эти размышления привели к тому, что мне очень захотелось увидеть Шрилу Прабхупаду, чье мурти находилось в алтарной комнате. Войдя в алтарную, я поклонился мурти, которое было сделано в натуральную величину, а затем сел перед ним, наслаждаясь тем, что могу общаться с Прабхупадой. У него было невозмутимое выражение лица и величественная осанка, и я словно новыми глазами увидел его фигуру, облаченную в шафрановые одежды, его сложенные на коленях руки и слегка наклоненную вправо голову. Сидя перед ним, я почувствовал свою связь с ним. и подумал, что, если бы он захотел, он мог бы даже что-то сказать мне. И когда я так глядел на. него в алтарной, мне стало вдруг совершенно ясно, что именно он - истинный духовный лидер Движения сознания Кришны, ибо он воистину чистый преданный и необычайно могущественная личность, наделенная способностью проповедовать сознание Кришны по всему миру (шактьявеша-аватара). Поэтому,

подумал я, если Гаурачандра Свами разрешил Субале считать Прабхупаду своим главным гуру, то не стоит ли и мне воспользоваться своей свободой выбора? И если бы мне пришлось выбирать между Шрилой Прабхупадой и Гаурачандрой Свами, то разве не естественно было бы выбрать Шрилу Прабхупаду как несомненно более возвышенного преданного и потому более лучшего наставника для меня? Гурудев всегда говорил нам, своим ученикам, чтобы мы не думали, что между ним и Шрилой Прабху-падой существует соперничество. Я так и не думал, и все-таки разве не было мое стремление сравнивать их и выбирать лучшего вполне естественным? «Но могу ли я обращаться к Шриле Прабхупаде напрямую, - продолжал размышлять я, - через голову того, кто должен быть для меня связующим звеном со Шрилой Прабхупадой? Так ли необходим мне мой дикша-гуру?»

Тут я очнулся от своих мыслей, поскольку вдруг увидел, что рядом со мной сидит Субала и с улыбкой смотрит на Прабхупаду. У Субалы была небольшая лысина. Его семейная жизнь не сложилась: несколько лет назад он развелся с женой и бросил работу, чтобы целиком посвятить себя служению Кришне. Сидя рядом со мной и глядя на мурти Прабхупады, он проговорил вдруг, что Прабхупада - великая личность. У нас завязался разговор, и я признался ему, что подслушал его разговор с Гурудевом.

–  Я чувствую такое облегчение, - сказал Субала, - оттого, что он позволил мне следовать своему сердцу.

Мы вновь принялись прославлять Прабхупаду, с восхищением говоря о его книгах и могуществе.

–  По правде говоря, - заметил Субала, - если посмотреть, что говорится о гуру в священных писаниях, становится ясно, что, на самом деле, наши гуру не обладают теми качествами, которыми должен обладать истинный гуру.

Прежде я уже слышал подобные высказывания. Обычно, когда кто-то говорит что-либо подобное, в моей голове словно загорается красная лампочка, предупреждающая об опасности. Я всегда считал, что подобные утверждения оскорбительны для моего духовного учителя, который дал мне посвящение, и обычно, услышав такие слова, я либо начинал спорить, либо просто уходил. Но в тот раз я остался.

–  Ты читал, что Прабхупада пишет в своих книгах?
– спросил Субала.

Он достал из сумки с книгами тетрадь с цитатами и начал читать вслух:

«Уттама-адхикари - это совершенный преданный, достигший вершин преданного служения. Не следует становиться духовным учителем, не достигнув уровня уттама-адхикари. Вайшнавы-неофиты и вайшнавы, стоящие на средней ступени, тоже могут принимать учеников, но только из числа преданных того же уровня, и при этом нужно отдавать себе отчет в том, что последние, действуя под их недостаточно компетентным руководством, не смогут достичь ощутимого прогресса на пути к высшей цели жизни. Вот почему так важно принять в качестве духовного учителя преданного уттама-адхикари».

–  Нектар наставлений, текст 5, комент.

Я слышал этот комментарий и прежде и знал, что по поводу его содержания среди преданных было много споров. Но в тот раз, разговаривая с Субалой, я подумал, что это, возможно, относится и к моему дикша-гуру и что он, вполне возможно, не угптама-адхикари, а если и уттама-адхикари, то его духовные братья ставят это под сомнение. Но в любом случае, Шрила Прабхупада по своему положению выше даже маха-бхагаваты, так как он - маха-маха-бхагавата.

Субала продолжал говорить об «этих парнях» (имея в виду дикша-гуру) и о тех ошибках, которые они совершили. Я сказал ему, что нельзя ставить Гаурачандру Свами на одну доску с остальными. Субала согласился со мной, но при этом заметил: «Он виноват в том, что общается с ними». Наконец до меня дошло, что я занимаюсь пустой болтовней, и, прервав разговор, я вышел из алтарной.

–  Где ты был?
– спросил меня Гурудев, когда я вошел в его комнату.

Я забыл принести ему горячее молоко, которое он пил по вечерам. Он был, как всегда, спокоен, но я догадывался, что он, должно быть, немного раздражен из-за моего отсутствия, тем более что отлучился я безо всякой уважительной причины. Я также вспомнил, что забыл постирать его одежду и не сделал еще несколько дел. Я решил не скрывать от Гуруцева, что меня что-то беспокоит, и попытался осторожно навести разговор на волновавшую меня тему.