Норвуд
Шрифт:
— Осознавая опасность и силу, готов ли ты пойти со мной, чтоб подтвердить в последующем перед жителями этого города, что убитые мною были заражены Тьмой или служили ей? Готов ли ты стать свидетелем моей работы?
Взгляд мужчины буквально придавливал к земле, и я не знаю человека, который смог бы ответить нет в этой ситуации.
— Готов! — в горле как будто образовался ком. Наверное, от волнения.
Бернард Глен кивнул и положил руку на моё плечо. Только сейчас я понял, что он очень невысок — почти на голову ниже меня.
— А я, интерфектор левой руки Бернард Глен, в свою очередь обещаю тебе, Норвуд Грейс, что сделаю всё от меня зависящее для сохранения твоей жизни.
Это внушало надежду! Ведь Защитник, основавший Орден в незапамятные времена, когда Сильные Города, как говорят, были ещё едины, защищал страждущих от первых тёмных сущностей большим щитом. И хотя братья давно их не используют, тех из них, кто предпочитает нападению защиту, относят именно к левой руке Ордена. Так, по крайней мере, считается в народе.
На этом церемония, судя по всему, была закончена, и господин Глен слегка подпрыгнул, проверив, не гремит ли снаряжение, и сделал мне знак встать у него за спиной.
Человек в плаще тем временем приблизился к дому бургомистра и в очередной раз огляделся по сторонам. Однако нас он не заметил — угол дома и тень надёжно скрывали от глаз. Я, правда, опасался, что лошадь может заржать в неподходящий момент, но Соль, похоже, была опытной спутницей интерфектора и вела себя очень тихо.
Сам господин Глен, выждав, пока незнакомец повернётся к калитке, осторожно покинул наше убежище. Раскрутив над головой тонкую верёвку с какими-то шарами на концах, он метнул это странное приспособление в человека в плаще и, не дожидаясь попадания, побежал к нему.
Бола — кажется, эта штуковина называется именно так — с гудением рассекая воздух, впечаталась в незнакомца и сама принялась закручиваться вокруг его тела, лишая возможности сопротивляться.
Однако ноги человека в плаще оказались свободны, и он, не издав ни звука, бросился бежать прочь от дома бургомистра. Но у интерфектора имелось ещё одно метательное средство — очередная бола, только с более короткой верёвкой и необычными, будто упругими, грузами на концах.
Посланные твёрдой рукой Бернарда Глена, они устремились за пытавшимся скрыться, подпрыгивая при ударах о камни мостовой. Настигнув цель, верёвка обмоталась вокруг ног, уронив беглеца на землю.
В одной из отцовских книг я читал, что далеко на юге есть необычные деревья, которые местные обитатели доят как коров, добывая странный материал, отскакивающий от любой твёрдой поверхности. Я считал, что это всё выдумки, но оказалось — диковинка действительно существует!
Интерфектор не стал долго любоваться плодами своих трудов и устремился к поверженному противнику, из которого падение на камни выбило весь дух. Ещё бы! Стук, с которым голова встретилась с мостовой, было слышно даже мне.
Клинок он не доставал, и у меня мелькнула мысль, попросить его для себя. Не навсегда, конечно, а на то время, пока мы будем охотиться за черноволосой красавицей, которая ещё неизвестно что затеяла. Мне ведь нужно иметь возможность защитить себя!
Вспоминая о том ощущении, которое дарует приятная тяжесть оружия в руке, я двинулся вслед за господином Гленом. Интересно же, в конце концов, кто скрывается под капюшоном. Готов поспорить, что это старикан Сельдингер, не иначе!
Однако то, что было секретом для меня, оказывается, вовсе не являлось тайной для моего спутника.
Оказавшись рядом с лежащим телом, он одним движением поднял его за ворот и сказал, ещё до того, как капюшон был сброшен:
— Ну что, Фонтен, вот и всё...
Не знаю, как интерфектор догадался, кто скрывается под капюшоном, но неизвестным действительно был именно он — мой старший товарищ и наставник.
— Где она? — так прозвучал первый вопрос. Господин Глен не кричал, не бил и не мучил пленника, а только придерживал того за край плаща — чтоб не упал.
На мгновение мне показалось, что мастера могли просто отправить в качестве посыльного, но я отмёл эту мысль, после недолгих раздумий. Никто не пошёл бы с поручением к человеку, которого представитель Ордена открыто подозревал в предательстве.
Да и короткого взгляда на нынешнего Фонтена хватало, чтобы понять — образ трусоватого болтливого старика, любителя сплетен, был всего лишь маской.
Сейчас пленник смотрел твёрдо, голову держал высоко, и худоба теперь не придавала ему измождённый вид, а делала похожим на опасных гибких змей, о которых я читал в книгах. В наших-то краях никаких ползучих гадов не водится — разве что безобидные ужи, но и тех я ни разу не встречал.
— Норвуд Грейс, ты видишь, что приспешник тёмных сил не отвечает на поставленный вопрос? — спросил Бернард Глен, выждав какое-то время.
— Вижу, господин интерфектор, — осторожно подтвердил я, ничего не понимая.
Охотник за нечистью удовлетворённо кивнул и сразу же впечатал кулак, усиленный перчаткой, в живот мастера Фонтена. Конечно, шипы не могли пробить плотную ткань плаща, но и без этого, уверен, приятного в подобном было мало. А точнее — не было совсем!
Мужчина невольно согнулся и начал заваливаться вперёд — сказывались, закрученные вокруг туловища и ног, верёвки. Но упасть пленнику не дал господин Глен. Он схватил Фонтена за волосы и ударил ещё — на этот раз прямо в лицо!
Странное дело, но вот такое хладнокровное избиение связанного человека, произвело на меня большее впечатление, чем нападение упыря, встреча с Опалённой и даже возможная казнь... Нет, разумом я всё понимал — с пособником Тьмы нельзя церемониться, но поделать с собой ничего не мог.
Пытаясь перебороть накатившую слабость в коленях, я оперся рукой о стену и пальцами почувствовал тёплые капельки крови на прохладных камнях. Меня замутило.
— Где она? — ещё раз спросил интерфектор у пленника.