Нордическая мифология
Шрифт:
В честь богов во многих местах Скандинавских стран были воздвигнуты просторные и великолепные храмы, возле которых находились группы камней или алтари, использовавшиеся для жертвоприношений. Такой языческий алтарь носил название horg, а обслуживавшие его жрецы кменовались horgabrudar. Возле каждого хорга или храма находилась священная роща или отдельное дерево, на которое вешались жертвоприношения. Считалось, что подобные деревья способны оказывать великую помощь при исцелении болезней. Даже в наше время к некоторым деревьям относятся с суеверным почтением, особенно к липе и тем из деревьев, в которых обнаруживаются «эльфовы отверстия», образованные двумя сросшимися ветвями. Их иногда срубают для использования в продиктованных суеверием целях. Часто сквозь эти отверстия протаскивали рожениц, испытывавших затруднения в родах, отчего иные из них расставались с жизнью; суеверные родственники уносили больных детей в лес, чтобы протащить их сквозь подобное отверстие.
276
Afzelius, op. cit., i, 18, 20.
Возле каждой священной рощи располагался ключ или источник,
Кроме обыкновенных жрецов, скандинавские народы прибегали к помощи мудрых мужчин и женщин или прорицателей. Основными формами колдовства являлись сейд (seidr) и галдр (galdr); хотя, возможно, существовала и третья разновидность, поскольку пророчицы (v"olur), пророки (vitkar) и сейдотворцы (seidberendr) различаются между собой и восходят к различным источникам. Слово «галдр» является производным от gala, петь [278] , и умение это заключалось в произведении сверхъестественного эффекта с помощью особых песен или путем вырезания некоторых рун. Занятие это, возможно, не являлось преступным, поскольку существовала и такая разновидность колдунов, как мейнгалдр (от mein, вред и т. п.), прибегавших к услугам злых сил. Гроа пела над камнем, попавшим в лоб Тора, Оддрун — над Боргни, когда последняя никак не могла родить. Особенную разновидность галдров представляли валгалдеры, пробуждавшие мертвецов и заставлявшие их говорить, чтобы узнать из их уст волю судьбы. Такая способность приписывается Одину, который сидел под повешенным и уговорил его заговорить, или спускался в потусторонний мир, разбудил усопшую валу и заставил ее пророчествовать. Нам известно также, что ХардгреЙе (Hardgrepe) вырезал песни на древе и приказывал положить их под язык трупа, чтобы тот поднялся и заговорил [279] . Хильд своей песней пробудила павших воинов Хёгни и Хедина, чтобы те смогли вернуться к битве [280] . В качестве примера таких песен можно вспомнить ту, которой Хервор пробудил Ангантюра, и так называемую молитву Буслы и стих Серпы [281] .
277
Из Petersen, Danmarks Historieи Keyser, op. cit.
278
Подобно нашему обаятель.
279
Saxo, p. 38, edit. M"uller.
280
Ibid. p. 242.
281
Grimm, J., Deutsche Mythologie, op. cit., p. 988.
Сейд в соответствии с мнением некоторых состоял в разновидности кипячения (от stoda, кипятить), хотя в оригинальных источниках нет непосредственного указания на этот процесс [282] . Асы научились этому способу колдовства от Фрейи; он считался недостойным мужчины и практиковался только женщинами: однако мы тем не менее имеем дело с мужчинами-сейдами. Сейд и галдр практиковал и сам Один. Женщина-сейд восседала на высоком престоле с четырьмя столпами. Любые перемены в природе, например гашение огня, умиротворение моря, укрощение ветра, пробуждение усопших, похоже, считались прерогативой галдра, в то время как сейд позволял определить участь человека и проконтролировать будущее; с помощью срйда можно было причинить другим несчастья и болезни, забрать у кого-то силу и ра^ум и передать другому, устроить бурю и т. д. Поскольку сейд считался злым делом, мужчины считали его недостойным себя, и мужчин-сейдов преследовали и сжигали. Женщина-сейд за деньги делала мужчин стойкими к железу.
282
Ynglingas. c. 4.
Наиболее замечательной разновидностью женщин-сейдов были так называемые валы или вёльвы. Мы находим их присутствующими при рождении детей, где они, похоже, замещают норн. Свое знание они получали с помощью сейда, ночью, когда все в доме спят, а утром изрекали свои оракулы; они также получали внезапное озарение из пения определенных песен, без которых колдовство не могло совершиться. Подобные женщины встречаются по всему Северу. Их приглашал глава семьи, и они являлись — одетыми в особого рода облачения, иногда со значительной свитой, например в обществе пятнадцати юношей и пятнадцати девушек. За свои пророчества они получали деньги, золотые кольца и прочие драгоценности. Иногда их приходилось принуждать к пророчеству. Приведенное ниже старинное описание такой валы, переходившей от собрания к собранию, предсказывая судьбу, способно дать наилучшее представление о таких женщинах и их делах.
