Нимай Дас
Шрифт:
– Дайте мне ночь на размышление, - попросил Ни-май, - завтра я скажу свое окончательное решение.
Вечером, разливая мышам молоко в их маленькие лоты, Нимай спросил, что они думают о путешествующей санкиртане. Двое новых бхакт дурачились, разливая молоко по полу. Серьезного ответа Нимай ждал только от Чхоты даса.
– Звучит заманчиво, - сказал Чхота, поднимая взгляд от своего молока и показывая перепачканную мордочку, - но что там будем делать мы?
– Ну, я буду водителем, - ответил Нимай, - поэтому большую часть времени мы будем предоставлены самим себе. Я думаю, что вам придется жить в какой-то коробке или клетке. Я скажу остальным, что вы поедете со мной как мои ручные животные.
Этого предварительного описания путешествующей санкиртаны было достаточно, чтобы напугать брата и кузена Чхоты. Нимай продолжал:
– Иногда мы будем останавливаться в кемпингах и на стоянках в то время, когда остальные будут распространять книги. В течение дня я буду выполнять разные поручения. А иногда мы будем останавливаться в домах у друзей и пожизненных членов Общества сознания Кришны.
– Если мы будем останавливаться в домах, где живут люди, - сказал Чхота, - то я мог бы навещать мышиные сообщества, живущие там, и рассказывать им о Кришне.
Так Чхота и Нимай обсуждали все организационные вопросы, а также духовную сторону их поездки вместе с путешествующей санкиртаной. Они попросили новообращенных честно признаться, хотят ли они ехать. Брат и кузен Чхоты ответили, что, похоже, это будет немного трудно для них, но если Чхота Прабху думает, что они на это способны, то они постараются.
– Да, я тоже так думаю, - сказал Нимай.
– Если мне или кому-то из вас станет совсем трудно, то мы можем вернуться, хоть я и не думаю, что это понравится остальным преданным.
По этому случаю новые бхакты попросили Нимая дать им имена, как у преданных.
– Имена, которые я вам дам, - ответил Нимай, - это не имена, которые дают при посвящении. Это скорее духовные прозвища. Поскольку вы пришли вместе, и так как вы для меня как близнецы, я назову вас Я малой и Арджуной. Это имена деревьев-близнецов, которых лично коснулся младенец-Кришна.
Нимай и его команда отметили это событие, попивая сладкое молоко, пока мыши не опьянели настолько, что повалились на пол и заснули.
Нимай смастерил деревянную коробку размерами метр на полметра с решеткой и множеством вентиляционных отверстий и набил ее резаной бумагой согласно указаниям Чхоты. Получился передвижной ашрам, для мышей. «Вам будет немного тесно, - говорил Нимай, - но людям в машине тоже будет тесно. Когда путешествуешь, приходится терпеть такие трудности».
Нимай ответил Вибху, что готов быть водителем сан-киртаны при условии, что ему позволят взять с собой коробку с ручными мышами. Глаза Вибху округлились, когда он услышал это заявление, но ему очень хотелось освободить еще одного преданного для санкиртаны, и если такой ценой можно было задействовать Нимая, то почему бы и нет?
Но некоторые брахмачари наотрез отказались.
Вира дас сказал:
– Это все капризы! Они грязные животные. Я ненавижу мышей и не собираюсь спать с ними в одной машине!
Дхриштакету дас, ведущий распространитель книг, также стал протестовать.
– А что если одна из них вылезет из коробки?
– возмущался он.
– Я не хочу, чтобы эти твари всю ночь бегали по моим ногам! Это глупость. Это не имеет никакого отношения к сознанию Кришны.
Бхима дас был вторым среди лучших распространителей книг. Он также считал, что ручные мыши - это жайя. Но он был согласен с доводами Вибху Прабху и терпимо относился к эксцентричным выходкам Нимая. Бхима обратился к остальным преданным: «Самые разные люди присоединяются к Движению сознания Кришны». Он напомнил, каким терпеливым был Шрила Прабхупа-да. Когда он приехал в Америку, то ради проповеди ему приходилось нарушать строгие правила и предписания саннъяси. Одно время Прабхупада даже жил в квартире, в которой были кошки, и хранил свою саттвичную пишу в одном холодильнике с мясом. А поэтому почему бы им тоже не потерпеть небольшие неудобства ради развития Движения санкиртаны?
