Ночная таксистка
Шрифт:
Анна дурачилась уже во всю. Ей позавидовало бы самое лучшее привидение в мире.
– Ломай дверь, мать вашу, – заорал Куб, которого стала пробирать нервная дрожь.
Как только звуки выбиваемой двери возобновились, Анна решила, что вдоволь накуражилась. Она резко выбила брус, и дверь резко распахнулась, вываливая на улицу двух дюжих молодцов. От неожиданности они растянулись на земле. За их спинами маячили двое – Куб и телохранитель.
Картина, представшая им, на всю жизнь оставила одного заикой, а другого свезли в дурку. Куб и телохранитель
При свете яркой луны в бледно зеленом длинном платье, откидывающем мертвенный оттенок на лицо, с развивающимися на ветру миткалевой белизны волосами – парик в пылу событий девушка потеряла, – с белыми глазами без зрачков стояла Анна, с высоты своего не маленького роста молча взирая на мужчин. Руки она выставила вперед, как бы в приглашающем к объятиям жесте.
Секундная немая пауза и… потусторонний дикий хохот…
Враг повержен. Куб и телохранитель затерялись в коридоре с диким криком. Двое на земле лежали в глубоком обмороке. Анна молча перешагнула через них и подошла к Виталику, не забыв снова надеть очки.
– Эй, ты жив?
– Эх, хм, кхе-кхе. – Виталик слабо сел. – Ты кто? Аааа, женщина в очках. Я тебя знаю.
– Поторопись, – Анна протянула руку мужчине. – Встать можешь?
– Спрашиваешь. Я сам, – отмахнулся от помощи Виталик. – Э, а где Куб?
– Идем же.
– А с этими что? – перешагнул через бандитов Ватикан.
– Устали тебя таскать. Да идем же. Надо подальше сейчас отсюда.
– Послушай, так это ты их что ли так? Ох, Анька. Чур меня от такой бабы.
– Это все, что можешь сказать в благодарность? – съехидничала Анна.
– Да что слова, чика? Я делом обязан благодарить… Эй, такси…
9
Как только они сели в машину, продрогшие и уставшие от пережитого, Виталик невозмутимо заявил:
– Второй раз ты меня спасаешь, чика. Вовек не забуду. Но будь добра довести дело до логического завершения. Мне сейчас домой нельзя. А твой адресок никто не знает. Смекаешь? Мне пару дней всего и надо.
Анна лишь кивнула в ответ, обхватив себя за замерзшие плечи. Виталик вдруг засопел и шумно стащил с себя порванный на спине пиджак. Затем бережно накинул его на Анну.
– Замерзла супербаба, – буркнул он себе под нос.
Зима хоть и имела календарный символ, но выдалась в этом году теплой и почти без снега. Такси доставило по пустынным улицам Анну и Виталика к ее дому. Водитель покосился, конечно, на их слишком не зимний наряд и побитую рожу Ватикана, но вопросов не задавал.
– Ой, мамочки, это кто с тобой, Анечка?! – вытаращила глаза Тася. С ее роста Виталик выглядел просто горой Джомолунгмой.
Виталик же, в свою очередь, тоже удивленно рассматривал маленькое существо.
– Это что у тебя тут такое? – немного растерялся мужчина. – Никак говорящая собачонка… Ой, уйя..
Последний возглас относился к тому, что Тася на обидное слово пнула грозу бандитов в сухую кость ноги.
– Так, война окончена. Виталий, ты отнесись с уважением к Тасе, как и ко мне, – отчеканила Анна. – Ты мой гость, и веди себя прилично. Тася мне как сестра. Тася, а ты не обижайся, пожалуйста, на Виталика. Это он от недалекого ума сказанул, а больше от удивления. Нам сегодня очень досталось.
– Вижу, – насуплено ответила Тася. – Похоже, что свидание коряво прошло. Надеюсь, это не тот, к кому ты собиралась?
– Нет.
– Ничего не понимаю, но мир, – Тася великодушно протянула кукольную ручонку Виталию.
– Мир, – согласился тот, аккуратно, двумя пальцами огромной лапы, пожав протянутую руку, и добавил: – И прости уж.
Через час Тася, обработав умелой рукой раны Виталика, слушала обсуждение произошедшего. Анна и Виталик наперебой рассказывали событие, каждый со своей колокольни.
– Я вот понять не могу, – признался в конце концов Ватикан. – Как ты смогла справиться с Кубом и его собаками?
– Полиция по пятам шла, вот они и дали деру, – соврала не очень умело Анна, но Виталик принял пилюлю.
– И еще одного понять не могу…. У нас с Кубом свои терки – это давнишнее, не спорю. Но чтоб войной друг на друга…. – Виталик недоуменно покачал головой. – Ну, хоть я и учился в школе плохо, но подлянки чую за версту, растопчи меня конь. И сегодня повода просто не было – меня вот так выволакивать ему. У нас негласное перемирие уж второй год. Я не трогаю его, он не мешает мне. А менты? Тьфу, полицаи… Что это за шоу было? Не мог Куб их привести с собой. И они не могли его вот так залопатить. У него все в городе схвачено. Что-то тут не так. Или кто-то более важный и сильный замешан, или цель какая-то другая была, чем я…. Пазлы не сходятся.
– Не сходятся, – согласилась Анна. – Я тоже почувствовала, что все не просто так, как кажется на первый взгляд. И Дима что-то знает.
– Дима? Кто такой Дима? Хахаль твой? – встрепенулся Виталик.
– Нет. В зале полиция тоже гуляла. Я знаю одного. – Призналась Анна. – Он предупреждал меня, чтоб я уходила домой. А вот ты почему меня гнал?
– Так и я знаю, и не одного, – расхохотался вдруг Виталик. – Я тоже знал, что полиция гуляет. А где два лагеря, да еще водка, то вероятность столкновения почти сто процентов. Вот и не хотел, чтоб ты пострадала в заварухе, разорви меня конем. ЧуднАя ты, Аннушка. Вот как к родной прикипел.
– Ладно, пора и отдохнуть, – Анна тяжело встала из-за стола. – Тася постелила тебе в отцовской комнате, ванна и туалет знаешь где.
– Сейчас бы водочки еще махнуть, – скис Виталик. – Нервы на пределе, а выпитое раньше – выветрилось, как и не пил.
– Тася, у нас вроде водка оставалась от именин Иваныча. Налей страждущему. А я с ног валюсь.
Но выспаться Анне не дали. Легла далеко за полночь, а в семь утра уже звонили в дверь.
– Кто там? – крикнула сонная Тася, не достававшая до глазка.