Нимай Дас
Шрифт:
Увидев это, Нимай преисполнился блаженством. Гуру-дева, самая важная личность в его духовной жизни, был рядом с ним и кормил Чхоту даса, который также играл в его жизни важную роль.
Гурудева проникся тем бхакти, которое Нимай испытывал к Чхоте. Он сказал, что им не стоит возвращать Чхоту в храм, где он опять может стать легкой добычей для кота. Гурудева предложил оставить мышь у него, пока она не поправится. Через пару дней Гурудева собирался отправиться в трехмесячное турне, а Нимай мог бы приходить в его домик и приглядывать за мышью, но это должно делаться строго конфиденциально. Они скажут, что Нимай присматривает за домом. Нимаю будет поручено перекрасить дом, и это будет предлогом для того, чтобы он в дневное время оставался там.
Гурудева всегда добросовестно следовал своему распорядку дня. Его тронули чувства Нимая и вся эта история с мышью, однако он должен был приступить к выполнению своих обязанностей. Поэтому он велел Нимаю отнести Чхоту даса в соседнюю комнату и подыскать там ему место. После этого Гурудева снова сел за стол и продолжил чтение «Шримад-Бхагаватам». Он прочитал стих и стал делать записи в блокноте. Но заставить себя отвлечься от того, что произошло, было невозможно.
Глава 4
Первые несколько дней после нападения кота положение Чхоты даса было критическим. Нимай сам протирал его влажной губкой, кормил прасадом из ложки и всячески ободрял. Мышь терпела все. Шли дни, и ей захотелось ходить. Нимай смастерил два маленьких костыля для ее перебитых лапок. Дрожащими шажками Чхота шел примерно полметра, а потом падал от боли и истощения.
– Попробуй еще, - подбадривал его Нимай. Но иногда он заставлял мышь отдыхать.
Под предлогом покраски дома Гурудевы Нимай проводил по нескольку часов в день рядом с Чхотой и следил за его выздоровлением.
Нимай прикидывал, когда мышь поправится настолько, что сможет вернуться в свой дом в храме. Но мышь ответила: «Если это возможно, я бы не стал туда возвращаться». И Чхота рассказал Нимаю о своем семейном положении. Он сказал, что в мышином обществе нет секретов, и как только у него состоялась беседа с Нимаем, об этом узнали остальные мыши. Родители Чхоты были очень обеспокоены, когда он рассказал им, что говорил с человеком. Первым делом они наотрез отказались поверить в то, что человек может разговаривать с мышью. Сама мысль о том, что их сын может находиться в дружеских отношениях с человеком, казалась им безумной. Люди - враги мышей. Они расставляют стальные мышеловки и получают удовольствие от того, что отравляют целые мышиные сообщества. Они держат котов. Так как же можно доверять человеку? Когда Чхота объяснил, что это не обычный человек, а преданный Кришны, родители Чхоты посмеялись над жалкой наивностью своего сына. Они также не могли понять, что он там говорит о «преданном». Чхота объяснил Нимаю, что его семейство исповедует примитивную религию; слава, облик и деяния Господа Кришны им неизвестны. Своими попытками удрать из дома на встречи с Нимаем Чхота лишь усиливал их негодование. Чхота сказал, что его родители отвергли бы его, если бы не были так сильно к нему привязаны. «Ты все равно что мертвец», - сказал ему отец.
– Но моему младшему брату нравится Кришна, - добавил Чхота. Его маленькие глазки засверкали.
– А также моему младшему кузену.
Нимая очень заинтересовали подробности жизни мышиного общества, хотя он и был обеспокоен услышанным. Перед ним открылась миниатюрная версия человеческого общества со всеми его предрассудками. Нимай подумал, что знает, как решить эту проблему, но не хотел навязывать Чхоте свои идеи.
– А ты что думаешь?
– спросил он у мыши.
– Я хочу спасти моего брата и кузена и привести их с ю д а, - сказал Чхота.
