Нимай Дас
Шрифт:
Нимай часто забывал, что он должен быть не только другом, но и наставником. Ему нравилось, что по крайней мере с Чхотой он может быть честным, также ему нравилось, что они дружат, как равные. Но все-таки он занимал более высокое положение.
– Молитва - это… - Нимай задумался.
– Молитва - это когда ты искренне взываешь к Кришне. Мантра Харе Кришна - это молитва, но, на самом деле, ею надо проникнуться. Прабхупада говорил, что она подобна плачу ребенка, зовущего свою мать. Поэтому ты должен просить Кришну, который нам как отец и мать: «Пожалуйста, прими меня. Пожалуйста, займи меня служением Тебе».
– И это все?
– спросил Чхота.
– Да, - ответил Нимай.
– Может показаться, что это просто, но на самом деле это не так. Мы отвлекаемся и забываем, что Кришна рядом и что Он - наш единственный друг. Я хотел бы просто верить и помнить, что я маленькая душа, и иногда просто разговаривать с Кришной, как с другом и защитником, - вот как мы говорим сейчас с тобой. Кришна - Высший Друг.
– Мне кажется, я уже делал что-то подобное, - сказал Чхота, - но не последние несколько дней, когда на самом деле в этом нуждался.
– Эй, Нимай!
– Бхима постучал в дверь чулана.
– Ты постирал одежду?
– Ой, я забыл, - Нимай решил не злиться на дополнительную аскезу.
– Сейчас я все сделаю, - сказал он и поднялся, напевая Харе Кришна.
На следующее утро к десяти часам Нимай был предоставлен самому себе. Бхима попросил Нимая остаться, чтобы привести в порядок журнал учета книг и подготовить депозит для банка. Бхима сам развез преданных по точкам. Нимай дас старался как можно быстрее управиться с делами, чтобы почитать Чхоте и ребятам «Бхагавад-гиту». Поэтому он почувствовал некоторое раздражение, когда Кешава, перед тем как отправиться на работу, зашел поболтать с ним.
– Я слышал, что у тебя есть ручные мыши, - сказал Кешава. Он сел, усадив на колени одну дочь, другая же села рядом, держа его за руку.
– Да, но они в коробке, - сказал Нимай, опасаясь, что Кешава станет возражать против их присутствия.
– Сита даси, ты хочешь посмотреть на мышек?
– спросил Кешава.
– Да! Да!
– Мы сами держим кролика, - сказал Кешава.
– Моя супруга, Парвати, очень любит животных. Не бойся, сюда мы кролика не пустим.
Обычно Нимай старался не показывать мышей. У большинства людей они вызывали отвращение, но Кешава, похоже, был не таким.
Пока Нимай ходил за коробкой с мышами, Кешава позвал свою жену. Нимай расслабился настолько, что начал говорить с мышами при всех.
– Прабху, - сказал он, открывая коробку.
– Тут преданные хотят посмотреть на вас.
Заглянув в коробку, все члены семейства пришли в восторг.
– Они такие спокойные, - сказала Парвати.
– Это очень необычно.
Она протянула руку и осторожно взяла Ямалу. Предупредив своих дочек, чтобы они были аккуратными, она велела им тихонько погладить мышь по голове. Таким же образом она достала Арджуну и Чхоту, а потом положила на место.
– Если хотите, - сказала мать Парвати, - я могу немного переделать их коробку, чтобы им было удобнее.
Нимая это глубоко тронуло, он даже не мог поверить услышанному.
– Мы раньше держали хомяка, - сказала Парвати, - и у нас осталась клетка. Вы можете посадить в нее своих мышей и отдать мне коробку - я ей займусь. Хорошо?
Нимай подумал: «Вот это настоящая мать», и решил подчиняться всему, что бы она ни сказала.
После этого Кешава Прабху остался на несколько минут наедине с Нимаем.
– Я хочу поговорить с Бхимой, - начал Кешава, - но и тебе я тоже хочу сказать об этом. По-моему, с вашим пребыванием здесь будут сложности.
– Я извиняюсь, что сломал стиральную машину, - сказал Нимай.
– Это вина Ранчора, это он заставил меня положить в стирку его тапочки.
– Нет, не в этом дело, - продолжал Кешава, - или, по крайней мере, не только в этом. Между образом жизни грихастхи и брахмачари-всегда возникают противоречия. Кто-то из преданных встал в два часа ночи и разбудил малыша. Может быть, мы и могли бы приспособиться… но также это вопрос разных взглядов на жизнь. Например, сегодня утром Бхима прочитал мне целую лекцию о том, что жизнь домохозяина - это майя.
– Неужели он так и сказал?
– спросил Нимай.
– Да, но это не то, что говорит Прабхупада. Майя -это когда ты живешь, как грихамехи. Прабхупада и не ожидал, что все станут жить в храме. Иногда преданные думают, что если ты женился, завел семью и уехал из храма, то ты в майе или ТЫ больше не преданный.
Нимай недоумевал: почему Кешава рассказывает ему обо всем этом, ведь большинство людей считало, что с Нимаем нельзя говорить на серьезные темы.
– Я не думаю, что жизнь домохозяина - майя, - заметил Нимай.
– Но мне кажется, тебе не следует удивляться, если кто-то вроде Бхимы будет в свою защиту или по какой-то другой причине говорить подобные вещи. Мне и самому раньше брахмачари казались чересчур фанатичными, но когда я выехал вместе с ними на санкиртану, я стал по-настоящему ценить ту колоссальную аскезу, которую они совершают.
– Я знаю, - сказал Кешава.
– Я сам путешествовал с санкиртаной десять лет. Может быть, я просто чувствую себя виноватым. Ведь нам всем нравится, когда нас подбадривают, разве не так? Заниматься бизнесом целый день нелегко. Но я считаю это своим служением Прабхупаде и Кришне. И я просто хочу, чтобы Бхима и остальные думали так же.
Нимай был польщен, что Кешава Прабху говорит с ним столь откровенно. Он внес несколько предложений, как, по его мнению, преданные санкиртаны могли исправить свое поведение, чтобы не беспокоить домашних Кеша-вы. Нимай также поблагодарил Кешаву за дружелюбную атмосферу сознания Кришны.
– Здесь мне гораздо легче почувствовать сознание Кришны, чем в холодном парке, - сказал Нимай.
– И дело не в том, что у тебя дома есть отопление, - все дело в теплоте твоей семейной жизни. Она кажется мне очень хорошей и духовной.
Кешава засмеялся и обнял Нимая.
– Берегись, Нимай, а то тебе так понравится, что ты сам заведешь семью. На самом деле, все не так уж замечательно. Лучше всего оставаться брахмачари, если ты, конечно, можешь.
Перед тем, как отправиться на работу, Кешава подарил Нимаю шерстяной свитер с красивым рисунком, «чтобы было не холодно на санкиртане».