Торбьерг зимой посещала собрания по приглашению тех, кто желал определить свою судьбу или характер будущего года. К приему ее готовились самым тщательным образом. Поставили высокое сиденье с набитой пером подушкой. Навстречу ей послали человека. Она прибыла вечером, одетая в перевязанное ремешками синее платье, до края подола усеянное камнями; на шее ее было ожерелье из стеклянных бусин, на голове капюшон из шкуры черного ягненка, отороченный белой кошачьей шкуркой; в руке ее был посох, набалдашник которого был сделан из меди и украшен камнями; тело ее охватывал пояс из сухого дерева (kn"oske), с которого свисала сумка с ее колдовским прибором; ноги ее покрывали грубые башмаки из телячьей кожи с длинными шнурками и оловянными пуговицами; на руках ее были перчатки из кошачьей шкурки, сшитые внутрь мягким белым мехом. Все почтительно приветствовали ее; сам хозяин подвел ее за руку к сиденью. В первый день она не изрекла никакого пророчества, только провела ночь под кровом. Вечером следующего дня она поднялась на высокое сиденье, приказала женщинам разместиться возле нее и спеть известные песни, что и сделали они чистыми и сильными голосами. Потом она пророчествовала о наступающем годе, после чего все приблизились и стали задавать ей подобающие случаю вопросы, на которые получали ясные ответы [283] .
283
Сага об Эйрике Рыжем. Описанная сцена произошла в норвежской колонии на земле Гренландии.
Кроме галдра и сейда, вне сомнения, существовали и другие виды колдовства. В частности, считалось, что финны умеют вызывать бурю и отводить глаза своим врагам, так что камни, которые они бросали на пути, превращались в высокие горы, а снежки разливались реками. Возможно, искусства эти следует считать более древними, чем знание асов. Начальствовавший над датскими кораблями Одде умел без корабля пересечь океан, заклинаниями навлечь бурю на врагов и так отвести их взгляд, что мечи данов казались им испускающими лучи и сверкающими как огонь. Гудрун настолько зачаровала зрение воинов Ярмерика, что они повернули мечи друг на друга. Прочие, подобно Гунхольм и Хильдигер, умели волшебными песнями притупить края мечей. Колдуны и ведьмы могли подобно Хартгребе принимать различные обличья, делаться большими и маленькими, уродливыми или симпатичными; а также придавать себе вид кита или другого животного, как колдун, которого Харальд Блатанд послал в Исландию, и ведьма, которая, чтобы убить конунга Фроди, превратилась в моржиху, а своих сыновей превратила в моржат. С помощью приготовленных из змей яств любого человека можно было наделить силой, мудростью и успехом на поле брани. Приворотные зелья и зелья забвения использовались, чтобы забыть прежнюю любовь и добиться новой. Тот напиток, который Гримхильд дала Гудрун, состоял из спиртного, ледяной воды и крови; к питью этому были подмешаны различные могущественные (злотворные) компоненты, такие, как сок различных деревьев, желуди, сажа, внутренности убитых и отварная печень свиньи, способствующая уменьшению ненависти. На рог с этим зельем были нанесены руны.
Считалось, что колдуны умеют пользоваться помощью различных животных: так обретение способности понимать птичьи голоса понималось как источник великих открытий. Существенное значение в этом отношении имела ворона, так же обстояло дело и с вороном, о чем свидетельствуют птицы Одина Хугин и Мунин. Кошка также упоминается как особая любимица колдунов. Рассказывают, что у искусного исландского мага Торольфа Скегге было никак не меньше двадцати крупных черных котов, которые при необходимости дружно выступали на защиту своего хозяина и отважно защищали его, доставив немало хлопот восемнадцати мужчинам.