– Спроси лучше этого дубину, - сказал Вира дас, - почему мы должны терпеть его сумасбродства? От него требуется только водить машину, пусть он отбросит эту дурацкую привязанность к грызунам.
– Конечно, ты прав, - сказал Бхима, - но преданное служение - дело добровольное. Нимай сказал, что поедет только если ему позволят взять с собой мышей.
Авторитет Бхимы возобладал, и его товарищи согласились принять новые неудобства как часть высшего жертвоприношения - санкиртаны. Они и так были готовы каждый день подвергаться сотням оскорблений со стороны непреданных, когда пытались давать им книги Прабхупады. Они уже терпеливо сносили лютые холода, угрозы расправы и полицейские аресты, поэтому они подумали, что смогут потерпеть и Нимая даса, который, в конечном счете, был своего рода преданным.
Итак, погрузившись в автофургон «Додж Рэм», группа из шести человек и трех мышей отправилась на санкир-тану на полтора месяца.
Первый день, проведенный вдали от храма, был трудным для всех участников санкиртаны, но особенно для Нимая и мышей, которые к такой жизни совсем не привыкли. Ночь они провели в машине в национальном парке. Рано утром преданные приняли холодный душ в неотапливаемой ванной, температура в которой была ниже нуля. Бхима дас, возглавлявший группу, составил распорядок дня, согласно которому два часа отводилось на джапу, полчаса - на класс по «Бхагаватам», после чего сразу же подавался прасад, и все выходили распространять книги. Так как поваром был Нимай, большую часть времени, отведенного на джапу, у него заняло приготовление полноценного завтрака для шести человек, состоящего из дала, риса и сабджи. Ему пришлось готовить на улице, поставив на столик для пикника походную печку, разложив на столе овощи и расставив емкости с водой. В первое же утро пальцы его замерзли настолько, что он перестал их чувствовать. Ум Нимая кричал: «Я больше не могу! Это слишком!»
После того, как Нимай познакомился с Чхотой, он научился находить утешение в их разговорах, особенно когда ему было трудно, но теперь это было невозможно.
Хотя преданные нехотя согласились, чтобы ручные мыши поехали с ними, никто из них не догадывался, что эти мыши разговаривают с Нимаем и практикуют сознание Кришны. Как для Нимая, так и для мышей оставалось загадкой, почему мыши могли общаться только с Нимаем и ни с кем больше. В целом, Нимая и мышей это устраивало. Но даже если бы им захотелось включить в круг своего общения других, это было невозможно. Так уж получилось, что об этой дружбе не знал больше никто, кроме них самих, - и, конечно, они очень надеялись, что Господь Кришна тоже знает об их отношениях. Но сейчас, из-за конфиденциальности их дружбы, Нимай не имел возможности поговорить с мышами ни чтобы помочь им, ни чтобы самому извлечь пользу из общения с ними. Ему приходилось быть осторожным и сдержанным, чтобы не вызвать в остальных возмущения. Он мог уделить мышам лишь минимум внимания и заботы, в противном случае он рисковал вызвать недовольство таких преданных, как Вира иДхриштакету. Однако, когда Дхриштакету увидел, как Нимай, напевая Харе Кришна, чистит «мышиный ашрам», он сказал одобрительным тоном:
– Я думаю, что они необычные мыши, иначе как бы они могли слушать пение Харе Кришна и принимать прасад?
– Да уж, - отозвался Вира с усмешкой.
– Наверное, в прошлой жизни они были преданными в человеческом теле, но потом пали, совершив какой-то уж очень серьезный проступок.
– Будь осторожен, - говорил Бхима дас Нимаю.
– Если ты будешь слишком много думать об этих мышах, то вспомнишь о них в момент смерти, как Махараджа Бхарата, и тогда ты родишься мышью и поедешь на санкиртану.