Норильск - Затон
Шрифт:
Народ тут же повернулся к ней:
— Тебя что так разобрало?
— Я думала, он только у нас почудил, а выходит так, что по всем успел пройтись указательным перстом.
Народ тут же проявил заинтересованность:
— Чем вас порадовал так, что змеёй шипишь?
Как отказать любознательным соседкам, повыращивав ещё пару минут их терпение принялась рассказывать:
— Он у стартовиков на пусковой установке выкобенивался. Ребята со старта подробно рассказывали, но я не врубаюсь в их дела. Вообще-то, так: такого, что он заставлял делать их категорически делать нельзя. Ребята указания выполнили, но вот ракета эта, выполнив команду генерала, конечно, постояла и рухнула. Хорошо хоть эта бестолковая «генерала» шла спиной и даже не оглянулась на грохот. Сейчас там твой Оксанка, ползает. Как теперь эту махину поднять голову ломает, — обрадовала она молоденькую жену старшего лейтенанта.
— Понятно, хоть и путано. Мужики теперь пыхтят по полной программе, посылая лампасы по матушке и по батюшке. Я видела, вездеход с краном пошёл в сторону стартовиков, только не поняла причины выезда такой техники на позиции. — Удивилась Леся таким новостям.
— Теперь выходит, дотопал с проверкой до дизелей. Вон, как полыхает, — вздохнула Тамара, жена комбата.
— Интересно, что он там за эксперименты над дизелями проводил, раз они так сопротивляются, — впервые открыла рот Лиза.
— Что взять с человека трахнувшегося с утра башкой с обломанных перил. Остальное, уже трагические последствия несчастного случая, — вздохнула Леся.
— Как теперь в этой дыре без света сидеть, чёрт бы его побрал придурка? — не выдержала Мария Ефимовна. Мужикам обед не успели приготовить?
Дружное «Откуда!» прояснило обстановку.
— Придут злые ещё и голодные. Там за «ДОСом» на кирпичах сложено что-то вроде печки давайте искать топливо, да кашеварить. Он паразит уедет, а нам здесь жить.
Но «Затону» на этот раз повезло. Оказалось, к радости жителей «точки», без света пришлось сидеть только до вечера. Удалось спасти некоторые дизеля и, поднатужившись, своими силами пустить их под открытым небом. Жизнь с пришедшим электричеством забурлила на затоне вновь. Народ повеселел. Командование полка прикинув, что питание на технике имеется, расстаралось ещё и дивизион не снять с боевого дежурства. Люди работали день и ночь, хорошо хоть полярная ночь, это тоже день, разгребая головёшки и растаскивая оплавленный металл. Перерывы на отдых и еду были не продолжительными. Илья пришёл только через сутки, грязный, усталый и голодный. Лиза, помогая снять перемазанную и пахнущую гарью одежду, как могла, успокаивала мужа.
— Не убивайся ты так, все живы, слава Богу.
— Снимут, как пить дать снимут, — моясь, вздыхал он. — А только в курс входить стал.
— Поедем обратно в Красноярск, — подавая ему полотенце, улыбнулась она. — Но, скорее всего, обойдётся.
— Почему ты так думаешь?
— Этот баран сам беды натворил своими необдуманными действиями. Москва, это не старый проблемный дивизион, не надо было мудрее всех быть.
— Это так, птенчик, но виноватых, всегда в другом месте ищут. И как не прыгай, а строить дизельную до зимы придётся мне. Генерала кудесника самолёт уже унёс в столицу, рассказывать о впечатлениях полученных от поездки в тундру. Из чего её лепить и какими силами не соображу. Здесь каждая доска, кирпич, денег стоят и опять же чем возить, где брать, как на гору, уже здесь поднимать? Сплошные вопросы. Голова пухнет. А просвета нет. Идеи в вечной мерзлоте меня что-то стороной обходят. Какой осёл придумал его сюда привезти…
— Ешь и пока Тимка у соседей, я тебе её полечу. — Обняла она его за шею, целуя в стриженую макушку.
То, что каждый раз срабатывало безотказно, на сей раз, тормозило. Он, тяжело вздохнув и отложив ложку, притянул её к себе на колени.
— Мне плохо Лизок, помоги.
— Как?
— Пожалей меня разнесчастного, погладь тут, тут и вот тут.
— Я стараюсь, милый угадать твои самые несчастные места, — прикасалась она горячими губами к его заветренной коже.
— Ты волшебница.
— Особенно мне жаль вот это место, — нырнула она руками под рубашку, лаская спину и мускулистый живот.
— А если Тимка заявится?
— Поторопишься, то нет, — играя его губами, насмешливо, заявила она. Знала на все сто: с таким настроением, его нельзя выпускать. Он должен выйти из дома в полной уверенности в своих силах в том, что свернуть горы для него не проблема и это она знала тоже, как таблицу умножения. Горячие губы сошлись в хмельном поцелуе, а нетерпеливые руки гуляли по телу, избавляя его от одежды.
Позже, помогая расправить портупею, на крутой спине мужа, осторожно намекнула:
— Илюша, я догадываюсь, как нам помочь.
— Я сам, без сопливых разберусь, — отрубил муж. — Расклеился немного, а ты уже тут, как тут…
— Не сердись, дорогой, но здесь иной расклад, эта беда касается всех. Помнишь, ту историю, что ты мне рассказывал, про двух друзей зеков. Один стал директором комбината. Второй, его друг, ушёл в Министерство. А если это правда… Никитин рассказывал… Не выставляй рога. Только он может сейчас нам помочь, у него всё в руках. И «Затон» ему не чужое место. Ты понимаешь, меня, родной.
— Обещаю, подумаю, птенчик, — прижал он её к себе. — Не бери это в свою маленькую головку, иди, погуляй, тундра сама любовь.
— Как скажешь.
— Далеко, только от дивизиона не отходи, топи.
Лиза торопливо согласилась: «Буду паинькой». Сегодня она была более наблюдательной, чтоб лучше понять его и следить за своим языком. Незачем сердить мужа. Он не одобрял её дальних прогулок. А случай с найденными ей костями вообще переполошил его. Поэтому и сдирал с жены обещания: «Быть аккуратной». Лиза же как могла успокаивала его, прося не волноваться и заниматься своим делом с полной отдачей.
«Затон» просит помощи
Седлер сразу же понял, что в казалось бы воздушной, как шарик на ниточке идее жены есть реальное зерно. Собрав в кабинете своих замов и замполита, он выложил им версию Лизы, даже не скрыв, что это пришло не в его голову, а жены. Офицеры тревожно смотрели на него. Кто — с надеждой, кто — с некоторым сомнением. Многие лица сигналили недоумением. Замполит кивнул в знак одобрения такого решения, но усмехаясь заметил:
— А ты мужик крепкий командир.