Норма
Шрифт:
Новицкий пугливо отстранился от ложечки, провел рукой по губам и, открыв рот, вытянул из него длинный волос с приставшими крошками нормы.
Аккуратов допил чай, смахнул капли с бороды, усмехнулся:
— Сюрприз.
— Ниточка Ариадны. Длинный, черт…
Двумя пальцами Новицкий снял с волоса крошки, отправил в рот. Потом скатал волос в черный комочек и кинул прочь. Комочек неслышно упал на пол.
— А
— А что, у меня хуевей, что ль? — улыбнулся Милок. — Такая же двухкомнатная.
— Ну, у тебя сосед…
— Да какие соседи, ты что? Это ты с Гришкой путаешь. У меня отдельная давно.
— Аааа… Что-то я… действительно… во, две двушки… звони… или может мне?
— Давай я. Я ж ее лучше знаю.
— Вон автомат освободился.
Подошли к крайнему автомату, из которого выбежал худощавый парень.
— Чо, не работает, пацан? — окликнул его Милок.
— Работает.
Зашли в будку, Васька притворил дверь.
Милок достал записную книжку, раскрыл:
— Так… Лэ… Лена.
Васька вставил монету, передал Милку трубку.
Милок набрал номер, откашлялся.
Монета провалилась. Милок прикрыл трубку ладонью:
— Але! Это кто? Лена? Леночка, привет! Это Толя говорит. Как дела-то? Да? Обидно… А чего ж ты в четверг не сказала? Не знала… ну, ничего. Завтра, так завтра. Да. Ага. Серьезно? Ясно. Слушай, а как ее зовут? Рая? Хорошее имя. Ну, ладно. Значит, завтра в семь? В семь. Да… конечно, о чем ты говоришь… Ладно… От Василия привет. Ага. Ну, будь…
Он повесил трубку.
Васька мял в губах незажженную папиросу:
— Динамо?
— Ага. Подружка не может сегодня.
— Ёпт… так и думал. А послезавтра мне к семи на работу.
— Ну, что ж поделаешь. Они тоже не привязанные…
Вышли из будки, закурили. Милок сплюнул:
— Ничего. Слаще ебать будет. Никуда не денутся.
— Да это понятно. Просто сегодня я б на завтра не суетился. А завтра хуже…
Сошли с платформы, двинулись вдоль полотна.
Васька достал из авоськи две нормы:
— Бери, сжуем по дороге.
Распечатали, стали жевать, перемежая с курением.
Милок усмехнулся:
— А Райку эту я знаю, наверно.
— Знаешь?
— Ну, видать — нс видел, но знаю. Ленка давно рассказывала, я щас вспомнил. Она с ней одно время в столовой вместе работала. Райка в ГУМе в сортире фарцевала помадой, да колготками. Вот. И мусор замел ее однажды. Такси подогнал и в отделение повез. А ночь уже. Они на заднее сиденье сели. Едут, а Райка, хуяк, руку ему на колено. Едут, ничего. Она дальше. Он сидит, как ни в чем не бывало. Она ему ширинку расстегнула, головой на колени легла и давай хуй насасывать.
— Ёпт!
— Отделение где-то рядом было, а он шоферу говорит — по Садовому. Ну и пока они кругаля давали, она уж молофьи
— Вафлистка, бля…
— Ага. А потом он адрес ее узнал и на своей на казенной с приятелем подваливал. Ебли ее по-разному и катались так же вот. Вобще культурно отдыхали.
— Сообразительные, бля. Только так и врезаться можно.
— Да нет. Один ведет, а другой сзади с ней. А ей хоть бы хуй. Стакан ебанула и море по колено.
— Отчаянная баба. Люблю таких. С ними хоть сопли на кулак мотать не надо… А как внешне, ничего?
— Ленка говорит — ничего…
Милок дожевал норму, выбросил пакетик.
Васька остатки своей швырнул в канаву:
— Один песок, бля. На зубах так и скрипит…
— А у меня ничего вроде…
— Так ты из интерната получаешь, еще бы…
Спускаясь по лестнице, Соня взяла Василия под руку:
— Вообще, говорят, это у них лучший спектакль.
— Что, лучше «Гамлета»?
— Лучше, конечно! Сашка говорит они там все почти заняты и выкладываются будь здоров!
Василий придержал дверь подъезда, Аня прошла.
Он вышел следом.
Аня огляделась, сунула руки в карманы пальто:
— Уже темно…
— А долго спектакль идет?
— Не знаю. Кажется, три отделения.
— Долго.
— Там, Сашка говорил, время мгновенно летит.
— Высоцкий играет?
— Нет, кажется. Там Смехов, Славина, ну и все остальные.
— Демидовой нет?
— Не знаю.
Перешли через улицу. Аня махнула рукой в сторону парка:
— Давай тут пройдем? Короче ведь.
— А куда спешить? У нас час в запасе.
— Там лучше.
— Пошли.
Обогнули угловой дом, вышли к парку. Возле светящегося пивного киоска толпились несколько человек. Аня подняла липовую ветку с четырьмя желтыми листьями, помахивая ей, пошла чуть впереди Василия:
— Вообще у них с «Мастером» сложности были. Им денег не выделили и они весь реквизит из разных спектаклей взяли. Из «Час пик» — маятник, и «Гамлета» — занавес, из «Зорь» — машину.
Василий улыбнулся, вытащил из кармана норму и стал распечатывать:
— Так это окрошка получается.
— Вась! Ну ты же не видел еще, а критикуешь.
— Я еще не критикую… А кто Маргариту играет?
— Шацкая. Она там голая на балу сидит.
Василий вынул часть нормы из пакетика, откусил, усмехнувшись.
— Да… ради этого стоит пойти
— Дурачок ты, — Лия бросила ветку. — Люди новое делают, а ты издеваешься.
— Этому новому, Анечка, уже почти полвека. «Таганка» для нас новой кажется потому, что мы больше ничего не видим. Только наше полное невежество позволяет нам называть их — авангардом.