Нимай был поражен храбростью своего друга. Он собирался спросить, не будут ли такие действия незаконными, и являются ли эти мыши совершеннолетними, но потом подумал: «Чего ради я должен подчиняться мышиным законам?» У Нимая не было никаких сомнений в правильности того, что они намеревались сделать, но он не хотел вынуждать своего маленького друга преступать через его принципы. Однако в данном случае заводилой был именно Чхота. Он хотел как можно скорее вернуться и сообщить своим друзьям, что у них появилось новое место, где они могут свободно жить и практиковать сознание Кришны без каких-либо ограничений со стороны родителей.
– Нимай Прабху, ты можешь всех нас перенести в дом Гурудевы.
Они стали обдумывать подробности своего плана, дожидаясь, пока Чхота поправится, чтобы сыграть в этом плане ведущую роль. Чхота рассказал Нимаю, что однажды, когда родители ругали его, они пригрозили, что позовут больших крыс, и те ночью нападут на Нимая. Однако и Нимай, и Чхота сомневались, что мыши могут как-то повлиять на крыс.
– В любом случае, - сказал Нимай, - какой бы силой они ни обладали, мы просто будем действовать под покровительством Кришны. Кришна говорит: «Мой преданный никогда не погибнет».
Прошел всего месяц после нападения кота, и хотя Чхота дас еще не до конца поправился, он настоял на том, что им уже пора отправляться спасать его друзей. Они выбрали дневные часы, когда мыши более скованы в своем передвижении по храму. Нимай выпустил Чхо-ту на чердаке, и через несколько минут, сбегав в свою родную нору, он вернулся с двумя «мальчиками». Глаза у них сверкали, и они пищали, переполняемые юношеским идеализмом. Нимай был тронут, видя как сознание Кришны передалось от него самого к Чхоте, а от Чхоты к ним. Полностью доверившись Нимаю, они позволили ему собрать их и посадить в коробку. Нимай вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в дом Гуру-девы, где они устроили то, что Нимай назвал «ашрам брахмачари».
Теперь дела пошли веселей. Пользуясь идеальными условиями и тем, что мышей стало больше, Нимай ввел
для них упорядоченную садхану. Он установил стандартную программу, которая включала в себя ранний подъем и выполнение духовных обязанностей; также им предписывалось избегать неприглядного поведения, например, привычки испражняться повсюду.
Разумеется, Нимай устроил ашрам, не спросив позволения Гурудевы. В этом была срочная необходимость, а Гурудева был в отъезде. Но он, несомненно, известит обо всем Гурудеву. Если же им придется съехать, то об этом все равно еще рано волноваться. Однако Нимай надеялся, что Гурудева разрешит им остаться. На самом деле, после той знаменательной встречи, когда Гурудева утешил Нимая и накормил мышь, у Нимая появилась надежда, что со временем мыши действительно заговорят с Гурудевой, и тот одобрит его проповедь и даст все свои благословения. Это было заветной мечтой Нимая. Сейчас, когда проповедь стала давать результаты, у Нимая появились большие надежды относительно распространения сознания Кришны в царстве животных. Он поделился своими идеями с Чхотой дасом и новыми ‹бхактами›; и процитировал стих: «По милости духовного учителя слепой может увидеть звезды в небе, хромой - перейти горы, немой - заговорить».
– И, - добавил он, - мыши могут стать преданными.
– Харибол\ - закричали все радостно.
Для Нимая и его последователей это были счастливые дни. Он тщательно скрывал свои занятия и продолжал выполнять свои обязанности, стараясь вызывать как можно меньше неудовольствия у старших.
Но у Нимая были сомнения. Он беспокоился, не тратит ли он свое время на что-то малозначительное. Мир, занимавший его внимание, был действительно миниатюрным. Мыши сами по себе были маленькими (около двенадцати сантиметров в длину вместе с хвостом и весили не больше тридцати граммов), их служение также не казалось значительным. В основном Нимай учил их убирать за собой, повторять совсем небольшое количество кругов ежедневно, и также он давал им основы философии. Что касается новых мышей, то хотя они были искренними и были счастливы жить как брахмачари, с Чхотой они все же не могли сравниться. Они были довольно легкомысленны. В чем же заключалась ценность такой проповеди?