Нина
Шрифт:
Кортеж проехал в ворота рынка. Никогда ещё Нина не проделывала свой обычный путь от дома до работы с таким комфортом. Михаил первым вышел из машины, чтобы открыть дверь Нине и подать ей руку.
Ей было немного неловко. Казалось, что все грузчики, продавцы и охранники, все редкие первые покупатели во все глаза следят за каждым её движением. Однако, оглянувшись, она увидела, что никому на рынке до неё нет никакого дела. И даже Тигран разгружал свою «двойку», упорно не замечая двух машин, остановившихся у его павильона.
Единственный человек, с кем Нина успела обменяться взглядами, был Егор. Он стоял у стеклянных дверей шашлычной, наполовину скрытый бамбуковой занавеской, и смотрел на Нину с весёлым изумлением. Она не удержалась, и подмигнула ему, на что тот ответил по-своему, подняв большой палец и одобрительно кивая.
«Даже Егор рад за меня, - подумала Нина.
– Зря я считала его тупым отморозком. Он же не виноват, что попал в такую компанию. И, в конце концов, если на каждом рынке должен быть свой «смотрящий», то ведь Егор не самый худший из них».
– Доброе утро, Тигран.
– Иди, переодевайся, Нина, скорее, - старик крякнул, поднимая тяжёлый ящик.
– Мелкого минтая привёз. И аргентинку недорогую. Бабульки набегут, много работы будет.
Он скрылся в павильоне, и Нина, как бы извиняясь за него, сказала Михаилу:
– Вот такой у меня хозяин. Но он добрый, ты не думай. Просто – деловой до ужаса. Ничего, кроме своей рыбы, не замечает.
– У тебя нет хозяина, - тихо проговорил Михаил, держа её руки в своих.
– Ты сама себе хозяйка. И моя тоже. Ну, до вечера?
– До вечера.
Говоря, что хозяин рыбного павильона не замечает ничего, кроме товара, Нина явно недооценила способности бокового зрения Тиграна. Как только «Вольво» и «Гелендваген» выкатились за ворота рынка, старый армянин распрямился над прилавком и, провожая машины мрачным взглядом, спросил у Нины:
– Увольняешься, да?
Нина, поправляя шапочку перед зеркалом, пожала плечами:
– И в мыслях такого не было. Чем я тебя не устраиваю?
Она быстро раскладывала товар, тихонько, про себя, напевая мелодию, которая всё утро неотступно преследовала её.
– Хитрый у тебя мужик.
– Тигран поставил ещё один ящик под прилавок.
– Сам на джипе, охрана впереди на «Вольво». Все думают, в джипе шестёрки сидят. Хитрый. Он кто, бандит? Банкир? Депутат?
– Он? Простой советский финансист, - рассеянно улыбаясь, ответила Нина.
– Увольняешься, - мрачно заключил Тигран.
– Можешь мне поверить. Я двух сестёр замуж выдал. И трёх племянниц. Я это теперь спинным мозгом чувствую.
Глава 32
Сергей Воронин любил скромно называть себя начальником охраны, хотя его должность в банке официально именовалась гораздо вычурнее - помощник руководителя департамента защитных и профилактических мероприятий. Служба безопасности входила в этот департамент наряду с противопожарным отделом, отделом санитарного контроля и прочими интересными подразделениями, которыми командовали настоящие профессионалы - бывший чекист, бывший пожарник, бывший начальник СЭС и тому подобные отставники и пенсионеры, сохранившие дружеские связи в государственных структурах. А Воронин считался простым клерком, координатором, который доводил до этих профессионалов пожелания высокого начальства. На самом же деле у Сергея Воронина была всего лишь одна задача - обеспечение личной безопасности председателя правления.
Надо признать, что с этой задачей он до сих пор справлялся вполне успешно. Особой своей заслугой Воронин считал то, что заставил начальника гаража установить на представительском банковском «Мерседесе» медный лист толщиной в пол сантиметра, прикрывающий днище. Машина немного потеряла в скорости и увеличила расход бензина. Зато, когда под ней взорвалась мина, никто не пострадал.
Но техника техникой, а с людьми работать гораздо сложнее. Воронин чуть не поседел в ту ночь, когда прикрывал Колесника во время прогулки на трамвае. А сколько матюков ему пришлось выслушать и произнести в ответ, когда он усмирял толпу разбушевавшихся работяг из ночной путеремонтной бригады! Однако всё это были только цветочки. Воронин, ещё, когда покупал ту проклятую тюльку, уже предполагал, что интрижка, затеянная Колесником с этой манекенщицей, изрядно попортит ему нервов.
Так оно и вышло. Целую ночь председатель правления находился на неохраняемом объекте. Пара телохранителей, конечно, дежурила в «Вольво», припаркованном поблизости от дома манекенщицы. Но такими силами столь важных персон не охраняют.
А теперь вот, пожалуйста - заезд на рынок, в это осиное гнездо криминала. Воронин едва дождался, пока Колесник сядет рядом в «Гелендваген». Он резко рванул с места, чтобы поскорее покинуть опасную зону. И тут у Колесника зазвонил мобильник.
Поглядывая в одно из зеркал, Воронин видел лицо командира. Судя по брезгливой гримасе, разговор был неприятным.
– А, опять ты… Ну и что? Да пошёл ты в жопу. Надоел.
Колесник выключил телефон и передал его Воронину.
– Поменяй номер. Как думаешь, где может быть утечка? Почему мне звонят люди, которым я не давал свой номер?
– Понял вас, Михаил Анатольевич. Отработаю утечку. Кто это был, если не секрет?
– Маньяк. Тот самый, который звонил после взрыва.
– Опять угрозы? Надо было соединить со мной, ну что же вы так… - огорчился Воронин.
– Ну, и о чём бы ты с ним беседовал за счёт фирмы?
– Личная беседа много информации даёт. Я, конечно, не эксперт-психолог, но всё же могу отличить реальную угрозу от простого шантажа. Он вас шантажирует?
– Да нет. Просто говорит, что мне недолго осталось жить на этом свете.
– А как говорит? В грубой форме? Или отвлечённо?
– Да что ты привязался?
– рассердился Колесник.
– Отдай трубку. Пока живой, позвоню ещё одному козлу.
Он снова взялся за телефон и долго искал нужный номер.
– Бэ… бэ… Бо… вот. Соедините меня, пожалуйста, с Иваном Бобровским. Как представить? Ну, скажите, что из Нефтемашбанка. Он поймёт…