Ночные всадники. Нарушители закона. Чертово болото
Шрифт:
Он не спускал дула револьвера, и Лаблаш не смел пошевельнуться, несмотря на ярость, наполнявшую его душу. Ведь его одурачил тот самый человек, за поимку которого он готов был дорого заплатить. Это было всего обиднее. Лаблаш не думал, чтобы его жизни могла угрожать опасность. Убить его вряд ли Ретиф решится. Много денег он также не держал у себя дома…
Такие мысли проносились в голове Лаблаша в то время, как Ретиф, не опуская револьвера и не спуская глаз с Лаблаша, осторожно попятился к входной двери и другой рукой нащупал замок. Он открыл его, и тотчас же в комнату вошли еще два метиса, с такими же темными лицами и так же одетые, как он, в живописный костюм разбойников прерии. Ростовщик, несмотря на свою вынужденную неподвижность, все же не упускал из виду ни одной подробности и старался запомнить наружность пришельцев, полагая, что это может ему пригодиться в будущем. Что будет дальше — он не знал, но полагал, что его может спасти только безусловное повиновение. Малейшее движение с его стороны — и он погиб. Он украдкой поглядывал на свой револьвер, который, однако, лежал слишком далеко он него.
Когда вошедшие два человека заперли за собой дверь, Ретиф обратился к ним:
— Ну, ребята, давайте сюда веревку. Свяжите ему ноги.
Один из них вынул старое лассо, и в одну минуту ноги Лаблаша были связаны.
— Связать руки? — спросил другой метис.
— Нет. Он должен написать кое-что, — отвечал Ретиф.
Лаблаш, конечно, тотчас же подумал, что его заставят подписать чек. Но Ретиф, по-видимому, не имел этого в виду, очевидно, считая чек бесполезной бумажкой. Он подошел к письменному столу. Его взгляд тотчас же заметил револьвер Лаблаша, лежавший на столе, и хотя Лаблаш не мог достать его, тем не менее, на всякий случай, Ретиф взял его и положил к себе в карман. Затем он вынул из ящика листок бумаги небольшого формата и, обратившись к своим товарищам, сказал спокойно:
— Ну, ребята, помогите этому старому денежному мешку подняться.
Замечательно, что он все время действовал с величайшим хладнокровием, не спеша, как будто вполне уверенный, что ему самому не угрожает никакой опасности быть открытым и что он совершает справедливое дело.
Когда Лаблаша поставили на ноги и подвели к столу, Ретиф взял перо и, протянув ему, коротко приказал:
— Пиши!
Лаблаш с минуту колебался, но Ретиф угрожающим жестом поднял свой револьвер. Скрежеща зубами, ростовщик взял перо и написал под диктовку:
«Ретиф здесь. Я в плену. Не теряйте ни минуты времени»!
— Теперь подпиши, — приказал Ретиф, когда Лаблаш написал записку.
Лаблаш повиновался и затем отшвырнул перо.
— Что же дальше? — спросил он хриплым голосом.
— Что дальше? — Ретиф пожал плечами. — Может быть, эти полицейские простофили уже улеглись, а может быть, один из них и побежит сюда. Когда они увидят, что тебя нет, они станут искать. Я хочу, чтобы они отправились за нами. Они будут очень удивлены! А теперь, ребята, — обратился он к своим товарищам, — свяжите ему руки и развяжите ноги. Затем положите его в телегу. Я думаю, лошадь не свезет верхом такую тяжелую тушу. Поспешите, ребята! Мы и так довольно долго оставались здесь…
Метисы тотчас же бросились исполнять его приказание, но Лаблаш, несмотря на связанные ноги, с изумительным проворством, на какое он был способен в минуты крайнего напряжения и бешенства, схватил свой тяжелый стул и бросил его прямо в одного из метисов… Однако Ретиф не выстрелил в него, и это придало Лаблашу уверенность. Он повернулся, чтобы нанести удар Ретифу, но в ту же минуту почувствовал на себе его тяжелую руку. Связанные ноги мешали ему, и он, потеряв равновесие, тяжело повалился на пол. В тот же момент метисы бросились на него. Его собственный носовой платок послужил вместо кляпа, его руки были связаны, и метисы подняли его с пола и понесли, сгибаясь под тяжестью его тела. Телега Лаблаша уже дожидалась у дверей, и его бросили в нее. Ретиф влез на козлы, а другой метис держал лежавшего в ней Лаблаша. Еще несколько темных фигур вскочили на дожидавшихся тут же лошадей, и все ускакали с головоломной быстротой.
