Ниндзя в тени креста
Шрифт:
Оказавшись под стеной замка, Гоэмон долго прислушивался, не шагает ли наверху стражник, а затем точным и сильным движением забросил «кошку» наверх. Она зацепилась сразу же. Подергав веревку несколько раз, чтобы убедиться в ее надежности, ниндзя начал карабкаться наверх с немыслимой скоростью. Он будто убегал от кого-то. Это было оправданно. Случись, что его каким-то чудом могли заметить, он должен оказаться наверху раньше, нежели будут предприняты какие-то меры.
Но на нешироком уступе, тянувшемся вдоль стены, не оказалось ни единой души. Окна замка были черны, только в одном теплился огонек. Гоэмон, благодаря де Алмейде, знал расположения
Он смотал лассо, перекинул его через плечо и по узким каменным ступенькам бесшумно спустился со стены. Гоэмон не пошел через центральный вход, предполагая, что он заперт, а направился к боковой стене замка. Там должна была находиться поварня, если верить разъяснениям де Алмейды, окно которой никогда не закрывалось.
Фидалго не ошибся; даже при новом хозяине замка нравы его обитателей не изменились. Окно оказалось слегка приоткрытым, потому что в поварне было жарко, под вмурованным в каменную кладку котлом тлели уголья, а в самом котле аппетитно булькала похлебка. Видимо, она предназначалась для караула, чтобы наемники могли с утра пораньше плотно подкрепиться перед сном. Повар спал здесь же, на широкой скамье, подложив под голову какие-то тряпки. Наверное, его не разбудил бы и выстрел из аркебузы; он храпел так, что, казалось, стены поварни сотрясаются. Поэтому Гоэмон прошел мимо него, совершенно не остерегаясь.
Поднявшись на второй этаж, ниндзя быстро отыскал спальню Мигела Диаша. В коридоре горели две свечи – наверное, освещали путь в нужное место; вдруг сеньору приспичит среди ночи. Гоэмон подошел к двери и прислушался. Недруг де Алмейды и впрямь не спал; слышно было, как шуршат книжные страницы. Видимо, он читал какой-то рыцарский роман, чтобы освободиться от дурных мыслей. Оставалось выяснить главное: заперта дверь в спальню или нет?
Если да, то это значительно усложняло все дело. В этом случае Гоэмону придется ждать, пока Мигел Диаш не выйдет из спальни, чтобы посетить перед сном отхожее место. Что это обязательно случится, он не сомневался – на примере де Алмейды; идзины пили слишком много вина, которое настоятельно просилось наружу, особенно ночью. А если дверь не заперта… что ж, тогда все будет гораздо проще.
Конечно, были и другие варианты выманить Мигела Диаша из его норы, но это уже на крайний случай. Гоэмон мог устроить поджог на первом этаже, и тогда хозяину замка поневоле пришлось бы разбираться, что случилось. А еще у Гоэмона были отмычки; любой синоби владел искусством открывать замки не хуже какого-нибудь опытного вора. Но он сделал их сам, что называется, на колене, из подручных материалов, поэтому немного сомневался в их пригодности.
В клане Хаттори отмычки для синоби изготавливал поистине гениальный мастер. Они подходили к любым замкам. Умели делать отмычки и сами синоби. Но это была кустарщина, которая не шла ни в какое сравнение с изделиями прославленного мастера.
Ниндзя посмотрел в замочную скважину и убедился, что ключа в ней нет. Неужели дверь заперта на засов? Это было совсем худо. Видимо, придется устраивать поджог… Все еще во власти дурных предчувствий, Гоэмон тихо нажал на дверное полотно… и оно поддалось! Мигел Диаш не закрыл дверь на замок!
Какой роман читал недруг де Алмейды,
Чтобы прекратить страдания хозяина замка и чтобы он не сошел с ума, Гоэмон «усыпил» его легким ударом и бросился искать закладную. Поиски продолжались недолго. Просторная спальня, судя по всему, служила и кабинетом. В ней находились (кроме дивана, на котором спал Диаш) большой письменный стол, на нем шкатулка и принадлежности для письма, у стены шкафчик с книгами (видимо, негодяй был заядлым книгочеем, как это ни странно), рядом со столом стояло удобное кресло, большая картина, изображавшая всадника на фоне битвы, висела рядом с распятием, а под ней располагалась резная деревянная подставка для разнообразного оружия, среди которого особо выделялись отделанная серебром и золотом длинноствольная аркебуза и рыцарский меч в богатых ножнах.
Закладная находилась в шкатулке. Она лежала под ворохом каких-то документов. Но Гоэмон узнал ее сразу, хотя и не умел читать, по оттиску перстня де Алмейды. Тем не менее, чтобы не рисковать, он бросил шкатулку в свою сумку, а затем занялся Мигелем Диашем. Он заткнул ему рот деревянным кляпом и связал так, что хозяин замка превратился в гусеничный кокон. Выглянув в коридор и убедившись, что он по-прежнему пуст, ниндзя взвалил Диаша себе на закорки и быстрым шагом направился в отхожее место. Там находился наиболее безопасный выход из замка.
Отхожее место фамильного замка де Алмейды представляло собой крохотную комнатку в четырехугольном эркере, выступающем из стены. В полу комнаты находилось отверстие, через которое отходы жизнедеятельности уходили в свободный полет к подножью скалы. К отверстию прилагался и массивный деревянный стульчак. Гоэмон сдвинул его в сторону, одним концом прикрепил к нему лассо, а вторым, с «кошкой», обвязал Диаша, который уже очнулся, но от страха боялся даже дернуться и держал глаза закрытыми. Ему казалось, что нечистый тянет его в ад.
Тело Мигела Диаша протиснулось в отверстие с трудом – для него оно было узковатым. Хорошо, хоть он был хлипкого телосложения, не в пример де Алмейде. Гоэмону даже пришлось проталкивать Диаша, встав ему на плечи. Все дальнейшее пошло гладко, как по маслу. (Или по той субстанции, которой были обильно смазаны края отверстия). Когда Мигел Диаш оказался внизу, де Алмейда отвязал его и подергал за веревку – мол, все в порядке. Для юркого Гоэмона отверстие оказалось впору, и вскоре он без особых проблем присоединился к фидалго, который тихо ругался, пытаясь пучком сухой травы очиститься от налипшего на него кала.
Вскоре они спустились в селение, к лошадям, которые находились под опекой одного из пастухов Вашку. Мигелу Диашу развязали ноги и тащили его на веревке, как барана на бойню. Пристроив его на лошадь, предварительно закрыв глаза повязкой и надежно привязав к седлу, они уселись на своих коней и спустя какое-то время подъехали к коралю. Там их уже ждал с большим нетерпением и опаской старый Гонсалвеш, который не верил в безумный план Гоэмона. Увидев четверых всадников, он облегченно вздохнул.