Нисхождение
Шрифт:
Он зашел в соседний винный магазинчик и, купив бутылку букхах, направился переулками к дому Иенсена. Он внимательно глядел себе под ноги на дорогу, на которой наткнулся на араба с перерезанным горлом. Солнце яркой полосой осветило переулок, но никаких следов крови Ингхэм не заметил. И вот наконец он разглядел на утрамбованной земле темное пятно, едва заметное под нанесенной ветром пылью. Вот оно. И никто не знает, что это пятно осталось от крови, подумал Ингхэм. Или он ошибается? Может, просто кто-то уронил здесь бутылку вина пару дней назад? И он направился к Иенсену.
Иенсен
Ингхэм присел на скомканную постель Иенсена. Простыней не было — только тонкое покрывало, на котором, видимо, и спал хозяин.
— Никаких новостей о Хассо? — поинтересовался Иенсен.
— Нет. — Иенсен наклонился, споласкивая лицо водой в белом эмалированном тазу на полу. Затем причесал волосы.
В комнате Ингхэм не заметил никаких признаков предстоящего отъезда, но спрашивать об этом Иенсена напрямик ему не хотелось.
— Можно мне воды к этому напитку? — попросил Ингхэм. — Уж больно жжет.
Иенсен улыбнулся своей застенчивой, ничего не выражавшей улыбкой.
— И кто бы мог подумать, что это пойло гонят из сладкой фиги, — мрачно произнес он, вышел из комнаты и вернулся со стаканом воды. Стакан был не слишком чистым, но вода выглядела вполне нормальной. Ингхэму было на это плевать.
— Моя пишущая машинка пробудет в ремонте до следующей субботы, — сообщил Ингхэм. — Я хотел спросить, не хочешь ли ты отправиться со мной куда-нибудь? Можно в Габес. От Туниса до Габеса триста девяносто четыре километра. На моей машине, я имею в виду.
Иенсен выглядел удивленным и не слишком понимающим.
— Я подумал, что мы могли бы пробыть там пару дней. А если понравится, то и больше.
— Да. По-моему, идея просто отличная.
— Можно будет куда-нибудь прокатиться на верблюдах. Нанять проводника — я беру на себя расходы, разумеется, — и переночевать в пустыне. Ведь Габес — это оазис, хотя и находится почти у моря. Просто я подумал, что перемена обстановки может взбодрить тебя. Мне, например, это крайне необходимо.
В следующие полчаса, после нескольких порций букхах, Иенсен все более загорался этой идеей, словно заботливо прикрываемое рукой от ветра пламя свечи.
— У меня есть одеяла. Маленькая походная плитка, фонарь и термос. Что нам еще нужно?
— Мы поедем через Сфакс, на карте он выглядит довольно крупным городом, где сможем закупить все необходимое. Мне хотелось бы заехать в Таузар, но до него далековато. Ты знаешь это место? (Иенсен не знал.) Это знаменитый древний оазис. На моей карте обозначено, что в Таузаре есть даже аэропорт. — Ингхэм, разгоряченный спиртным, чуть было не предложил лететь туда, однако сдержался.
Иенсен показал Ингхэму свою последнюю работу — холст четырех футов высотой, натянутый на деревянные
— О господи, — непроизвольно вырвалось у Ингхэма.
— Тебе нравится?
— Да.
Они решили выехать следующим утром. Ингхэм заедет за Иенсеном между 9.45 и 10.00. Иенсен пришел в радостное, приподнятое из-за предстоящей поездки настроение.
— У тебя есть зубная паста?
Иенсен дал ему пасту. Ингхэм ополоснул рот остатками воды из стакана и, по настоянию Иенсена, сплюнул ее прямо через окно во двор, где находился туалет. Букхах имел обыкновение оставлять во рту неприятный вкус, и Ингхэму казалось, что от него разит за версту.
Ингхэм поехал в «Фурати». Он решил, что ему следует пригласить мисс Кэтрин Дерби сегодня на ужин, а если она окажется занятой, то он, по крайней мере, проявит вежливость. Она уезжала в среду, когда, по расчетам Ингхэма, его здесь уже не будет. Мисс Дерби на месте не оказалось, но Ингхэм оставил записку, что он собирается заехать за ней в 19.30, чтобы вместе поужинать, но если она занята, то пусть сообщит ему в «Ла Рен» часов в пять.
Затем Ингхэм вернулся к себе в бунгало, искупался, перекусил тем, что нашлось в холодильнике, и лег поспать.
Проснувшись, Ингхэм не ощутил каких-либо дурных последствий букхах и, достав из шкафа чемодан поменьше, принялся неторопливо, с радостным предвкушением, собираться в поездку на юг, где наверняка будет еще жарче, чем здесь.
В 16.45 в дверь постучал Мокта. Мисс Дерби вечером была занята. Ингхэм дал Мокте на чай.
— О, merci, m'sieur! — Лицо юноши расплылось в обаятельной улыбке, делавшей его похожим больше на европейца, чем на араба.
— Я собираюсь уехать на три дня, — сообщил Ингхэм. — Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за моим бунгало. Я запру здесь все — и шкафы тоже.
— Oui, m'sieur. Собираетесь в интересное путешествие? Может, в Джербу?
— Возможно, но сначала мне хотелось бы увидеть Габес.
— О, Габес! — Мокта произнес название города с таким восторгом, как если бы хорошо его знал. — Никогда там не был. Большой оазис. — Мокта не мог спокойно стоять на месте, он улыбался, его руки двигались, словно искали, чем бы заняться. — Когда вы уезжаете? Я помогу донести чемоданы.
— Спасибо, в этом нет необходимости. У меня только один чемодан. Послушай, ты больше ничего не слышал о том человеке, который шарил тут в прошлую пятницу?
Лицо Мокты приобрело непроницаемое выражение, рот слегка приоткрылся.
— Здесь никого не было, m'sieur.
— Да? A m'sieur Адамс сказал мне, что Хассим говорил, что был. И ваши ребята его оттащили — куда-то. Мне говорили, что это случилось у моего бунгало. — Ингхэм стыдился собственной лжи, однако и Мокта лгал, начисто отрицая случившееся.