Ночь, когда она умерла
Шрифт:
— Вы не должны были приезжать ради меня, доктор, — сказал он. — Если бы вы сказали, что больны, все бы прекрасно поняли вас и уж точно не стали бы в чем-либо обвинять.
— Я не люблю нарушать традиции. Тем более что вы, Патрик — особый гость.
Именинник улыбнулся, пережидая аплодисменты.
— Итак, господин Мэйсон, — снова заговорил Вивиан, — от нашего с господином Фельдманом имени, а также от имени всех людей в этом зале мы поздравляем вас с днем рождения. И, так как у вас есть все, а мы с господином Фельдманом по роду занятий должны не желать кому-либо чего-либо, а исполнять желания, то перейдем к подарку. — Он отдал
— Спасибо, доктор. И за поздравление, и за подарок. — Патрик поклонился публике, и они с Вивианом обменялись рукопожатием. — Я очень рад, что мы с вами познакомились, и что я имею честь бывать в вашем заведении.
— Думаю, это мы должны благодарить вас за то, что вы приходите к нам. Поторопитесь, потому что через пять минут мадемуазель Бертье перевернет песочные часы.
Колетт кивнула мне на прощание.
— Песочные часы не ждут. Приятного вам вечера, мисс Паттерсон.
Подошедший к столику Вивиан некоторое время изучал меня, после чего сел. Света тут было немногим больше, чем тогда в моем кабинете, но теперь мы сидели друг напротив друга, и я могла лучше его разглядеть. В его лице ничего не изменилось — разве что тень морщин на лбу стала немного отчетливее. Но такое впечатление создавалось, скорее всего, потому, что он выглядел больным. Через пару дней морщины разгладятся, в глазах снова появится тот легкий холодок, под которым он умело скрывает свою истинную сущность, а улыбка из усталой и болезненной превратится в ту улыбку, которая для многих женщин означала потерю власти над своими мыслями.
— Я помню это платье, — сказал он. — Славные были дни.
— Я знала, что ты оценишь.
Он взял бокал и поболтал остатки вина на дне.
— Какие удовольствия я могу предложить даме сегодня вечером?
— Ты можешь сказать, что ответишь «да» на вопрос, который я задала тебе в прошлый раз.
— Вынужден тебя огорчить. Я отвечу «нет».
Я откинулась на спинку кресла.
— Очень жаль. Где твой приятель Саймон? Сегодня он не пришел?
— Он мне не приятель, Изольда. И, если это все, что ты хотела, я повторю свой вопрос. Какие удовольствия я могу предложить даме сегодня вечером?
Он допил вино и вернул бокал на стол. Я повертела в руках сумочку и подняла голову.
— Ты всегда был плохим актером. Хуже всего тебе удается безразличие.
— А ты всегда была очень хорошей актрисой. Сейчас мне хочется посмотреть тебе в глаза и понять, какого черта ты тут появилась, но я знаю, что даже если увижу в них что-то, это будет ложью.
— Простите, я отвлеку вас на пару секунд.
Рядом с нами остановилась невысокая девушка в простом черном платье.
— Записки? — спросила я. — У вас эта забава до сих пор в ходу?
— Да, — кивнул
— Почему бы и нет?
Я запустила руку в бархатный мешочек, который принесла девушка — точно такой же, какой подарили Патрику некоторое время назад, только побольше — и достала стеклянную капсулу с запиской. «Расскажите соседу по столу свою тайну», прочитала я на желтоватой бумаге.
— А вы, доктор? — спросила девушка, обращаясь к Вивиану.
— Если дама взяла записку, то мне нужно последовать ее примеру.
Я посмотрела на то, как он открывает капсулу и читает написанное.
— Вы будете выполнять желание? — спросила у меня девушка.
— Нет, — покачала головой я и вернула капсулу в мешочек.
— А вы?
Вивиан улыбнулся и кивнул.
— Буду.
Девушка снова повернулась ко мне.
— Вы, конечно, в курсе, но я напомню вам: если вы отказываетесь от своего желания, то ваш сосед по столу может придумать свое желание. Для вас.
— Спасибо. Я знаю правила.
Девушка поставила на наш стол небольшой красный флажок — знак того, что мы уже участвовали в игре — и удалилась.
— Что это за желание, которое ты отказалась выполнять? — полюбопытствовал Вивиан.
— Это не имеет значения. Я ведь уже вернула записку.
— Ну что же. Тогда, как сказала таинственная незнакомка, у меня есть право на два желания. — Он положил руки на стол и наклонился чуть ближе ко мне. — В записке мне предложили угостить тебя кофе. А я предлагаю совместить приятное с полезным и угостить тебя кофе у меня дома. Как ты на это смотришь?
Я скрестила руки на груди.
— Несколько минут назад ты говорил таким тоном, будто хочешь от меня отделаться. А теперь ты приглашаешь меня к себе домой?
— Я подумал и решил, что все эти недопонимания из прошлого не помешают нам обоим получить удовольствие. Помнишь, как-то ты сама говорила: ничего личного, только секс. — Он помолчал. — Когда я говорил с Саймоном, то не очень хорошо о тебе отозвался — я сказал, что ты относишься к тем женщинам, которые в момент оргазма будут говорить имя мужчины, с которым они спят, но все равно останутся холодными. Но это неправда. Я просто хочу, чтобы ты это знала. Не в моих привычках говорить о женщинах за спиной — тем более, нелестные вещи.
Я продолжала смотреть на него, а он не торопился нарушать молчание. Сложно было придумать ситуацию, которая характеризовала бы его лучше, чем эта — это был тот самый Вивиан, которого я знала. Еще год назад я, не задумываясь, согласилась бы, но сейчас я не могла этого сделать, хотя мысль об этом металась в моей голове, вытесняя все остальные, а тело услужливо потакало ей, предательски напоминая о прошлом. Если бы он сейчас достал ключи от комнат наверху — иногда во время разговора он рассеянно вертел их в пальцах — то я сорвала бы с него рубашку прямо здесь.
— Я поеду домой.
— Может, от кофе ты все же не откажешься?
Я положила руки на колени и сжала кулаки. Если бы на мне не было перчаток, то ногти бы впились в ладони.
— Нет.
— Тогда я желаю тебе спокойной ночи.
Я вышла из клуба и вдохнула свежий ночной воздух. У меня кружилась голова, и сейчас это было некстати — мне предстояло сесть за руль. Я закурила, присела на корточки у стены, достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер.
— Добрая ночь, — отозвался на том конце провода бесстрастный голос телефонистки.