Пример hamhlaup, или способности принимать различные обличья, нам дает сам Один, который мог изменять свою внешность (hamr), и в виде птицы, рыбы или другого животного переноситься в далекие края; о том же свидетельствуют и соколиные оперенья богинь (valshamr, fiathrhamr), которые они могли на время предоставлять другим богам, и конечно же лебединые перья валькирий. Аналогичным образом считалось, что люди могут магическими средствами приобретать волчий облик, который можно было оставить только в определенное время. Некоторые верили в то, что надев на голову волшебную шляпу или капюшон (dularkufl, hulidshplmr), они могут сделать себя невидимыми или неузнаваемыми для других [284] , или с помощью определенных искусств изменить облик окружающей страны. Обо всем этом неоднократно упоминается в сагах. Ведьма Льот собиралась изменить облик страны в чужих глазах, подняв ногу над головой, сделав несколько шагов назад и поглядев между ногами, однако потерпела в этом неудачу, поскольку враждебная сторона заметила ее первой. Сван, желая скрыть другого, окутывала его голову козьей шкурой и говорила: «Да будут туман и страсть и великие чудеса тем, кто будет искать тебя». Человек приобретал freskr, то есть способность видеть спрятавшегося колдуна, поглядев в кольцо, образованное упертой в левый бок рукой другого человека. Чрезвычайное воздействие приписывалось даже взгляду, иногда благое, как было со Сванхильдой, когда лошади могли затоптать ее, или с Сигурдом, удерживавшим своим острым взглядом на расстоянии самых свирепых псов; иногда злотворное. Нейтрализовать и то и другое можно было, набросив на голову мешок, благодаря чему колдун терял свою силу. Об одном из них рассказывают, что в мешке оказалась дырка, и колдун своим взглядом погубил целое поле. Отсюда пошло верование в сглаз. Колдуньи и злые демоны (uvaettir), как Хюррокин, ездили на волках, пользуясь в качестве поводьев змеями. Подобного рода поездки происходили обыкновенно по ночам, и герои преследовали и убивали порождения мрака. В старинном повествовании о подобного рода погоне сказано, что тролль ехал на посохе; однако о собраниях ведьм и колдунов на горах, — Блакулле в Швеции, Тромсе в Норвегии, Гекле в Исландии, Блоксберге на севере Германии, о которых так много рассказывается в средневековых легендах в наших источниках, мы не найдем никаких сведений: суеверие это возникло с введением христианства или после него.
284
Это достигалось с помощью похожего на пепел порошка, которым чародей посыпал лицо, желавшее скрыть себя.
Особый род колдовства носил название «высиживания» (utiseta, от sitja "uti); при исполнении его сидели ночью и посредством неизвестных ныне магических процедур, чаще всего связанных с «галдером», вызывали троллей или усопших, чтобы расспросить их.
В более сказочных сагах содержатся упоминания о разнообразных суевериях, например о деревянной фигуре, оживленной с помощью «галдера» и посланной в Исландию, чтобы убить Торлейва Ярласкьялда; о вызывании волшебной непогоды с помощью потрясания особым мешком (vedrbelgr), из которого вырывалась буря; о веровании в то, что некоторые мужчины каждую девятую ночь становятся женщинами; и что мужчина, положив особую траву под голову женщины, может добиться ее любви; что человека можно заклинаниями приморозить к месту, так что он не сможет с него сдвинуться; что существуют выпряденные эльфами плащи, с помощью которых можно проверить верность женщин и чистоту девиц, и т. п. и т. д. Некоторые из таких верований могли действительно существовать на Севере, хотя многие из них, вне сомнения, являются поздними выдумками.
Чары можно было также наложить и на одежду, — чтобы сделать ее обладателя неуязвимым или чтобы причинить ему раны и смерть. О вожде Торирё Собаке рассказывают, что финны сшили для него несколько кафтанов из оленьей шкуры, наложив на нее заклятия, благодаря которым ни одно оружие не могло пробить или прорезать их; в битве при Стикластаде один из этих кафтанов защитил Торира от меча св. Олава, когда король нанес удар в плечо своему врагу. Рассказывают, что Харальд Хаконсон, ярл Оркнеев, погиб, надев зачарованный наряд, изготовленный его собственной матерью и сестрой, которые намеревались использовать этот костюм против сводного брата Харальда, Пал Ярла. Иногда заколдовывали и мечи, чтобы их обладателям была дарована победа в бою, и чтобы нанесенные ими раны исцелялись только после того, как их проглаживали «камнем жизни» (lifsteinn). Чтобы такие мечи не теряли своего воздействия, принимались особые меры: например, знаменитый меч Скёвнунг, извлеченный из могильного кургана Хрольва Краки, нельзя было обнажать в присутствии женщин, солнце не должно было освещать его рукоять, чтобы он не утратил некоторой доли своей силы.