Ниндзя в тени креста
Шрифт:
– Ну надо же… – Приглядевшись к Диашу, он расплылся в широкой улыбке. – Удалось! Только простите меня, сеньоры, но от вас несет как из выгребной ямы…
– Так оно и есть, – благодушно ответил де Алмейда. – Скажи своим парням, пусть они нагреют побольше воды, чтобы мы могли сами искупаться и отмыть нашу добычу.
– Будет сделано, – заверил Вашку. – Это недолго.
– И найди сеньору Диашу какую-нибудь одежду… поприличней, чем его нижнее белье.
– Само собой…
Проблемы с гигиеной они уладили только к утру, когда начало светать. Абрахам д'Эсия так и не уснул, сидел, надувшись, как сыч, над спящими сыновьями. Он все пытался найти
Правда, ростовщик надеялся, что Мигел Диаш не такой идиот, чтобы выйти из хорошо укрепленного замка по первому зову фидалго, а значит, он умоет руки: нет клиента – нет и неприятностей. И впрямь, с какой стати Диашу расставаться с таким аппетитным куском собственности, полученным за бесценок? (Конечно же, Абрахам д'Эсия поимел с этого хороший гешефт, но кто об этом знает?) К счастью, он понятия не имел о плане Гоэмона, иначе просто умер бы от страха. Похитить дворянина и под нажимом заставить его отдать закладную – это прямой путь на эшафот. Тем более, что Мигел Диаш состоял в родственных отношениях с алькальдом.
Но когда Абрахам д'Эсия увидел своего бывшего клиента, то обмер. Мало того, что от Мигела Диаша дурно пахло, так его еще и одели в рваный кафтан и штаны конного пастуха с кожаными вставками, которые сидели на нем, как на корове седло. Что касается фидалго, то он полностью сменил одежду и натерся полынью. Гоэмон, тоже одетый в чистое, решил не показываться на глаза честной компании, которая расположилась в просторном помещении сыроварни. Там был большой стол, за который все и уселись. Любознательный ниндзя наблюдал за процессом через щель, устроившись в соседнем помещении.
– Что все это значит? – угрюмо спросил Диаш.
– Вы должны вернуть то, что у меня украли, – резко сказал де Алмейда.
– Это вы о чем, любезный? – нагло ухмыляясь, спросил Мигел Диаш, который кипел от ярости, но старался сдерживать себя.
Мало того, что его нагло выкрали среди ночи, так еще и вываляли в дерьме, спустив на веревке через отверстие в отхожем месте!
– Сеньор Диаш, – наконец заговорил и ростовщик, который на какое-то время лишился дара речи. – Дело в том, что… м-м… как бы это сказать… в общем, наша с вами сделка не совсем правомерна. Мы слегка поторопились. До конца года право на владение замком имеет его законный владелец, сеньор де Алмейда. – И тут же быстро добавил: – Конечно, если он возвратит мне свой долг. А я, в свою очередь, верну эти деньги вам.
– Замок мой! – раздельно, с нажимом, ответил Диаш. – Никто не может отменить нашу сделку насильно. Меня не волнует ее правомерность; это ваша проблема, д'Эсия. Советую вам обратиться в королевский суд… если, конечно, вы осмелитесь. Что касается сеньора де Алмейды, то он ответит за нанесенное мне оскорбление. Да, ответит! – Он злобно ощерился. – Уж я об этом позабочусь.
– Я всегда готов принять ваш вызов, – ответил де Алмейда. – Но прежде чем уважаемый Абрахам д'Эсия обратится в суд, как вы советуете, мне хотелось бы знать, кто лжесвидетельствовал, что я убит, и где находятся эти негодяи. Ведь только по этой причине вами была выкуплена моя закладная.
– Где эти люди, мне неизвестно. Меня не интересуют судьбы разных бродяг… – Тут он выразительно посмотрел на фидалго. – И потом, ваша долговая расписка, сеньор де Алмейда, находится в замке… в надежном месте. Так что мы в данный момент никак не можем производить какие-либо действия, связанные с вашей закладной. Вам придется вернуть меня в замок, а после мы поговорим… – Мигел Диаш откровенно издевался над де Алмейдой.
– Что касается закладной, то вот она… – Жестом фокусника фидалго достал закладную из шкатулки, которая стояла на столе, прикрытая мешком. – Поэтому все зависит только от вашей подписи… любезный. Которая будет подтверждена оттиском той печати, которая находится на безымянном пальце вашей левой руки.
– Нет! Вы ничего от меня не получите! – взорвался Диаш, увидев свою шкатулку. – Хоть убейте!
– Между прочим, в шкатулке есть несколько прелюбопытнейших документов, которые – я в этом уверен – заинтересуют королевский суд. Кстати, здесь лежат и две расписки неких господ. Это ваши лжесвидетели. В расписках указано, по какому адресу их искать, а также сколько и за что они получили свои тридцать сребреников.
– Вряд ли вы их найдете, – криво осклабился Мигел Диаш. – Они, знаете ли, покинули Португалию.
– Думаю, что на тот свет. И не без вашей помощи. Я угадал?
Диаш выразительно промолчал.
– Ну да ладно… – Фернан де Алмейда поерзал, устраиваясь на жесткой скамье поудобней. – Не суть важно. Это всего лишь маленький камешек на весы богини правосудия. Но у меня еще есть в запасе целый валун. Тут про вас ходят легенды, как вы лихо справились с шайкой разбойников. И все селение знает, где вы их похоронили и даже устроили отпевание. С чего бы? А загадки никакой здесь нет. Это были ваши люди, стражники из замка, убил их я и мой слуга, но главарь шайки и еще один негодяй сбежали. Мы вызовем из Гуарды коррехидора с его людьми, они вскроют могилу, и жители Монсанту легко опознают мертвых разбойников как ваших бывших наемников. Мало того, в качестве трофея мы захватили лошадей тех, кто на нас напал, и оказалось, что на животных стоит характерное клеймо, по которому легко определить их хозяина. Как вам мой камень?
– Ваши догадки не стоят выеденного яйца! Мне на них плевать! Я не слежу за своими наемниками – что там они делают в свободное от службы время!
– Надеетесь на своего родственника, алькальда? Это веский довод… Значит, полюбовно нам не договориться?
– Нет!
– Что ж, придется мне побеседовать с вами наедине. Так сказать, по душам. Вас, наверное, смущает уважаемый Абрахам д'Эсия? Пожалуйста, оставьте нас ненадолго, – обратился фидалго к ростовщику. – Отдохните, подкрепитесь чашей доброго вина…
Потупившись, мрачный ростовщик покинул сыроварню. От страха он то покрывался холодным потом, то начинал дрожать, словно в лихорадке. Абрахам д'Эсия уже понял, в какую скверную историю угодил, которая могла закончиться для него весьма печально. И де Алмейда и Мигел Диаш были большими упрямцами, кроме того, между ними явно присутствовала давняя неприязнь, а это значило, что дело добром вряд ли закончится.
Тем временем Фернан подал знак, и в помещение вошел Гоэмон. На нем был все тот же темно-серый костюм, в котором он впервые появился перед Диашем, а на лице скалила зубы зловещая маска-череп. Ниндзя предполагал, что Мигел Диаш заупрямится, поэтому предложил фидалго свои услуги. Он заверил де Алмейду, что после «разговора» с ним Диаш станет шелковым.