Нимфа по имени Ди

Кириллова Наталья Юрьевна

– Илиан?

– Хм?

– Если фонд благотворительный, то кому он помогает?

– Теоретически - жителям бедных кварталов крупных городов. Практически - шут знает куда деньги идут. Нет, конечно, в последние пару лет Девон Лоуридж стал плотно заниматься проблемами малоимущих, даже фонд имени себя организовал, однако сомневаюсь я, что он отдаёт туда абсолютно всё.

– А какие у него отношения с сыном?

– О них тебе лучше не знать, - отозвался вампир.

– Всё настолько плохо?
– уточнила я.

– Во всяком случае, дружески обнимаются они только на фотографиях

для прессы.

Весёленькая семейка! Тем более, сложные, порой доходящие до взаимной ненависти отношения отцов и детей казались мне дикостью: как можно настолько не любить, с одной стороны, того, кто дал тебе жизнь, вырастил и воспитал, и, с другой, своё дитя, свою кровь, того, в ком ты будешь жить после смерти? Неужели эта любовь ничего не стоит, неужели она настолько слаба, что погибает под ливнем упрёков, осуждений, обвинений и даже угроз? Почему ни родители, ни повзрослевшие дети не прощают друг другу ошибок, почему идут на ужасные поступки, мотивируя их любовью, хотя на самом деле это обычный эгоизм? Или люди и впрямь не созданы для мирной жизни без конфликтов?

– Думаешь, он уже здесь?
– обратился Илиан к Нилле.

Катесса кивнула, мимолётно коснувшись знакомого медальона цепочке.

– Уверена.

– Красивый, - заметила я.

– Кто?
– не поняла Нилла.

– Украшение, - пояснила я, указав на довольно увесистую золотую подвеску.

– Ах, это...
– Катесса снова тронула коготком медальон, посмотрела на него.
– Это вместо "корочки", моё своеобразное удостоверение личности. Его нельзя подделать или попытаться изменить сохранённые на нём данные - украшение просто самоуничтожится. Зато любой мой коллега, едва взглянув на медальон, поймёт, кто я и что я - это действительно я. Кстати, - Нилла придвинулась ко мне и добавила, понизив голос, - Несущие Смерть крайне редко принимают женский облик, считая это проявлением неуважения по отношению к той, кто создала их. Так что можете сузить поиск до мужчин.

– А-а, ясно, - протянула я. А я-то думала, что в медальоне у неё фотография любимого мужа.
– Хоть кто-то уважает своего создателя.

– Так уважает, что готов убить за нехорошее слово в адрес обожаемого творца, - напомнила катесса причину, по которой мы бродили с умными лицами по залу.

Я смутилась и прижалась к Илиану, чем заслужила неодобрительно-насмешливый взгляд леди-рыцаря. Ну разумеется, вряд ли Нилла привыкла опираться на мужское плечо, даже если оная часть тела принадлежит супругу. Не могу сказать, что и сама имею такую привычку, однако если вышеупомянутое плечо наличествует в твоём полном распоряжении, то почему бы и не воспользоваться?

– Возможно, Селевку не стоило так часто повторять "твою мать", - буркнула я. И почему именно мать? Почему-то отцов в процессе выражения эмоций нецензурными словами не упоминают.

– Ты что, защищаешь Несущего?
– удивилась катесса, глянув на меня... ну, не очень добро.

– Вот ещё!
– возмутилась я.
– Просто высказываю своё мнение.

Выражение глаз Ниллы лучше всякой человеческой мимики дало мне понять, что она с моим мнением категорически не согласна.

– Девочки, не ссорьтесь, - подал голос вампир и вдруг

остановился и нахмурился.
– Кто-то к ним подошёл.

Я вздрогнула, катесса напряглась.

– Это он?
– отрывисто спросила она.

Я торопливо прислушалась к себе, но то ли расстояние между нами было слишком велико, то ли при здешнем скоплении народу я вообще не в состоянии что-либо почувствовать, то ли...

– Это не Несущий, - ответил Илиан.

Я вздохнула с облегчением.

– Кто это?
– уточнила Нилла.
– Официант?

– Да, довольно близко, - пробормотал вампир.
– Это Рагнер.

– - -

Сэл совершенно точно знал, о чём думают окружающие, провожавшие их восхищёнными, завистливыми и удивлёнными взглядами. На лицах и в глазах без труда читалось недоумение: что эта высокая статная красавица делает рядом с щуплым непрезентабельным коротышкой? Добрая половина наверняка заподозрила в нём эксцентричного миллионера - ведь что, кроме больших денег, может удерживать роскошную блондинку в обществе неказистого недомерка? Другая половина просто изумлялась странному тандему красотки и придурка. И никто не задумывался над тем, кто скрывается под маской гламурной блонди. Себя же Сэл считал уж если не придурком, то не слишком умным сатиром однозначно. Может, и впрямь стоило сказать прямым текстом? Хотя нет, Эни всё равно бы отказала. Не такая она, чтобы легкомысленно вешаться на шею мужчине.

Движением руки Сэл остановил пробегавшего мимо официанта и взял с подноса два бокала с шампанским. Энид приняла один, задумчиво осмотрела со всех сторон, понюхала содержимое, потом глянула вопросительно на Сэла.

– Это пьют?

– Пьют, - кивнул он и подтвердил сказанное личным примером. Хм... весьма неплохо.
– Это называется шампанское и, если честно, я его пью от силы третий раз в жизни.

– Почему?

– Откуда ж в лесу взяться шампанскому? А когда мы с корешами бывали в тавернах, на имеющиеся деньги брали что-нибудь покрепче.

– Много пить - вредно, - наставительно заметила девушка.

– Да ладно.
– Сэл забрал у неё бокал и осушил и его - чего добру пропадать!
– Ещё ни один сатир не умер из-за избытка потребляемого алкоголя. Впрочем, многие из нас до старости дожить просто не успевают.

– Почему?

– Желающих полно - кредиторы, мужья, отцы, братья, собутыльники, у которых ты под шумок что-то заимствуешь, оскорблённые невинности вроде этого Несущего... К тому же, например, набил тебе морду в пьяной драке Скользящий-наёмник. И что, на следующий день ты пойдёшь его мочить в тёмном переулке?

– Мочить?
– повторила Энид.

– Убивать, - пояснил Сэл.
– Нет, конечно, потому как этот Скользящий сам тебя в том же переулке и замо... прибьёт. А вот накостылять сатиру, особенно пока он не ушёл в леса, где его хрен найдёшь, - милое дело. Или потискаешь паву какую, так не успеешь слез... кхм... отойти от неё, как на тебя уже несётся вся её родня, включая немощного прадеда. Причём будь на твоём месте храмовник или наёмник, никто бы и не вякнул против.

Девушка покачала головой.