Сверкающие на небе звезды давали достаточно света, и Ретиф мог не опасаться сбиться с дороги в темноте. Хорошо откормленные, крепкие лошади ростовщика бежали быстро. Ретиф гнал их изо всех сил. В одно мгновение они проехали поселок. Сонные обитатели Фосс Ривера слышали неистовый топот лошадей, но не обратили на это внимания.
Лаблаш знал, куда они отправляются. Они скакали к югу, и целью их была его богатая ферма.
Глава XIX
НОЧЬ УЖАСОВ
Эта ночная скачка был настоящим кошмаром для злополучного пленника. Он лежал на дне телеги, и тело его колотилось о доски и перекладины при всех толчках. К физическим страданиям присоединялось еще сознание своего унижения и бессилия. Он торжествовал свою победу над глупым Хорроксом, а сам?..
Телега повернула в открытую прерию, но лошади не уменьшали скорости. Рядом с Лаблашем сидел, скорчившись, дюжий метис, не спускавший с него глаз, и Лаблаш не смел пошевелиться. Телега быстро проезжала милю за милей. Его ранчо было уже близко. Разные тревожные мысли вертелись в голове Лаблаша. Он уже мысленно видел себя висящим и раскачивающимся в воздухе. Ведь если они хотели только забрать его скот в ранчо, то могли бы это сделать и без него. Зачем тащить его с собой? Что они замышляли? Ужасное предчувствие прокрадывалось ему в душу…
Ранчо Лаблаша стояло уединенно, и к нему прилегали обширные пространства лугов, которые он приобрел за бесценок у правительства. Телега остановилась. Лаблаша подняли из нее и поставили на ноги. У него вынули изо рта платок, и первое, что его поразило, это необычайное спокойствие и тишина, царившие вокруг. Он не знал, как объяснить себе это. Неужели его рабочие и надсмотрщик спали?.. Что будут делать метисы?..
Скоро его сомнения рассеялись. Ретиф отдал какие-то приказания своим людям, и Лаблаш в первый раз заметил, что число метисов увеличилось. Очевидно, они были уже здесь, когда подъехала телега, и должны были помогать Ретифу выполнить свой план.
Получив приказания от своего предводителя, метисы разошлись по разным направлениям, и Лаблаш остался один. Когда они настолько удалились, что уже не могли слышать ни одного слова, Ретиф подошел к своему пленнику и заговорил добродушным тоном:
— Теперь, Лаблаш, тебе будет доставлено некоторое развлечение. Я вовсе не жестокий человек и обращаюсь с людьми хорошо… Я сейчас подкачу сюда эту бочку, и ты можешь сесть на нее. И я даже развяжу тебе руки…
Лаблаш не удостоил его ответом, но тот как ни в чем не бывало продолжал:
— Ага, ты сердишься, я вижу!.. Но я держу свое слово…
Подкатив бочку и поставив ее, он сказал:
— Садись.
Лаблаш не двинулся с места.
— Садись! — приказал метис повелительным тоном, и Лаблаш сел на бочку.
— Ты понимаешь, я не могу обращать внимание на твои капризы, — сказал Ретиф. — Теперь давай я сниму с тебя браслеты.
Он сел рядом со своим пленником и развязал веревки, связывавшие его руки. Затем он спокойно достал револьвер и положил его себе на колени. Лаблаш почувствовал себя свободным, но он не знал, что будет дальше.