Ночной садовник
Шрифт:
А потом палиндромные убийства просто прекратились. Некоторые говорили, что убийца заболел и умер или убил себя. Возможно, он попал в тюрьму по другим обвинениям. Я не знаю. Но скажу тебе следующее: я все еще думаю об этом каждый проклятый день.
— Я не хотел вас обидеть, — сказал Холидей.
Кук пристально взглянул на Холидея:
— Почему ты здесь?
— Прежде всего, я должен сказать вам, что не выходил в отставку.
— Это я сообразил. Ты слишком молод.
— Я уволился. Отдел внутренних расследований проверял меня в связи с абсурдным обвинением, и я ушел.
— А
— Нет. Но я был хорошим полицейским. И мне хотелось бы раскопать что-нибудь по делу Асы Джонсона и утереть нос городской полиции.
— Энтузиазм — это хорошо.
— Этого у меня хватает.
— Покажи мне свои документы, — спохватился Кук.
Холидей показал Куку водительское удостоверение.
Кук подошел к автоответчику, стоявшему на столе, нажал кнопку записи и надиктовал сообщение.
— Это Т.К. Кук. Я отправляюсь с Даниэлом Холидеем, бывшим офицером ГУП, взглянуть на местожительство Реджинальда Уилсона. — Кук нажал кнопку остановки записи.
Кук сунул руку в ящик стола, вытащил миниатюрный диктофон и протянул его Холидею. Потом достал из того же ящика кобуру с револьвером 38-го калибра и пристегнул ее к брючному ремню с правой стороны.
— У меня есть разрешение, не волнуйся насчет этого.
— Я ничего не говорю, — ответил Холидей. — У меня у самого «пушка» в машине. А разрешения нет. Предпочитаю иметь оружие и оказаться арестованным за его хранение, чем оказаться без оружия, когда в нем возникнет необходимость.
— Когда так долго носишь оружие, с этой привычкой трудно расстаться.
— Куда мы направляемся? — спросил Холидей.
— В одно место, которое имеет отношение к зеленой кнопке на карте.
Направившись к выходу, Кук прихватил выцветшую светло-коричневую шляпу с шоколадного цвета лентой, из-под которой торчало перо, и водрузил ее на голову.
— Можем отправляться, Дэн.
— Зовите меня Док, — ответил Холидей.
18
Ронда Уиллис позвонила в стриптиз-бар «Твайлайт» на Нью-Йорк-авеню и попросила дневного вышибалу. Официально ГУП не разрешал полицейским подрабатывать в таких заведениях, но многие игнорировали запрет. «Твайлайт» был знаменит своими перестрелками на парковке и поножовщиной внутри заведения, и свободные от дежурств копы обыскивали клиентов при входе, поскольку при виде полицейского не многие рисковали противиться обыску. Естественно, работа в этом баре привлекала полицейских, любивших бурную деятельность и развлечения. В «Твайлайте» выступали лучшие танцовщицы и музыканты, а посетители были самыми буйными в городе.
— Привет, Рэнди, — произнесла Ронда в трубку своего мобильного. — Это Ронда Уиллис из ОТП.
— Здравствуйте, детектив Уиллис.
— Ты ведь все еще там, да?
Рандольф Уоллес был ветераном с двенадцатилетним стажем, он все еще носил форму, был женат и имел двоих детей. Семейная жизнь наводила на него скуку, и он старался почаще удирать из дома. Поэтому в свободное от службы время частенько подрабатывал в «Твайлайте», где получал дармовую выпивку и мог сколько угодно флиртовать с танцовщицами.
— Сама знаешь, — хмыкнул в трубку Уоллес.
— Мне нужен адрес танцовщицы,
Уоллес ничего не ответил.
— Это связано с расследованием убийства, — сказала Ронда.
— Понимаешь, это, наверное, не очень правильно, детектив, — сказал Уоллес. — Мне ведь работать с этими людьми.
— Хочешь, чтобы мы с напарником подъехали в бар и сами раздобыли информацию? — с легким смешком спросила Ронда. — Интересно, сколько кокаина и «травки» переходит из рук в руки в уборных вашего заведения, а секс, ведь кто-то делает на этом деньги, если уж на то пошло. Может, нам подключить людей из полиции нравов, ты этого хочешь?
— Детектив…
— Я подожду, пока ты узнаешь адрес.
Несколько минут спустя у Ронды уже был адрес и номер мобильного телефона Шейлин Вон, имевшей сценическое имя Звезда и номер сотового Дарсии Джонсон.
— Спасибо, Рэнди. Будь осторожен.
— По-моему, ты только что угрожала коллеге-полицейскому, — сказал Реймон.
— Он сам нарывается на неприятности, — ответила Ронда. — Работая в таком месте, он в конце концов погубит не только карьеру, но и брак. Иногда я просто не знаю, о чем люди думают.
Их машина была припаркована рядом с Барни-серкл. Ронда въехала на мост Сузы, пересекла реку Анакостию и оказалась в дальней части Саут-Иста.
Адрес, который дал Рандольф Уоллес, привел их в 1600-й блок В-стрит, рядом с Рэйлон-Террас. Реймон и Ронда припарковали машину у обочины, стараясь не зацепить катавшихся на велосипедах местных ребятишек. На бетонных ступеньках ветхих домов сидели и разговаривали молодые женщины, мимо полицейских, выбиравшихся из своей машины, вразвалочку прошла группа подростков. Последним шел парень, который вел за руку маленького мальчика в черной футболке с надписью «Хватит стучать». Футболки, популярные в округе Колумбия и Балтиморе, служили открытым предупреждением тем, кому в голову могла прийти мысль оказывать содействие полицейским.
— Хорошенький посыл, — сказал Реймон.
— Да уж, — согласилась Ронда.
Они вошли в кирпичный трехэтажный жилой дом, поднялись на второй этаж и остановились у двери с номером 202.
— Стукни-ка пару раз в духе копов, — сказала Ронда. — А то у меня рука болит.
— Ты, что, уронила на нее конверт с зарплатой?
Реймон сжал кулак и изо всех сил грохнул по двери. Потом подождал и снова заколотил в дверь.
— В чем дело? — послышался из-за двери раздраженный женский голос.
— Полиция, — сказал Реймон.
Дверь открылась. Перед ними стояла молодая женщина в коротких шортах и футболке. У нее были пышные формы и нездоровая с болезненным оттенком кожа. На лице блестели остатки макияжа. Глаза были припухшими, на щеке остался след от подушки.
— Шейлин Вон? — спросила Ронда.
— Да.
— Мы из отдела особо тяжких преступлений Городского управления полиции. Это мой напарник, сержант Реймон.
— Мы можем войти? — спросил Реймон. Он показал свой жетон. Шейлин кивнула, и они вошли в квартиру. В гостиной было пусто, если не считать пепельницы, полной окурков, и единственного пластикового стула.