Ночь, шампанское, любовь
Шрифт:
В лицо ей подул соленый ветер. Перекинув сумку через плечо, Джемма заметила на другой стороне улицы группу детей, рассматривающих машину.
Габриэль уже достал из багажника ее чемодан с подарками, а затем вынул и свой. Он выпрямился, вглядываясь куда-то, – трудно было разобрать за стеклами темных очков, затем помахал ребятишкам и взглянул на Джемму:
– Это дети Роберта?
Джемма достала из сумки солнцезащитные очки.
– Как ты догадался?
Джемма никогда еще не видела Габриэля таким сексуальным. На нем были светлые узкие джинсы и белая футболка.
– Их мать учила близняшек игре на пианино, а они частенько приходили поплавать в бассейне.
Габриэль открыл перед ней ворота дома – во дворе стояли велосипеды и были разбросаны игрушки. Только он толкнул ворота, как дверь дома распахнулась и темноволосая девочка стремглав помчалась к ним.
Джемма обняла Санчу, чувствуя ее каждой клеточкой своего тела, вдыхая ее запах. По щекам катились слезы. Еще вчера органы опеки вынесли окончательное решение – Джемма получила опеку над дочерью, но только теперь она смогла вздохнуть с облегчением.
Санча наконец отпустила Джемму и повернулась к Габриэлю. Они были очень похожи, девочка даже окинула его точно таким же спокойным оценивающим взглядом, прежде чем заговорить с ним, – черта, характерная для Габриэля.
– Ты мой папа?
Габриэль сел на корточки, но все равно был выше Санчи:
– Да, я твой папа.
Она бросила быстрый взгляд на Джемму:
– Значит, вы поженились?
Джемма шмыгнула носом и смахнула слезы.
– Пока нет, но скоро поженимся. Ты будешь подружкой невесты?
Санча посмотрела на Габриэля полными восторга глазами:
– Ты и правда мой папа?
– Да, правда. Если сказал, значит, так оно и есть.
Повисла пауза.
– Ясно. – Санча широко улыбнулась и взяла Джемму за руку: – Тогда пойдемте в дом. Тетя Лорен испекла торт, а Бенни и Оуэн не дают ей покоя, потому что им нельзя есть торт, пока вы не приедете.
Санча вприпрыжку шла впереди них. Теперь, когда их с папой официально представили друг другу, всю ее важность как ветром сдуло.
– А торт шоколадный, мой любимый!
– И мой. – Габриэль посмотрел в глаза Джемме, его лицо не выражало ничего.
Она поняла: так бывало, когда его переполняли чувства.
Вот и все. У них по-прежнему были сложные отношения, но теперь у Джеммы появилась надежда. Она не знала, сможет ли Габриэль полюбить ее так… Но стоило попробовать быть с ним ради Санчи.
Они уже подходили к лестнице, и Джемма увидела, как Санча взяла Габриэля за руку.
Сердце Джеммы сжалось – его большая ладонь обхватила ладошку Санчи.
Он любил свою дочь.
Габриэль и Санча отправились на прогулку по пляжу. Санча настояла на том, чтобы пойти погулять в новой розовой пачке, надетой поверх оранжевых велосипедок.
А потом они вместе собрали ее вещи и отнесли в багажник машины.
Лорен и дети помахали им на прощание. А через десять минут их автомобиль въехал в ворота усадьбы Мессена.
Габриэль заглянул в глаза Джемме, останавливая машину на гравийной площадке перед парадной дверью:
– Мама пока на Мединосе, так что дом в нашем распоряжении на ближайшие несколько дней.
Джемма вздохнула с облегчением. Ей было странно оставаться в семейном особняке семейства Мессена, а встречаться с мамой Габриэля и вовсе не хотелось. Джемма хорошо знала Луису Мессена. Она не могла забыть о том, как мать Габриэля искала для сына другую невесту.
Габриэль отвел Санчу и Джемму в их комнаты, уже приготовленные для них экономкой миссис Сарджент. В комнате Санчи были мягкие игрушки. Оставив Санчу разбираться с ними, Джемма пошла вслед за Габриэлем.
Он открыл дверь соседней комнаты и отошел назад, чтобы Джемма могла войти первой. Ее сердце забилось чаще, стоило ей переступить порог. Ей казалось: комната будет оформлена по-мужски, но она больше подходила женщине – белая, с зелеными и розовыми вкраплениями и выглядела по-весеннему свежей. Очевидно, ее специально оформляли для дам, приезжавших в гости.
Габриэль поставил ее чемодан рядом с красивым шкафом.
– Моя комната в конце коридора.
Джемма перевела взгляд с загорелых рук на сильные плечи. На белоснежной футболке она заметила след от пальцев Санчи.
Она положила сумочку на изящно обитую тумбочку для одеял в изножье кровати, пока Габриэль открывал раздвижные двери на балкон. В комнату ворвался теплый бриз, принося с собой ароматы глициний и вьющейся розы, взбиравшейся по перилам балкона.
Он закрепил дверь на крючок и вернулся в комнату, убирая длинными пальцами непослушные пряди волос с лица.
– Дверь в комнате Санчи заперта, так что на балкон она не выйдет, а даже если бы и вышла, то балконные перила высокие, а у роз довольно большие шипы. Дети к ним и близко не подходят.
– Спасибо тебе, ты так заботишься о ней.
– Это нетрудно. – Он прислонился плечом к дверному косяку, повернул голову и посмотрел на голубое небо и зеленые деревья вдалеке. – Спасибо тебе за то, что показала мне ее фотографии тем утром.
Джемма пожала плечами и пробежала пальцами по белоснежному покрывалу в клетку с орнаментом в виде розочек.
– У меня есть и другие фотографии, и негативы, если ты захочешь…
– Мне они не понадобятся, раз уж мы будем жить вместе.
От его тихого голоса по коже Джеммы побежали мурашки, и в этот самый момент она внезапно поняла: с ней случилось то, о чем она и мечтать не могла. Она была помолвлена с Габриэлем и сейчас находилась в красивом доме его матери. Когда после свадьбы они вернутся в Окленд, Джемма и Санча переедут к Габриэлю. И все же он был предельно откровенен, когда сказал: пока они не будут спать вместе.